Ничто суть все - Тони Парсонс

Никого нет, потому это за пределами контактов.

Да, совершенно верно.

Это не больше, чем сидеть на этом стуле. Поэтому когда возникает идея «Я не понял. Я еще этого не постигаю», — это то, что происходит. Все есть бытие, нет ничего другого.

Да, но пробуждение находится за пределами причины и следствия...

Простите?

Если пробуждение находится за пределами причины и следствия — мне кажется, вы так говорили, никаких предварительных условий...

Это показывает, что причина и следствие — это идея, которая нам приснилась.

Как тогда получается, что поиск может быть причиной того, что это не происходит — понимаете, о чем я? Если это находится за пределами причины и следствия, то почему, если делать какие-то определенные вещи, например искать, из-за этого оно не происходит ?

Но поиск и есть бытие. Это то, что происходит. Все время, пока есть поиск, есть и вера в кажущуюся причину и следствие и ожидание их. И вся та энергия, которая ухо- дат на попытки приблизиться к чему-либо или искать что- либо, — это энергия предвосхищения во времени получить то, что безвременно и недостижимо. Но давайте проясним, что я не говорю, что нужно искать или не искать.

Я описываю кажущуюся дилемму для «ищущего» — постоянное функционирование в предвкушении. Проблема ищущего в том, что он считает себя чем-то. «Я чем-то являюсь. Я — нечто под названием "человек". И есть еще кое-что под названием "просветление", которое мне нужно заполучить». Это еще одно «нечто». Но пробуждение — это осознание того, что то, что вы искали, уже и так является всем — и ничем. Это не что-то, что есть «где- то там». Это все. Это то, что здесь. То, что вы ищете, — это то, что есть. Оно никогда не было утеряно.

В рамках бытия возникают и кажущаяся причина и следствие.

Так что я ничего не могу сделать, чтобы перестать искать?

Никого нет, а пытаться перестать искать — это поиск того, чтобы перестать искать! Дело не в том, что вы ничего не можете сделать. Там просто никого нет. Все, что есть, — жизнь. Все, что есть, — бытие. Оно не происходит с кем-то. Это просто бытие. Трудность в том, что вы думаете, что вы человек, который должен что-то найти. Нечего находить. Нечего ждать. Абсолютно нечего знать или осознавать. Это — все, что есть.

Так каким же образом осознание этого все меняет ?

Позвоните мне, когда это произойдет. Это просто совершенно не поддается описанию. Вы этого не осознаете, осознание этого с вами происходит. Это потрясающе. Извините.

Хорошо.

И что в этом потрясающего, так это то, что это не экстаз, это не блаженство. Это совершенно неописуемо. Видимо, это произошло с кем-то во Франции во время выездного семинара на выходные. Он наполовину переплыл реку, и тут это произошло, а рядом с ним плыл другой парень, и он понял, что «Я никак не смогу описать ему, что это такое». Это абсолютно потрясающе, но что удивительно — это нечто абсолютно обыкновенное и естественное. Будучи ищущими, существует пелена между ищущим и безвременным бытием. Это пелена отделения. Она иллюзорная, но очень сильная, и мы не можем сквозь нее видеть. И мы продолжаем видеть все, что есть «там». Мы не понимаем, что бытие не вовне или внутри, не сверху или снизу, не «до» или «после».

Н оу него есть какое-то иное чувственное...

Нет. Нет. Нет никакого иного чувства. То, что вижу я, видите и вы. Ничто не меняется, но все видится так, как оно есть.

Это другое восприятие?

Восприятие полностью, фундаментально другое. Однако это восприятие возникает в бытии.

+ + +

Тони, по своему опыту я замечаю, что есть что-то, что осознает все эти вещи; я осознаю мысли, которые приходят мне в голову, разные виды причины, разные виды следствия, разные чувства, однако когда я смотрю, «кто же такой этот «я», там ничего нет. И, однако, есть что- то, что осознает все, что происходит.

