Звездный дракон - Нил Эшер

— Она немного присмирела, — сообщила Женева.

Вельц кивнул и нажал на весьма древнего вида рычаг на пульте управления. Из-под пола кабины послышался новый звук. Поначалу тихий, он вскоре стал пронзительно писклявым, а потом и вовсе пропал за пределами человеческого слухового диапазона. Стрелка на столь же древнем табло рядом с рычагом медленно поползла вверх. Щелкнула пряжка ремня Пелтера, тот вскочил с кресла и направился к пульту. Женева отсоединилась от поискового пульта, отодвинула его в сторону и с опаской посмотрела на молодого человека.

— Это же у вас ракета с ядерной боеголовкой! — усмехнулся Ариан. — Интересно, где это ты разжился аллотропным ураном?

— А я как-то раз по случаю списанный шаттл приобрел, а с ним вместе мне и уран достался. Тогда ведь урановые боеголовки покруче термоядерного топлива были. Вот и пригодились.

Вельц протянул руку к кнопке рядом с рычагом, однако пальцы Пелтера цепко обхватили его запястье. Капитан втянул голову в плечи, не в силах выносить взгляд единственного фиалкового глаза.

— Позволь, я сам!

Сепаратист медленно разжал пальцы. Вельц убрал руку с пульта и положил на штурвал. Ариан ударил по кнопке и стал ждать последствий.

Трос, тянувшийся от катамарана к бьющейся на его конце черной выдре, сразу же раскалился докрасна. Несушку подбросило вверх, потом она плюхнулась в море, и по ее гладкой черной шкуре забегали маленькие молнии. Упав, выдра ушла под воду, но вскоре снова всплыла, но на этот раз она была совершенно неподвижна. Пелтер вздохнул, и Вельц заметил, что радостное выражение его лица сменилось разочарованием.

— Что теперь? — спросил он.

— Теперь мы ее отбуксируем к отмелям, — ответил Вельц. — Сейчас отлив, а до прилива еще часов восемь.

— Долго туда добираться?

— Примерно час.

Ариан кивнул и вернулся к своему креслу. Капитан, проводив его взглядом, нажал несколько клавиш на главном пульте управления. Кабина медленно развернулась на кардановых подвесах, установленных на концах крепежных стоек, и в конце концов сориентировалась в противоположном направлении. Теперь перед капитаном, Женевой и Пелтером предстала турбина, смонтированная между поплавками катамарана. Трос, тянувшийся к загарпуненной черной выдре, остался на месте. Вельц плавно набрал скорость. На этот раз он проявлял осторожность, поскольку не хотел, чтобы из плоти выдры выскочил вонзившийся в нее гарпун.

Глядя в овальный иллюминатор, Кормак успел недолго полюбоваться Чейном III, пока шаттл сбавлял скорость и шел на посадку. Как всякая обитаемая планета, с такого расстояния Чейн III выглядел драгоценным камнем, приколотым к черному бархату космоса. Опаловые облака клубились над голубым морем и отчасти прятали под собой материк, испещренный коричневыми и лиловыми пятнами. Некоторые из этих пятен напоминали фигуры каких-то животных.

Вскоре планета исчезла из поля зрения. Теперь шаттл летел над каменистой равниной, рельеф которой напоминал поверхность человеческого головного мозга. Кормак понимал, почему первые колонисты назвали самую крупную из лун Чейна III Церебомnote 6.

— Я не собираюсь лично отключать вас от линии связи, — заметил Блегг.

Кормак кивнул. В это время раздались возгласы удивления — пассажиры увидели станцию рансибля: на каменистой равнине возвышался целый город из стекла и света. В ясные ночи его было видно с Чейна III. Кормак отвел взгляд от этого восхитительного зрелища только тогда, когда прозвучал мелодичный звон, а потом голос бортового ИР:

— ПОЖАЛУЙСТА, ПРИСТЕГНИТЕ РЕМНИ БЕЗОПАСНОСТИ.

Кормак послушно выполнил эту инструкцию.

— Кто же тогда меня отключит? — спросил он.

— Любой ИР рансибля сделает это по вашей просьбе.

Включились тормозные двигатели, показатели гравитации в салонах шаттла постепенно сравнялись с церебскими. Ян почувствовал, как его собственный вес уменьшается, но он, выражаясь образно, не взлетел в небо от радости.

— Могу я считать, что получил приказ прервать контакт с системой связи? — спросил он.

Послышался громкий рев, шаттл задрожал и снизился к посадочной площадке на окраине станции. Площадка была расчерчена светящимися линиями и из-за этого походила на гигантский чертеж какой-то конструкции, нанесенный на искусственно выровненную поверхность. Шаттл тормозил с помощью хвостовых дюз и контактных антигравитационных полей. Вскоре он накренился и снизился к участку посадочного поля, выгороженному посреди скопления башен, похожих на вытянутые сигары. Кормак увидел, как по площадке к месту приземления змеится трап.

— Никакого приказа нет, — отозвался Блегг. — Не в наших правилах давать людям приказы воздерживаться от действий, из-за которых они могут погибнуть. Главное, чтобы они были в курсе дела и никому не причиняли вреда.

— А подсоединение погубит меня?

— Я этого не говорил. Оно погубит вас, если вы будете и дальше работать в том же духе, как теперь. Так что — продолжать или нет, решать вам.

Кормак обдумывал сложившееся положение дел. С кривой усмешкой он услышал, как шаттл выпустил шасси, как зашуршали по камню колеса. Пассажиры отстегивали ремни безопасности и доставали свою ручную кладь, как во все времена, когда заканчивался полет, а Кормак размышлял над тем, что ему предстоит. Тридцать лет он был на связи. На десять лет дольше этого срока он состоял на службе в ЦСБЗ. Может быть, действительно настала пора что-то изменить. Ян вспоминал о том, что успел повидать и сделать. Относительно последнего… Не все собственные поступки вызывали у него восторг, но они были необходимы. Быть может, ему пора было уйти в отставку, приобрести симпатичный маленький домик у моря на какой-нибудь милой мирной планете? Он отстегнул ремень и поднялся. Черта с два.

«ИР рансибля?»

Да, Ян Кормак.

«Я хочу, чтобы ты отсоединил и полностью перекрыл мой канал связи с системой».

Желаете, чтобы я сделал это сейчас?

«Да».

Прощайте, Ян Кормак.

Ян пошатнулся. Рука, словно бы выкованная из железа, сжала его плечо и не дала ему упасть. А он чувствовал, как одна за другой отключаются линии связи. Громадные базы данных сворачивались, уходя из его мозга, превращались в немыслимо крошечные точки и гасли. Сильнейшая боль словно бы клешнями впилась в его затылок, а затем неожиданно пришла потрясающая легкость.

— С принятием решений вы не медлите, — хмыкнул Блегг. — Вот почему мы так рады, что вы работаете на нас, агент Кормак.

Голос. Просто-напросто звучащий человеческий голос. Звуковые волны, возбудившие рецепторы в слуховом канале. И как же, спрашивается, он сможет хоть чего-то добиться с помощью такой неэффективной системы получения информации?