Ничто суть все - Тони Парсонс

Тони Парсонс

Ничто суть все

Нам кажется, что мы живем в мире, населенном индивидами, которые, в большей или меньшей степени, наделены свободной волей, способностью выбирать и действовать, что и приводит к определенным последствиям.

Эта реальность принимается практически всеми и не подвергается никакому сомнению. Но так ли это на самом деле?

В этой книге говорится о подлинной Реальности.

Все, что есть, это…

Бытие

Когда одно кажется двумя .

Ничто кажется всем

Абсолютное кажется относительным

Пустота кажется полнотой

Беспричинное кажется имеющим причину

Единство кажется разделением

Субъект кажется объектом

Единственное кажется множеством

Безличное кажется личным

Неизвестное кажется известным

Это тишина, которая звучит, и недвижимость,

которая движется, и это слова, которые кажутся

указанием на то, что бессловесно

… и вместе с тем ничего не происходит.

Предисловие

Нам кажется, что мы живем в мире, населенном индивидами, которые, в большей или меньшей степени, наделены свободной волей, способностью выбирать и действовать, что и приводит к определенным последствиям. Эта реальность принимается практически всеми и не подвергается никакому сомнению.

Наверняка вы являетесь кем-то, кто читает эти строки, и это наверняка будет вашим выбором — перестать читать или продолжать это делать... по крайней мере, так кажется.

Проще говоря, кажется, что наш выбор будет направлен на достижение удовольствия и избегание боли. Мы узнаем, что, прилагая разумные усилия, у нас больше возможности сделать свою жизнь эффективной. Именно этот принцип, очевидно, и мотивирует большую часть личной и глобальной деятельности.

Так как мир, в котором мы живем, кажется угрожающим, мы собираемся в различные группы и создаем определенные правила, которые привносят в нашу жизнь какой-то порядок и защиту. Но возникают конфликты и напряженности, и наши взаимодействия не всегда бывают успешными.

Некоторые из нас ищут в жизни более глубокий смысл и цель, которые могли бы принести нам надежду и утешение. Из этой потребности появляется религиозное стремление, вера в божество и поиск духовного просветления. Хотя такого рода средства могут на какое-то время быть эффективными, они по своей природе кажутся ограниченными и, для некоторых людей, не приносят глубокого и постоянного удовлетворения. Возможная причина для этого приводится в книге «Ничто суть все», вместе с объяснением того, как еще в раннем детстве мозг предполагает, что «где-то там» есть мир, который существует отдельно от того организма, частью которого он является. Чтобы защитить себя, он, видимо, притворяется, что существует центр, или «я», из которого, как может показаться, и осуществляются все переговоры и ведется весь контроль. Конечно, подобная концепция видимой индивидуальности включает в себя абсолютную веру в свободную волю, выбор и способность к действию.

Итак, видимо, весь наш образ жизни основан на фундаментальной системе верований, которая появилась из весьма сомнительного предположения о природе реальности.

Например, возможно, что эта реальность — всего лишь унифицированная и совершенно безличная движущая сила, лишенная всякого намерения, направления или цели, но которая, парадоксальным образом, является при этом также источником и выражением вибрирующей, страстной «жизненности». А также что в рамках этого выражения кажущаяся история индивидуальности проявляется лишь как бесцельное отражение ее источника.

Возможность этого полностью перевернула бы прочно укоренившиеся мнения и ценности, на которых мы основываем свое поведение, и она бы также подорвала саму идею о том, что у нас есть сама возможность какого-либо выбора этого поведения.

Можно было бы поспорить, что формирование индивидуальности — очень естественный и неизбежный процесс, поэтому нет необходимости заниматься более глубоким поиском его истоков. Поэтому вы можете тотчас же отложить эту книгу, здесь и сейчас... но что это такое, что бы могло ее отложить? Это были бы вы, или сам источник?

Является ли наша цель всего лишь сном? Если да, то кажется, что пробуждение от этого сна могло бы стать настоящим бедствием. Не осталось бы никого, кто бы управлял нашими жизнями, возможно, не осталось бы и управляющего директора вселенной, который бы осуществлял руководство. Поэтому, если наша жизнь будет утрачена, тогда будет утрачено и все остальное, и останется лишь пустота. Но возможно ли, чтобы, подобно вакууму, пустота вдруг стала абсолютной полнотой... просто стала ничем, которое и есть суть все?