Осознанность все еще почти неуловимо двойственная. Существует осознанность того, что вы сидите на стуле. Так что есть две вещи — сидение на стуле и осознание этого. А освобождение находится абсолютно за пределами наблюдателя, осознанности и всего такого. Осознанность — это все еще опыт, переживание. И трудность с такими вещами, как самоисследование, заключается в том, что люди входят в эту осознанность, но не могут в ней надолго оставаться — очевидно, так как она все еще находится в этой истории о времени и пространстве. Это все еще часть сна. Это все еще преходяще. Оно приходит и уходит. В ней нельзя остаться надолго, а мы пытаемся и не можем.

Существует лишь одна константа — бытие. Оно никогда не уходит. Оно не приходит и оно не уходит. А мы бегаем и ищем его: «Где оно? Где же оно?» Нельзя практиковать бытие. Кто-нибудь практикует дыхание? Кто- нибудь практикует сидение на стуле? Нельзя достичь бытия. Бытие — это все, что есть, и оно разговаривает посредством чувств.

Чувства кричат нам: «Смотри, вот я где». Пять чувств, чувства и мысли — все это бытие, которое просто есть, и ищущие ищут то, что уже есть, то, что просто кричит о себе, и вместе с тем не может быть познано.

+ + +

Где же тогда место смерти, ведь тогда уже не будет бытия?

Все это и есть о смерти. Вы пришли сюда умереть. Вы заплатили десять фунтов... (смеется) На самом деле, это довольно дешево. Все это — об окончании сна об индивиде. Это о смерти отдельного индивида.

Да, но не о настоящей смерти.

Это то, что происходит в момент физической смерти. При физической смерти все, что остается, — это освобождение. Смерть — это конец сна об отдельном существовании индивида. И это происходит или когда человек пребывает в теле, или во время явления, которое мы называем смертью.

Но когда, как вы говорите, исчезает сон об отдельном существовании, человек все еще находится здесь.

Здесь никого нет... Вы разговариваете с «ничем».

Здесь есть тело. Я это имею в виду, когда говорю о настоящей смерти. Наше тело все еще здесь.

Это не чье-то тело, это бытие в форме тела.

Но когда наше тело или чье-либо физическое тело исчезает, тогда в любом случае не остается никого, кто мог бы быть или не быть освобожденным.

В этом и есть весь смысл, который постоянно игнорируют... нет никого, кто мог бы быть освобожденным!

Хорошо, но...

Нет, подождите. Вы этого не услышали.

Это не мое тело. Это просто тело.

Это тело, которое происходит.

Но мне кажется, что оно мое. Поэтому кажется ли оно мне моим или нет, в чем разница ?

Разница в том, что все время, пока оно вам кажется Вашим, существует и отдельная сущность, которой снится, что она обладает телом. Когда оно умирает, неожиданно приходит осознание того, что есть одно лишь бытие. Осознание этого неизмеримо.

А кто же это осознает ?

Никто.

Только там ничего не будет.

Нет, будет только все и ничего, и это и есть бытие.

Так почему бы не продолжать поиск ?

Абсолютно верно. Это очень весело. Знаете, это ведь не о том, искать или не искать. То, о чем мы здесь говорим, находится далеко за пределами идеи о том, чтобы прекратить поиск. Поиск — это абсолютно божественное выражение бытия. Поэтому в нем нет ничего правильного или неправильного. Это жизненность. Так что никто не может сделать это правильно или неправильно.

+ + +

Для вас все еще существует неприязнь?

Да, приязнь и неприязнь все еще происходят для «никого». В освобождении все происходит. Но это не происходит с «кем-то». И, конечно, никогда не происходило.

Это изменилось ?

Нет. Неприязнь по отношению к мнимым людям все еще происходит.

Но ваша неприязнь по отношению к ним все такая же?

Это уже больше не моя неприязнь, это просто неприязнь.

Да. Но она как-то отличается от того, чем она была?

Все совершенно новое. Живя в этом бытии, все совершенно новое. Больше нет центра, который отождествлялся бы с неприязнью.

Как в случае с воспоминанием о неприязни в прошлом ?

Воспоминание все еще может возникать, и это еще одна вещь, которая постоянно новая. Все возникает и исчезает. Воспоминание, неприязнь, приязнь — все эти вещи продолжают, как кажется, происходить для «никого». Они — просто выражение бытия. Они происходят в свободном падении.