Калевала - Автор Неизвестен

Руна седьмая

Вяйнямёйнен много дней плавал в открытом море; его встречает орел и, благодарный ему за то, что Вяйнямёйнен оставил для него при корчевании леса нетронутую берёзу, берёт его на свою спину и доставляет на берег Похъёлы, откуда хозяйка Похъёлы берёт его к себе домой и принимает хорошо (1–274). — Однако Вяйнямёйнен скучает по родным местам, и хозяйка Похъёлы обещает не только отправить его туда, но и отдать ему в жены дочь, если он выкует Сампо для Похъёлы (275 322). — Вяйнямёйнен обещает по возвращении домой прислать кузнеца Ильмаринена, чтобы тот выковал Сампо, и получает от хозяйки Похъёлы сани и лошадь для возвращения домой (323–368)

Старый, верный Вяйнямёйнен По волнам плывёт глубоким, Словно ветвь сосны блуждает, Словно тощий сук от ели, 5Шесть он летних дней несётся, Шесть ночей без перерыва; Перед ним морская влага, А над ним сияет небо, Он плывет еще две ночи. 10Два он долгих дня блуждает; Наконец, девятой ночью, Восемь дней когда минуло. Старец чувствует досаду И большое огорченье: 15Сбили волны ноготь с пальца, И на пальце нет сустава. Тут-то старый Вяйнямёйнен Говорит слова такие: «Горе бедному мне мужу, 20Горе мне, несчастья сыну! Землю я свою оставил, Из родной страны ушел я, Чтоб теперь под вольным небом Здесь блуждать и дни и ночи, 25Чтоб меня мотала буря. Чтобы волны колыхали На пространстве вод широких. По открытому теченью. Холодно мне жить на море. 30Оставаться здесь мне больно. Постоянно меж волнами По воде морской носиться. И не знаю, как мне жить здесь, Как мне на море держаться: 35Времена пришли плохие И конец приходит жизни. На ветру ли дом построить. На волнах свое жилище? Коль на ветре дом построю. 40Не найду опоры в ветре; На воде избу поставлю — Отнесет ее водою». От лапландцев мчится птица. Тот орел из места мрака. 45Не из очень он великих, Не из очень также малых: Он крыло влачит по морю, А другим достиг до неба, И хвостом метёт он волны, 50Клювом в скалы ударяет. Полетел, остановился, Посмотрел он, оглянулся, Вяйнямёйнена увидел На волнах морей синевших. 55«Отчего ты, муж, на море, Богатырь, на синих волнах?» Старый, верный Вяйнямёйнен Говорит слова такие: «Вот зачем я, муж, на море, 60Богатырь, на синих волнах: Шёл я Похъёлы девицу, Деву Пиментолы сватать. Быстро мчался я по морю Вдоль морской равнины славной 65До тех пор, пока однажды, В час восхода, ранним утром, В Луотолу [52]на берег прибыл, В Ёуколу морским теченьем. Там мой конь свалился мертвым, 70А меня сразить хотели. Я упал тогда на волны, В воду пальцами упёрся, Чтоб меня мотала буря. Чтобы волны колыхали. 75И подул с востока ветер, Буря с севера, с заката, Отнесла меня от суши На пространство вод далёких. Много дней я так качался 80И ночей проплавал много На пространстве вод обширных По открытому теченью. Не могу никак придумать, Не могу понять, постигнуть, 85Как мне жизнь придётся кончить, Что со мною раньше будет: Или с голоду погибну, Иль в воде здесь утону я». Отвечал орёл небесный: 90«Ты нисколько не печалься! На спине моей усядься, У хвоста, у самой кости, Унесу тебя из моря, Унесу куда захочешь. 