Дорога к звёздному престолу - Юрий Иванович

— У-у-у…, - восхищённый звук перешёл в задушевное посвистывание. Девушка резко повернулась и строго нахмурила бровки:

— Как вы себя ведёте, ученик?!

Но сразу чувствовалось, что строгость чисто показная и она не против хотя бы поболтать на отвлечённые темы. Беготня бледного начальства и их проблемы девицу совсем не волновали. Пришлось Гарольду продолжать:

— Мои губы и язык порой действуют непроизвольно от своего хозяина. Особенно когда хозяин впадает в ступор от восторга и восхищения.

Никто кроме двух человек в мире не знал, что смотрящийся на все девятнадцать лет парень выдавал подобные перлы лишь благодаря настойчивой зубрёжке под руководством своего близкого наставника: Тантоитана Парадорского.

Но секретарше такой ответ понравился. Непроизвольно облизываясь и глядя отстранённым взглядом на выползающие в приёмный лоток бланки, она их подхватила, положила на стойку перед просителем и выдохнула:

— Сверьтесь! — тогда как, на громадного и кучерявого красавца вновь постаралась посмотреть с многозначительной строгостью: — И что именно тебя восхитило больше всего? Мои туфли или моя причёска?

— Всё остальное, что находится между ними! — выпалил гигант с совсем непритворной страстью.

Но пока они там переговаривались, Танти вчитался в графу "дата рождения" и чуть не запрыгал от радости до потолка. Запущенный в секретные данные троян сделал своё дело: парень в единочасье стал «старше» на год и один месяц. Скрупулёзно проверив все остальные данные, он продвинул листы обратно:

— Всё верно!

Но тут неприятную заминку внёс в делопроизводство Роман Бровер. До этого он только и мог что стоять, отвесив челюсть и любоваться на вполне себе среднюю по красоте девушку, а теперь и его прорвало на обычное для него словоблудие:

— О, принцесса! — начал он, сглатывая слюну, — Блеск твоих глаз сравним с сиянием звёзд, а голос твой подобен голосу древних сирен, из-за которых погибали мореплаватели.

Несмотря на возвышенность речи, субтильный вид истощавшего от систематического недоедания ученика вызвал на лице девушки лишь недоуменную гримасу:

— Тебе тоже бланк нужен?

— Нет, нет! — зачастил словами Тантоитан, резко отталкивая бедром нахального донжуана. — Только мне! Где надо расписаться в получении?

Секретарша с некоторым раздражением вернула бейджик, выложила на доску электронный копиатор:

— Парадорский? Вначале здесь, — дождалась, пока раздастся писк подтверждения, и ткнула пальчиком на другом бланке: — Теперь вот здесь. — Затем вложила гербовые листы будущих рекомендаций в щель окончательной регистрации, и те по нижней части украсились несколькими штрих кодами, копиями подписей и голограммной печатью. — Напоминаю, что исправления во вносимом тексте практически недопустимы. Испорченные экземпляры обязательно сдать обратно.

— Конечно, конечно! — задышал с облегчением Танти, подхватывая листы и вкладывая в заранее заготовленную папку. — Большое спасибо!

И сразу очень грамотно внимание девушки переключил на себя Гарольд:

— Мне тоже кое-что надо, только я не знаю, как попросить и чем потом придётся рассчитываться…

— И мне надо…! — Заяц успел к тому времени преодолеть образовавшееся после толчка расстояние, проглотить опять накопившиеся во рту слюнки и обрести дар речи. Но его уже держал в прочном захвате Тантоитан и уводил вглубь коридора к ближайшему повороту. Поэтому субтильному другу ничего не оставалось, как жалобно воскликнуть: — Настоящая принцесса!

— Не то слово, — с восторженной радостью поддержал его многократно сильный товарищ. — Не просто принцесса, а будущая императрица!

И в следующий момент пара почти столкнулась со спешащей куда-то Клеопатрой Ланьо. Она от неожиданности замерла на месте, справедливо ожидая столкновения, но сноровка и постоянное состояние «начеку» позволили Тантоитану резко затормозить, хотя для гашения скорости и пришлось несколько грубо отшвырнуть Романа в сторону, а самому уже второй раз за сегодняшний день оказаться лицом к лицу вплотную к девушке. Причём больше всего его поразили огромные, явно испуганные и недоумённые глаза. Даже бледность проступила на щёчках. Что вызвало и у юноши ответное замешательство. Действовать он при таких встречах привык немедленно, но сейчас ничего больше и придумать не смог, как спросить и заверить:

— Ну? Чего испугалась? Не бойся, бить не будем.

— А-а-а! — стала входить в "боевой режим" Клеопатра. — Так ты уже осознал, что сам со мной не справишься? Решил Романа подговорить?

— Ха! Так ведь и вас двое! — он кивнул девочке за спину, где с явно неестественной улыбкой стоял конюх Клайн. — И чего это он всё время за тобой таскается?

— А нас к директору вызвали, сразу несколько лошадей серьёзно приболели. Надо их отправлять на лечение.

— Так это дело конюха.

— Собираюсь переводить его жесты для директора! — за последний год Клёша и в самом деле освоила язык жестов.

— Всё равно тебе пора уже давно быть в шестом зале на фехтовании.

— Ты мне не воспитатель, так что помалкивай. И так выглядишь слишком болтливым, тщетно пытаешься показать себя всезнайкой.

— Если ты о себе, то мне это необходимо, чтобы избегать негативных эмоций от общения с тобой.

— Ты бы лучше за своим премерзким поведением следил! Дыня!

— А ядовитей змеи, чем ты, Клёшка, наверняка во всём Китланде не сыщешь! — Танти опять понесло: — И знаешь, почему выпускной станет для меня самым счастливым днём? Потому что со следующего дня я тебя никогда больше не встречу! Даже случайно!

— Да?! Ну тогда я очень постараюсь тебе удружить! И ты ещё ой как пожалеешь о своих словах! Обещаю!

Они уже готовы были вцепиться друг в друга, как их с двух сторон растолкали Немой и Заяц. Причём девочка сразу кардинально изменилась: мило, невинно улыбнулась и по-дружески положила Роману руки на плечи:

— Скажи, чего вы с Танти обзывали меня принцессой?

Оказывается она прекрасно расслышала каждое слово из их восклицаний перед столкновением. И опять ничего не соображающий Заяц стал болтать не задумываясь:

— Это мы про секретаршу говорили, там её Гарольд развлекает. А мне ей не дали даже слова сказать. Но ты не принцесса, ты гораздо выше, ты богиня Клеопатра! И очень скоро Танти тебе это сам скажет. Обещаю! Ой!

Последнее восклицание у него вырвалось от боли: товарищ опять держал его руку в захвате и поспешно уводил по коридору к выходу из здания. Хотя один раз они всё-таки оглянулись и успели заметить, как Немой с Клеопатрой Ланьо поспешно скрылись за дверью директорского кабинета.