Молчание (СИ) - Булахов Александр

— А где все-таки Воронин? Где труп, наконец?

— Не знаю, Иван Сергеевич, я его мобильник два раза набирал: отключен или находится вне зоны действия сети.

— Ладно, разбегаемся пока, — вынес свое решение главврач. — Магамединов, как появится Воронин, дай мне знать.

Вся группа, кроме Инги Вацлавовны, оживленно болтая, покинула лабораторию.

— Максим, честно признаюсь, я в шоке от увиденного. Неужели эти агрессивные твари жили внутри живого человека? Я не могу поверить своим глазам.

— Я тебя прекрасно понимаю, Инга. Сам отойти от этого зрелища никак не могу. Впрочем, это второе необъяснимое явление, произошедшее в этой больнице. О первом я тебе сейчас расскажу, — произнес Максим Викторович.

И тут его взгляд упал на стол, где между хирургическими инструментами валялись две половинки от разломанной коробочки, которая еще сегодня утром висела на шее умершего больного.

4

Груше повезло. Федор Иванович лежал на свой кровати и тихо посапывал. Правда, небольшой помехой был Василий. Он сидел на стуле рядом со своей тумбочкой и очищал апельсин от кожуры. «Черт его знает, — подумал Виталик, — этого Василия, возьмет, да заржет, как лошадь в самый неподходящий момент. Ненадежный товарищ».

Груша кинул косой взгляд на Василия, улыбнулся ему и достал из кармана мобильный телефон.

— Сфотографирую я нашего деда на память, пока он спит, — произнес Виталик непринужденным голосом и щелкнул деда несколько раз.

Василий скривился, как будто увидел какую-то мерзость.

— Я ж говорил старикану, что ты дедофил, а он мне не верил.

Груша сел на кровать.

— Да, пошел ты знаешь куда… со своими шуточками.

— Не знаю и знать не хочу! — крикнул Василий, вскочил со стула и вырвал из рук Груши мобильный телефон. — Дай, гляну, что тебя так сильно возбуждает?

Василий уставился на экранчик мобилы и округлил глаза.

— Боже мой!! — взвизгнул он. — А я тебе не верил!!

Груша внимательно посмотрел на Василия: не шутит ли тот. Взгляд у Василия был очень напуганный.

— Дай, я сам гляну! — Груша вырвал мобильник из рук приятеля и взглянул на экран. Лицо спящего Федора Ивановича — вот и все, что там было.

— Вот же ты козел, Васька! — возмутился Груша.

Василий в ответ расхохотался.

— Я, может, и козел, — сказал он сквозь смех, — но ты бы видел свою рожу две минуты назад.

5

В одиннадцатую палату урологического отделения поступил хилый сутулый юноша невысокого роста, бледный, как сама смерть. Волосы у него были длинные, тускло-каштановые, а глаза — узкие, карие. Любой, кто видел этого юношу, сразу понимал, что он болен какой-то тяжелой болезнью, которая истощала его.

Он, ни с кем не здороваясь, занял свою кровать, достал из черного пакета толстую книжку и начал ее читать. Андрей, Олег Олегович и Александр Евгеньевич переглянулись. Андрей встал, подошел к юноше и присел на край его кровати.

— С чем поступил, парень?

— Камни в почках, — охотно ответил ему тот.

— Как тебя зовут?

— Егор.

— А меня Андрей Васильевич, можно просто Андрей. Я работаю слесарем на пивзаводе. Что такое интересное читаешь?

— Солженицына. Раковый корпус.

— Интересно?

— Только начал читать.

— Мы тут в карты на деньги играем. Хотели тебя попросить, что бы ты нас не сдал.

— Не переживайте, не сдам.

— Если хочешь, можешь к нам присоединиться.

— Отстань от малого, — прошептал Александр Евгеньевич. — У него и денег-то, наверное, нет.

— Почему нет. Есть у меня деньги, — обиженно произнес Егор. — А во что вы играете?

— В основном, в покер. Иногда в тысячу, — объяснил Олег Олегович. — Присоединяйся, если не боишься.

— А какая начальная ставка?

— Сто рублей.

— Раздавайте, пару раз сыграю, — храбро заявил Егор.

