Если кольцо подойдет - Джеки Браун

Рэйчел снова расхохоталась. Точно. Тони действительно поднимал ей настроение.

— Нет. Я продам диван и кучу других вещей через Интернет. Когда будет готова моя квартира, я куплю современный — красного цвета.

— Отличная идея. По поводу переезда… ты уже освоилась в моем доме?

— Более-менее. Еще не все коробки разобрала. Надо бы сделать это, а я расслабляюсь.

— Ты не на работе? — удивился он.

Рэйчел подняла ногу над водой. Может, завтра, она сделает педикюр.

— Я весь день бездельничаю и серьезно планирую записаться на утро на спа-процедуры.

Тони от души рассмеялся. Она представила его веселые глаза с хитринкой, когда он сказал:

— Итак, ты все-таки прислушалась к моему совету и начала наслаждаться жизнью.

— Думаю, да. Я стала слишком скучной. Надо выбраться из скорлупы.

— Хотел бы я поприсутствовать при этом.

Она повернулась в ванне, расплескав немного воду.

Тони услышал звук и насторожился:

— Ты где сейчас?

— Я у тебя в джакузи.

— В джакузи? — переспросил он тихо и напряженно.

— Я должна была спросить сначала. Я… надеюсь, ты не в обиде.

— В обиде, — капризно произнес Тони. — На себя. За то, что на другом континенте, а не с тобой.

Он говорил искренне. Его грубоватый ото сна итальянский акцент казался очень сексуальным. В животе снова запорхали бабочки.

— Независимо от континента, я уверена, у тебя нет недостатка в женском внимании.

Мгновение он молчал. Она приняла это за знак согласия. Затем он спросил:

— Ты разожгла камин?

Она посмотрела туда, где за стеклянной перегородкой плясали оранжевые и желтые языки пламени.

— Да.

— А музыку включила?

— Я еще не разобралась, — призналась она. — Тут все прямо как в космическом корабле.

— Давай помогу?

Его предложение грело больше, чем вода в джакузи.

— Спасибо.

— Хорошая музыка и подсветка сделают ощущения более яркими, — заверил ее Тони.

Он объяснил, как пользоваться пультом. Вскоре лампы горели приглушенным светом и раздавался бархатный тенор Андреа Бочелли.

Рэйчел чувствовала возбуждение.

— Ты определенно знаешь, как расслабиться, — заметила она.

— Все надо делать с душой.

— И хвастаться? — подразнила она.

— Хвастовство — это когда тебе нечем подкрепить свои слова, carina. Хочешь проверить меня?

Расстояние между ними придало Рэйчел храбрости.

— Как ты сам сказал, ты на другом континенте…

— А если бы я был рядом?

— Думаю, мы никогда не узнаем.

— Узнаем, — уверил он ее. — В следующий раз. Ты еще не готова.

Рэйчел хотела развеять его самонадеянность, но не смогла.

— Никакой реакции? — спросил он.

Она посмотрела на выступающие соски.

— Я бы так не сказала.

— Налью-ка себе вина, — тихо произнес он. — А ты себе налила?

— У меня шампанское. — Рэйчел посмотрела на закупоренную бутылку.

— Ты прямо удивляешь меня.

— Я не пью. Я даже еще не открыла.

— Тебе объяснить, как это делать? — спросил Тони.

— Я еще не решила, буду пить или нет. Не очень люблю шампанское.

— Не любишь? Зачем же тогда купила?

— Хотела отметить.

— А, точно. Свободу, — прошептал он.

Еще несколько недель назад Рэйчел бы с этим не согласилась. Но сейчас она думала иначе. Она избавилась от Мэла, стерла границы, сдерживавшие ее. Теперь сердце и желание будут руководить. Но шампанское Рэйчел купила еще по одной причине.

— Я много размышляла о своем будущем в плане работы дизайнером украшений. У меня накопилось столько идей, которые я откладывала, потому что не чувствовала себя свободной.

— Теперь все в твоих руках. Без ограничений. Я хочу тебя, carina. Не сомневайся. Но я честно сказал, что одно совсем не связано с другим. Наши личные и профессиональные отношения не будут зависеть друг от друга. Давай я налью себе вина и выпьем вместе.

— Я, наверное, не буду шампанское. Я плохо переношу алкоголь.

— Многие плохо переносят, — ответил он. — К сожалению, это не мешает им злоупотреблять.

— Пара глотков, и я вся горю.

— Могу представить, — напряженно произнес он. — Что же ты делаешь с шампанским, если не пьешь его?

— Не знаю. Может, в джакузи добавлю, — не думая, ответила она.

— Тебе нравится мучить меня, — хмыкнул он.

Она улыбнулась:

— Может быть, чуть-чуть.

— Как вода?

— Теплая. И в ней замечательно. Ты сейчас сам мучаешь себя. Тони.

— Ты, видимо, пробуждаешь мои мазохистские наклонности, о которых я и не подозревал. Открой бутылку прямо сейчас. Побалуешь меня?

— Извини. Я забыла бокал.

— Он тебе нужен?

— Ты хочешь, чтобы я пила прямо из горла?

— Нет. Я думал, ты будешь купаться в нем. Мне нравится эта идея. Хочу знать, какие возникают ощущения от пузырьков по коже. Ты мне опишешь. Подробно.

— Ты неисправим, — засмеялась она. Сердце ее бешено колотилось.

В этот миг неисправима была и она. Рэйчел понимала, что этот разговор — прелюдия, пусть и по телефону. Но вскоре она снова увидит Тони. Надо помнить об этом и воздержаться от нежелательных сигналов, а то при следующей встрече ей будет неловко.

Рэйчел нравился Тони, их влечение, безусловно, было взаимным, но следовало действовать с осторожностью.

— Я лучше повешу трубку.

— Наверное, так будет лучше, — медленно согласился он.

— Спокойной ночи, Тони.

— Виопа notte.

Он отключился, однако понимал, что теперь не уснет. Не сейчас. Тони взъерошил волосы и простонал. Он представил Рэйчел в ванной, представил себя в горячей воде рядом с ней. Их тела переплетались, кожа скользила по коже партнера. Он закрыл глаза и выругался, когда картина не только не пропала, а стала еще более яркой.

Уже не первый раз Тони мечтал о Рэйчел. Он был неравнодушен к этой женщине и мучился от нового ощущения. А что, если на этот раз он влюбился по-настоящему?

Глава 7

Не прошло и часа, как снова раздался звонок. Тони надеялся, что это снова Рэйчел.

— У тебя в доме женщина! — раздался в трубке возмущенный голос матери.

Лючия произнесла еще полдюжины итальянских слов, давая понять, что думает о незнакомке, поселившейся под крышей дома ее единственного сына.

Он сел:

— Мама, мама, успокойся. Это не то, что ты думаешь.

— Ты хочешь сказать, что у вас нет отношений? Она у тебя дома, Тони. Вот в эту самую минуту. С кучей своих вещей. Ты живешь с этой женщиной!

Тони представил, как мама размахивает руками. При других обстоятельствах он бы усмехнулся, но Лючия шутить не любит.