95Хорошо тот день я помню, Помню доброе то время: Жёг у Калевы ты рощу, Дерева сжигал у Осмо, Пощадил тогда березу, 100Стройный стволов оставил, Чтобы птицы отдыхали, Чтоб я сам на ней садился». Тут-то старый Вяйнямёйнен По волнам поплыл поспешно; 105Из воды он смело вышел, Богатырь из волн поднялся, На крыло к орлу уселся, У хвоста, у самой кости. Вот несёт орел небесный 110Вяйнямёйнена седого, Он несёт его по ветру, По пути ветров весенних, К дальним севера границам, К той суровой Сариоле [53]; 115Вяйнямёйнена спускает, Сам шумит уже по ветру. И заплакал Вяйнямёйнен, Плачет, жалобно горюет На краю морей широких, 120Там на мысе незнакомом. На боку сто ран имел он, Ветра тысячу ударов, Борода поистрепалась, Волосы висят клоками. 125Две и три проплакал ночи, Дней проплакал ровно столько ж. Но не мог найти дороги, Хоть какой-нибудь тропинки, Чтоб на родину вернуться, 130На родимую сторонку, В ту страну, где он родился, Где он прежде жил спокойно. Как-то Похъёлы служанка, Белокура, невеличка, 135Об заклад побилась с солнцем, Чтобы с месяцем и солнцем Просыпаться, вместе с ними; Поднялась гораздо раньше, 140Раньше месяца и солнца; Петухи еще не пели И цыплята не кричали. Пять овец она остригла, Шесть ягнят остригла лучших 145Соткала сукна из шерсти, Шерсти выбрала на платье Перед утренним рассветом, Раньше, чем поднялось солнце. Вот столы она помыла, 150Пол дощатый подметает Чистым веником ветвистым, Многолистною метлою, Сор на медную лопатку В кучу быстро собирает 155И выносит сор наружу, Из дверей выносит к пашне К краю пахотного поля, За плетень бросает в угол; И стоит там возле сора, 160Слышит что-то, обернулась, Слышит, с моря плач несётся И от берега стенанье. В дом к себе она уходит, Быстро в горницу проходит 165И, когда вошла, сказала, Слово молвила такое: «Я слыхала плач на море И от берега стенанье». Лоухи, Похъёлы хозяйка, 170Редкозубая старуха, Тотчас из дому выходит, Подошла к калитке быстро, Плач услышала далёкий, Говорит слова такие: 175«Так нигде не плачут дети, Так и женщины не стонут, Плачут так одни герои, Бородатые мужчины». Вот столкнула в воду лодку, 180Трехдощатую на волны, И сама гребёт поспешно, С быстротой туда стремится, Где был старый Вяйнямёйнен, Богатырь, который плакал. 185Горько плачет Вяйнямёйнен, И скорбит Увантолайнен [54], В ивняке плохом он плачет Посреди густой крушины, Борода и рот трясутся, 190Но уста его закрыты. Молвит Похъёлы хозяйка, Говорит слова такие: «Ах, старик ты бедный, жалкий! Ты попал в чужую землю!» 195Старый, верный Вяйнямёйнен Поднял голову высоко Говорит слова такие: «Сам довольно это знаю, Что попал в чужую землю, 200В незнакомые пределы; Я на родине был знатен, Дома был в великой славе». Лоухи, Похъёлы хозяйка, Говорит слова такие: 205«От тебя б я знать хотела, И, позволь, тебя спрошу я: Из каких мужей ты будешь, Из числа каких героев?» Старый, верный Вяйнямёйнен 210Говорит слова такие: «Назывался я доселе И досель всегда считался Радостью родного края И певцом в родных долинах, 215В долах Вяйнёле широких, На полянах Калевалы. А теперь в моём несчастье Сам себя не узнаю я. Лоухи, Похъёлы хозяйка, 220Говорит слова такие: «Так из сырости ты выйди И пройди ко мне тропинкой, Расскажи своё несчастье И судьбу свою поведай». 225Вот его из места плача И из места злой кручины Лоухи в лодку принимает, На конец ладьи сажает И сама гребет старуха, 230Направляет Лоухи лодку, Прямо в Похъёлу стремится, В дом свой гостя доставляет. Там голодного кормила, Платье мокрое сушила 235И неделю растирала, Растирала, согревала; Старец выздоровел скоро, Стал герой опять здоровый. Начала расспросы Лоухи, 240Говорит слова такие: «Отчего так, Вяйнямёйнен, Плакал ты, Увантолайнен, В этой местности угрюмой, На краю большого моря»? 