Записки чекиста - Дмитрий Смирнов

Я.Ф.Янкина назначили председателем выездной сессии губернской ЧК в Борисоглебском уезде. Мог ли я не обратиться к нему с просьбой взять и меня с собой! Почти не надеялся на согласие, а когда услышал ответ, то чуть не вскрикнул от радости.

— Что ж, собирайся. На фронт тебя не пустил, а с собой возьму. Только учти, что очень тяжёлой работы там будет много. Впрочем, это и лучше: на собственном опыте узнаешь, что значит жизнь чекиста в боевой обстановке, где каждую секунду нужны находчивость, решительность и смелость. Родным ничего не говорил?

— Нет.

— И не надо. Я сам позвоню отцу и предупрежу, что едешь со мной в командировку. Так твоим домашним будет, пожалуй, спокойнее.

Из липецкой ЧК Яков Фёдорович взял в свою группу только несколько оперативных работников, достаточно обстрелянных в борьбе с врагами Советской власти.

Поехали Степан Самарин, Захар Митин — комендант выездной сессии, опытный следователь Сазонов. Все другие сотрудники должны были присоединиться к нам на месте.

Состав группы подобрался боевой, закалённый, а красноармейский отряд, приданный ей на помощь, казался нам небоеспособным. Большинство бойцов, как выяснилось, были недавними дезертирами; под любыми предлогами и без предлогов они уклонялись от призыва в Красную Армию. Как поведут они себя в первом же бою с антоновцами? Но другого выхода не было, рассчитывать на более стойких людей не приходилось, да и группа должна была срочно выезжать на место. И, погрузившись в Борисоглебске на подводы, мы вместе с отрядом отправились в центр Уваровской волости, в большое село Уварово, где должна была разместиться выездная сессия губчека.

Крепенько жили местные богатей в этом торговом селе: в добротных — даже кой-кто в двухэтажных — домах под жестяными, на городской манер, крышами. Многие дома оказались покинутыми: хозяева-кулаки ушли в антоновские банды. Некоторые были заняты советскими и культурными учреждениями. Сразу бросилось в глаза то, что во всем Уварове нет ни одного разрушенного строения, ни единого пепелища. Или бандиты боялись соваться в село, или умышленно не появлялись в нем, чтобы не навлечь репрессий на свою, оставшуюся здесь, многочисленную родню. Но пока население волостного центра жило спокойно.

Хорошие дороги, в том числе и железная, которая связывала Уварово с другими районами и городами, в значительной степени облегчали работу чекистов. В случае необходимости мы могли быстро перебрасывать оперативные группы туда, где появлялись бандиты. А случилась бы опасность, на помощь нам самим могла быстро подоспеть помощь по железной дороге.

Наскоро разместившись и устроившись, сразу же приступили к работе.

Прежде всего постарались установить связь с беднотой и активистами во всех окрестных деревнях и сёлах. Удалось это не сразу, потому что люди оказались запуганными, буквально терроризированными антоновскими бандитами. Но, почувствовав поддержку и надёжную защиту чекистов, они сами потянулись к нам, предлагая любую помощь, на какую были способны. Вскоре в ЧК начали поступать сведения о том, где скрываются бандиты, какова их численность и вооружение, на какие деревни и села они готовят очередной налёт. И чем дальше мы вели расследование, тем больше инициатива в борьбе с антоновцами переходила к нам.

Это почувствовали и сами бандиты. То одна, то другая шайка вооружённого до зубов кулачья натыкалась на засады чекистов. С нашей помощью вооружалась, объединялась в отряды самообороны деревенская беднота. Нередко эти отряды, не дожидаясь чекистов, сами давали отпор небольшим бандитским шайкам.

Ещё с большей яростью вымещали кулаки свои неудачи на беззащитных и безоружных крестьянах отдалённых от Уварова деревень. Пытали, зверски мучили свои жертвы, вырезали целые семьи, грабили и сжигали дома заподозренных в сочувствии красным бедняков.

Каждый случай такого неслыханного разбоя тяжким камнем ложился на души чекистов.

В одно из воскресений в Уварово прискакал гонец из села Моисеево-Алабушки с известием, что к ним направляется конная банда Сашки Кулдошина численностью не менее ста человек. Яков Фёдорович немедленно поднял красноармейцев и чекистов в ружьё. Хотя мы нахлёстывали лошадей всю дорогу, антоновцы успели заскочить в Моисеево-Алабушки на полчаса раньше.

В бой вступили с ходу. Короткими перебежками, под яростным огнём антоновцев мы добрались до крайних домов села и зацепились за них. Вначале бандиты отстреливались, огрызались огнём, но стоило чекистам и красноармейцам подняться врукопашную, как они, несмотря на численное превосходство, вскочили на лошадей и умчались в сторону леса.

Будь наши кони посвежее, мы бросились бы в погоню и бандиты не ушли бы от нашей расплаты. Но они выбились из сил, и от преследования пришлось отказаться.

Долго стояла тишина на сельских улицах, пока один за другим начали выходить из своих убежищ люди. Здание сельсовета глядело на нас пустыми проёмами вырванных вместе с рамами окон и дверей. Земля вокруг него была усыпана изорванными документами. В сельмаге — хаос из рассыпанных, растоптанных продуктов, битой посуды, поломанных полок и прилавков. В высоком кирпичном фундаменте большого одноэтажного дома — зияющая брешь. Кто-то шепнул бандитам, что почти все активисты спрятались в подвале этого дома, те и ломились туда.

К счастью, внезапный приезд чекистов предотвратил кровавую расправу.

Только один человек погиб в Моисеево-Алабушках в этот день: милиционер, который недавно прибыл в это село на работу. Издали он принял приближающийся отряд антоновцев за красных конников и выбежал за околицу их встречать. А когда убедился в своей ошибке, было поздно: бандиты схватили парня, до полусмерти исхлестали нагайками, потом привязали к хвосту лошади и пустили её в галоп…

Обезображенный до неузнаваемости труп милиционера в изорванной в клочья одежде наши красноармейцы подобрали в полутора километрах от села. Вместе с нами его хоронили все односельчане. На сельском кладбище вырос ещё один холмик над могилой очередной жертвы осатаневшего от злобы кулачья.

Мы возвратились в Уварово, предупредив сельских активистов, чтобы те зорче следили за дальними подступами к своему селу, круглые сутки держали наготове гонца: появятся бандиты — тотчас зовите на помощь…

А через день опять срочный выезд в небольшое село Берёзово, куда, по полученным сведениям, приехал к своей родне один из главарей бандитских шаек. День выдался солнечный, погожий, и, когда мы приехали, Берёзово показалось нам таким мирным селом, словно в нем жили самые добродушные люди на свете. Тихим и мирным показался и дом бандита на краю села: во дворе ни души, только разомлевшие от полуденной жары куры копошились в пыли да сонный пёс лениво выискивал блох во всклокоченной шерсти.