Введение

Я подозреваю, можно с уверенностью сказать, что многие читатели, которых привлекает это новое богатство нефильтрованной «жизненности» — «Ничто суть все», — уже прошли достаточно много миль по этой длинной и петляющей дороге преданного поиска того, что никогда не могло быть утеряно... усиливающий сам себя парадокс, который питает мир поиска.

Как таковые, все последующие — вибрирующие и живые — выражения свободы будут типично восприняты с одной из двух общих точек зрения. Или эти слова будут пропущены через линзу отдельности, ожидая, что одно важнейшее озарение принесет ищущему целостность и освобождение, или это радикальное послание может, вместо этого, быть воспринято... и прославлено.. . как вездесущая и безграничная непосредственность жизни, которая просто происходит сама по себе, без какого-либо посредника или пункта назначения.

На самом деле, глубокая простота этой открытой тайны, на которую с такой красотой и силой указывается на этих страницах, всегда находится на один шаг слишком близко для того, чтобы к ней когда-нибудь подошли ум и «понимание». В этом кроется приглашение дать передышку дедуктивному аналитическому уму и просто вдыхать эти слова с тем же естественным, непринужденным ритмом и резонансом, из которых они возникли. Безошибочный аромат вспоминания самого интимного из всего, которое столь энергично и бескомпромиссно присутствует в этих диалогах, наиболее непосредственно ощущается в отсутствие идеи о том, что существует что-то, что нужно понять или постичь.

На протяжении последних десяти лет верхушку духовного пантеона захлестнула волна интереса к «недвойственным» учениям. Этот интерес обнажил чисто двойственные представления о том, что нужно зарабатывать некие достоинства для освобождения от колеса страданий — они и лежат в основе молитв и обещаний, которыми изобилует практически вся духовность и религия. И вместе с тем, кроме редких исключений из этого правила, почти все популярные копии учений, «подобных недвойственным», на тему которых сегодня устраивают сатсанги, угождают требованиям и ожиданиям отдельного индивида, находящегося под влиянием процесса и продвижения вперед. С открытой тайной дела обстоят иначе.

Подобные приспособленческие учения часто обосновываются тем принципом (каким бы он ни был великодушно заносчивым), что «нужно спуститься вниз и встретить всех этих непросветленных людей на полпути вверх на гору», и таким образом постоянно укреплять такие двойственные в своей основе, неправильные представления, как иерархия и личная эволюция.

Эта проблема, в свою очередь, представляет собой фундаментальное и подсознательное повторное подтверждение того, что ищущий действительно заблудился и нуждается в спасении. Как Тони Парсонс вновь и вновь говорит в своих книгах, это абсолютно неприемлемо для ума, который никак не может найти тот дом, который он так отчаянно ищет. В некоторых людях, когда они впервые это по-настоящему услышат, это может вызвать мимолетную волну отчаяния, по мере того как все надежды и проецируемые идеалы о том, чтобы «стать божественными и возвышенными», рушатся в бескрайнем океане только того, что есть — жизни, которая просто происходит; без каких-либо личных отметин, на которые можно было бы повесить подобные атрибуты своих достижений.

Однако даже во время этого первоначального изумления спонтанного узнавания часто игнорируется то ощущение невыразимой безличной свободы, которая обнажается в безвременном свете того ничто, которое суть все. Это не отстраненная псевдосвобода, вызванная «духовно санкционированным» избеганием жизни, а природная непосредственность вспоминания того, что на самом деле никогда и не было никакой отдельной сущности, с которой бы все это происходило... какая радостная революция!

Речь идет о крайней степени парадокса и о том, что этот парадокс просто теряет свою видимую силу что- либо скрывать — в свете повторного открытия этой первоначальной невинности, которой и является открытая тайна. Это истинный парадокс в том смысле, что он постоянно полностью всеми проживается и вместе с тем остается полностью скрытым в виде важнейшей в жизни тайны — пока есть «кто-то», кто ее ищет.