BattleTech: Остров благословенных - Стивен Моен

Внизу под гребнем осуществлял выгрузку 44-ая теневая дивизия, подкрепленная Ордой Бронсона, и Зукер попытался уверить себя, что должен быть счастлив. Наконец-то у них будет численное преимущество, чтобы вырваться из этого затянувшегося пата. Гейст пообещал, что эта битва за Новый Авалон окажется последней, хотя сомнения у Зукера оставались.

На его глазах из "Юниона" выбрался "Гранд Титан", и эта машина не была выкрашена в чистый белый истинного КомСтара, окраска ее начиналась с неподдельной черноты понизу угловатых ног и медленно увядала до дымчатого серого на верхушке мощно забронированной головы. При этом машина была также разрисована нечестивым оранжевым, навевавшим ассоциации с адским погибельным пламенем.

Самым же худшим была эмблема на груди монструозной машины — устремленный острием вниз черный меч с пламенеющими крыльями летучей мыши, наложенными на перевернутый красный треугольник и цифры "44".

Мстительные Ангелы Эвитэ.

Зукер облизнул пересохшие губы.

Эвитэ. Никто ее еще не видел, но историй уже ходила уйма. Имя темного ангела из преданий талмудистов, которое самое по себе было псевдонимом еще более нечистого имени.

Лилит.

И окраска "Титана" намекала на то, что имя случайностью не было.

Поскольку эта женщина, Эвитэ, была Маней Домини — "Дланью Владыки" — существом, кибернетически усиленном для того, чтобы лучше служить Слову, существом, что было не совсем машиной, ни уже человеком более, но возможно, чем-то совсем иным.

Зукер содрогнулся.

Направление ветра изменилось, и все, что он сейчас чувствовал, это гарь.

28 декабря 3072 года

ПРИОРИТЕТ: Лисьей Норе // Маршалу армий Джексону Дэвиону

ДОКЛАД

Маршал Дэвион:

Прошлая ночь действительно ознаменовалась прибытием новых войск на Новый Авалон. Мы полагаем, что Слово Блейка решило усугубить конфликт поставкой подкреплений. Прошу, однако, отметить, что данные подразделения имеют неизвестное происхождение. В то время как все они несут эмблемы Слова Блейка (см. прикрепленный снимок), они не совпадают с известными цветами или эмблемами ОСБ. Можно лишь предположить, что это полностью новое подразделение, направленное на усиление врага.

Согласно нескольким подтвержденным рапортам, все машины подразделения несут общую эмблему — устремленный вниз палаш с огненными крыльями и цифрами "44" поверх перевернутого алого треугольника. Каждая машина демонстрирует окраску светло-серого цвета с градиентом в черный и оранжевыми деталями, похоже, варьирующимися от машины к машине. На некоторых это языки пламени, на других полосы, а некоторые просто имеют ряд подкрашенных панелей.

Наиболее беспокоит, однако, неслыханная координация действий и… "гибкость", пожалуй, так лучше будет сказать, наверное, данных машин. Некоторые из мехов движутся с плавностью, никогда ранее нами не наблюдавшейся, что говорит либо о невероятном мастерстве, либо о новом типе интерфейса. Некоторые из наблюдателей сообщают о неслыханной точности огня некоторых новоприбывших, хотя наш департамент пока этого подтвердить не может.

Мы рекомендуем показать этим новоприбывшим как относится Новый Авалон к непрошеным гостям, но также предлагаем проявлять чрезвычайную осторожность, пока мы не выясним кто они есть, и что за новыми технологиями они, похоже, обладают.

Слава принцессе-регенту,

[полевой] майор Янси Паулепопкис

ПРИЛОЖЕНИЕ: guncam.44th.grimreaper.img

Посадочная площадка лагеря Альфа

В 200 километрах к юго-востоку от Авалон-сити

3 января 3072 года

Сержант Тимоти Саксон из НовоАвалонских Кавалеров понятия не имел, чего ему ожидать после того, как был захвачен в плен Словом Блейка. В воображении от представлял все виды пыток и порока, ночи ужаса и боли, и глаз не дающие сомкнуть. Разумеется, он был неправ.

Все было гораздо хуже, чем он мог себе представить.

Начали они с того, что связали его по рукам и ногам, завязав глаза повязкой. Затем они затащили его в челнок и привязали там. Когда челнок поднялся, его потащило вбок, пока он не влепился в другого пленного. Когда челнок резко поменял курс, его желудок перекувыркнулся и он выблевал все что в нем было прямо на себя.

В таком виде он проехался до Вэлианта — все мышцы болят, зажатый между других таких де пленных и покрытый собственной блевотиной.