6

Через два часа напряженной игры Андрей, Олег Олегович и Александр Евгеньевич остались без денег. Такого финала никто из них не ожидал. Каждый из них думал, что чуть-чуть разбогатеет за счет сопляка, который, как им показалось, и играть-то толком не умеет. Но в результате дошло до того, что они пацаненку проиграли все свои деньги.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Где так хорошо научился играть? — спросил Андрей.

— Неважно. Давайте договоримся, мужики. Я расскажу вам несколько интересных историй. И, если вы их дослушаете, не перебивая меня, я верну каждому его деньги.

— И тебе это надо? — удивленно спросил Александр Евгеньевич.

— Мне надо, — улыбнулся Егор. — Я знаю, что просто так вы меня слушать не будете. Скажем, я покупаю у вас ваше свободное время для того, чтобы рассказать несколько историй. Обещаю, скучно не будет.

Андрей похлопал Егора по плечу:

— А ты добрый парень, и поступок твой — благородный.

— Только от вас требуется запастись терпением. Когда я вам скажу, что я рассказал все, что хотел, только тогда вы можете считать, что отработали свои деньги.

— По рукам! — хлопнул по маленькой ладони Егора Андрей. — Я готов слушать.

— И я готов, — согласился Александр Евгеньевич.

— Не тяни резину! — рявкнул Олег Олегович.

— Представьте, мужики, что давным-давно на заборе, окружающем эту больницу, — начал свой рассказ Егор, — образовалась ледяная, с какой-то синевой, пленка. Металлическая сетка забора буквально светилась благодаря ей. Входные ворота и калитки на обоих проходных медленно стали закрываться, а когда они закрылись полностью, то защелкнулись и электронные замки, их заклинило из-за проникшей внутрь механизмов ледяной пленки. Люди, которые собирались войти на территорию больницы или выйти за ее пределы, столпились у ворот с обеих сторон. Периодически возникающие вспышки яркого синего света начали больно резать им глаза, заставляя их отступить от забора. Среди несчастных, попавших в эту ситуацию, нашлись те, кто не только не отступил, но и попытался пролезть через забор. Все они приняли смерть, так и не поняв причины ее…

Мужики, которые слушали Егора, переглянувшись, улыбнулись друг другу. И один из них покрутил пальцем у виска, мол, гляди, парень-то этот немножко не от мира сего.

7

Круглова, лежа на диване, увидела, что кто-то стремительно приближается к ней с острым железным молотком, собираясь ее ударить. Она попыталась вскочить, но ее будто пригвоздило к дивану. Удар был настолько сильным, что она не успела почувствовать боли. Женская рука с длинными накрашенными ногтями впилась в кожу ее головы, проникла сквозь разломанные кости черепа и стала выгребать из черепной коробки все ее содержимое.

Кровь растекалась по подушке. Мозги, чем-то похожие на сопли, валились на пол. Но глаза у Кругловой при этом почему-то не закрывались, она видела и осознавала все то, что происходило с ней. А потом вдруг нахлынула нечеловеческая боль….

Елена Степановна закричала и проснулась вся в мерзком холодном поту. Сердце бешено билось в ее груди, и она с трудом поверила, что это был всего лишь сон. Голова разрывалась на части. Круглова еле оторвала ее от подушки и схватилась за нее руками. «Боже мой, как мне надоели все эти кошмары и во сне, и наяву, — с горечью подумала она, — неужели я потихоньку схожу с ума?»

Как могло так случиться, что она — совершенно здоровая женщина — вдруг стала видеть какую-то мистическую нереальную девушку в черном платье с вороном на плече? Интересно, если все это паранойя, неужели она, Круглова, создав в мозгу образ девушки, сама разогналась и стукнулась головой об стенку? Елена Степановна представила себе это, и кожа ее покрылась мурашками.

Перед ней стала очень серьезная диллема: или все рассказать близким, или же попытаться разобраться во всем самой. «Ты сошла сума! Ты сошла с ума! — издевался над ней ее внутренний голос. — Поздравляю! Доработалась, дура, до галлюников. Ну, ничего, со всеми бывает, ты только не расстраивайся».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Круглова встала с дивана, подошла к умывальнику и умылась холодной водой. Закрыла кран и решила, что первое, с чем ей необходимо бороться, так это со своей тревогой.