245Старый, верный Вяйнямёйнен Говорит слова такие: «Есть для слёз моих причина, Есть для слез и для рыданья. Я ведь долго в море плавал, 250И меня там били волны На пространстве вод широких, По открытому теченью. Оттого так долго плачу И, пока я жив, страдаю, 255Что я родину оставил, Из знакомых мне пределов Прохожу в чужие двери В незнакомые ворота, Тяжела мне здесь берёза, 260И ольха меня здесь режет, Здесь деревья точно ранят, Ветка каждая дерётся. Только ветер — мой знакомый, Только солнце — друг мой прежний 265Здесь, в пределах чужеземных У дверей, мне незнакомых. Лоухи, Похъёлы хозяйка, Говорит слова такие: «Ты не плачь, о Вяйнямёйнен 270Не горюй, Увантолайнен: Хорошо б тебе остаться, Проводить бы здесь всё время Есть бы сёмгу на тарелке, Есть бы также и свинину» 275Молвил старый Вяйнямёйнен, Сам сказал слова такие: «Не прошу чужой я пищи, На чужбине самой лучшей; Всего лучше людям дома, 280Каждому там больше чести. Ниспошли, о боже добрый, Дай, творец, любовью полный, Вновь домой мне возвратиться, Вновь на родину вернуться! 285Лучше лаптем воду черпать У себя, в родной сторонке, Чем в стране чужой, далёкой Мёд — сосудом драгоценным». Лоухи, Похъёлы хозяйка, 290Говорит слова такие: «Что ты дать мне обещаешь, Если я тебя доставлю На родимую сторонку, Довезу до самой бани?» 295Молвил старый Вяйнямёйнен: «А чего бы ты хотела, Если ты меня доставишь На родимую сторонку, Чтобы слышать клич кукушки, 300Услыхать там птицы пенье, Шапку золота ты хочешь? Серебра ль возьмешь ты шапку?» Лоухи, Похъёлы хозяйка, Говорит слова такие: 305«О ты, мудрый Вяйнямёйнен, Вековечный песнопевец! Я на золото не падка, В серебре я не нуждаюсь: Золото — цветочки детям, 310Серебро — коней убранство; Сможешь ли сковать ты Сампо, Крышку пёструю устроить, Взяв конец пера лебедки, Молока коров нетельных 315Вместе с шерстью от овечки И с зерном ячменным вместе? Так ты девушку получишь, Дочь мою, себе в награду. И домой тебя доставлю, 320Чтоб ты слушал там кукушку, Чтоб ты слушал птички пенье На полях родного края». Старый, верный Вяйнямёйнен Говорит слова такие: 325«Не могу сковать я Сампо, Крышку пёструю украсить, Но, когда домой приеду, Ильмаринена пришлю я: Пусть тебе скует он Сампо, 330Крышку пёструю устроит, Пусть он дочь твою получит, Пусть её составит счастье. Он — кузнец, и первый в мире, Первый мастер он в искусстве. 335Ведь он выковал уж небо, Крышу воздуха сковал он, Так, что нет следов оковки И следов клещей не видно». Лоухи, Похъёлы хозяйка, 340Говорит слова такие: «Дочь мою тому отдам я, Лишь тому я обещаю, Кто сковать мне может Сампо, Крышку пёструю украсить, 345Взяв конец пера лебедки, Молока коров нетельных Вместе с шерстью от овечки И с зерном ячменным вместе». Вот взнуздала жеребёнка, 350Запрягла гнедого в сани, Вяйнямёйнена сажает, Посадила старца в сани, Говорит слова такие И такие молвит речи: 355«Головы не поднимай ты, Не поглядывай на небо, Конь покуда не устанет, Не приблизится уж вечер. Если голову поднимешь 360И на небо поглядишь ты, То тебя беда постигнет И судьба постигнет злая». Вот ударил Вяйнямёйнен По коню и быстро мчится, 365Опустил свободно вожжи, Шумно едет по дороге, Из той Похъёлы туманной, Из суровой Сариолы.