И следующее, что он ощутил, это как его рывком вздернули на ноги, по-прежнему с завязанными глазами. Его пихнули вперед. Иголки и шилья вонзились в одеревеневшие ноги, и он запнулся, заслужив этим зверский удар по затылку.

Каким-то чудом он поковылял вперед и так и ковылял.

Пока не открылся люк, и он не учуял запах нужника. Грубые руки пихнули его в спину.

Запнувшись о комингс люка, он врезался в стальную палубу, лицом.

И затем чей-то голос сказал, — Добро пожаловать в отель "Тостер".

* * *

Судя по противоперегрузочному костюму цвета хаки, все еще бывшему на ней, она была пилотом, хотя правая штанина и была вся черной от засохшей крови, а левый бок костюма весь изорван, открывая изрядную часть груди. Саксон не стал спрашивать, как это произошло.

Не хотел знать.

Может, когда-то она и была красоткой, он не был уверен. Не ему судить. Волосы, длиной до плеч цвета шоколада, глаза карие, блестящие. Но правая сторона лица от челюсти и вверх по щеке была сплошным синяком, только начинавшим желтеть.

Она сидела на палубе, опираясь спиной о дальнюю переборку, поджав колени к груди. Их узилище явно было какого-то рода техническим отсеком, едва четыре метра на три, выкрашенное мутно-серым, и абсолютно пустое, за исключением молодой женщины, сидящей напротив, и вонючей кучи в углу.

Было невозможно жарко, как минимум за тридцать пять, и влажно, что делало вонь еще хуже, словно плывешь через канализационный отстойник. Сквозь палубу Саксон ощущал дрожь какой-то работающей машинерии.

— Мне хотелось бы поговорить с менеджером, — прохрипел он. — У меня пара жалоб.

Она рассмеялась, и смех ее был мелодичен настолько, что он ощутил внезапный прилив надежды, настолько сильный, что дыхание его прервалось.

— Боюсь, что работа с клиентами у отеля "Тостер" поставлена плохо. — Вставая, она тряхнула головой. — Лейтенант Паула Кент.

— Сержант Тимоти Саксон.

Она кивнула.

— Значит, я старший по званию.

Он лишь фыркнул.

— Я не… э-э, — он покачал головой. — Здесь это так важно?

Она нахмурилась.

— Здесь — больше чем где-либо.

Саксон продолжал на нее смотреть.

— Послушай, блэки сделают все, что в их силах, чтобы лишить тебя остатков человечности. — Она ткнула пальцем в сторону кучи дерьма в углу. — Никаких туалетов. Кормежка когда им это в голову взбредет. Могут поднять тебя посереди ночи. Побои… — запнувшись, она сглотнула, после чего выпрямила плечи. — И хуже того.

Он судорожно вздохнул.

— Они пытаются превратить нас в зверей. И зачем, по-твоему?

Хотя Саксон никогда в жизни не размышлял над тонкостями психологической войны, он внезапно понял.

— Потому что зверей можно приручить.

Она улыбнулась ему, и в первый раз с тех пор как его взяли в плен, Саксон подумал, что возможно он и выживет.

— Точно, и мы с тобой, сержант, воины Федеративных Солнц. Я хочу, чтобы ты это помнил, поскольку до тех пор, пока мы верим в это душой и сердцем, — она стукнула в грудь, — Неважно, что они с нами делают.

И после этого она вела его за собой сквозь весь это ужас, неуверенность бытия пленником Слова Блейка, сквозь дни, превращающиеся в недели, и так далее, и снова по новой…

Пока однажды он не проснулся от приглушенных ее рыданий.

14 января 3073 года

Плач лейтенанта Кент напугал его больше, чем что бы то ни было. Она всегда была такой сильной, всегда знала, что делать, даже невзирая на худшие из издевательств блэки.

Во рту у него пересохло. После всего, через что ей пришлось пройти, он не представлял, что могло сломать ее.

В камере царила непроглядная темнота, воспринимавшаяся Саксоном за ночь, хотя их пленители в деле включения и выключения света и не следовали каким-либо графикам, так что он пополз на звук ее голоса, и коснулся ее плеча. Она резко дернулась, пытаясь отползти, но он притянул ее ближе, обхватив руками.

— Шшшш…

Она уткнулась заплаканным лицом ему в плечо. Кожей он ощущал мокроту ее слез, тепло ее дыхания. Ее трясло, а плач все не унимался.

— Что такое, Паула? — шепнул он, — Что не так?

Он был бы очень изумлен сам, узнав что только что не зная сам, впервые назвал ее по имени.

Та судорожно, рвано втянула в грудь воздуха, а он все гладил ласково ее волосы в темноте.