Самодовольный наглец (ЛП) - Боско Боско Джанин Инфанте

— Думаю, все зависит от того, оправдает ли Луиджи мои ожидания, — отвечаю я.

— Ты будешь стонать спустя двадцать минут, — заявляет Марко.

— Уверен?

Опустив свои мускулистые предплечья на стол, он наклоняется вперед.

— Есть две вещи, которые гарантированно заставят тебя стонать. Первая — пастрома Луиджи, вторая — я. Ему понадобится двадцать минут, чтобы разложить нашу еду по тарелкам, что дает нам время проскользнуть в подсобку и проверить вторую теорию.

Внутри все переворачивается от его предложения, и я облизываю губы. Если это тест, то я эпически провалюсь. Видите ли, особенность свиданий с морально неполноценными парнями в том, что от них ничего не ждешь. Их пруд пруди, и, если они уйдут, вам на самом деле плевать. Невелика потеря. Но парня, который посылает вам фрукты и ведет в ресторан, где знакомит с владельцем, не так быстро списываешь со счетов. Вы понимаете, что такие, как он, появляются не так уж часто, а когда появляются, то ищут конкретную девушку. Впервые в жизни мне не все равно, соответствую ли я эталону, и это пугает, потому что я ничего подобного не ожидала.

— Я разочарован, — произносит Марко. — Думал, ты либо решишь проверить не блефую ли я, либо пошлешь на хер.

Мой взгляд возвращается к нему.

— Я в раздумьях.

Неубедительный ответ, но позволяет потянуть время.

— Время идет, но можем взвесить все варианты. Мне не понадобится двадцать минут, чтобы заставить тебя стонать. — наклоняясь ближе, Марко наклоняет голову набок. — Пяти минут должно хватить.

На моих губах появляется улыбка.

— А ты самоуверенный.

— А ты тянешь время.

— Какой наблюдательный.

— Я именно тот, кто тебе нужен.

И не поспоришь.

Прикусив внутреннюю сторону щеки, я некоторое время смотрю на Марко. Как раз в тот момент, когда я собираюсь сказать, что у него есть всего две минуты, а не пять, звонит мой мобильный телефон. Отрываю взгляд от Марко и поворачиваюсь, чтобы вытащить телефон из кожаной куртки, висящей на спинке стула. Вытаскиваю его и съеживаюсь, когда вижу номер своего отца.

— Черт, — шиплю я.

Я совсем забыла о нашем уговоре поужинать.

Отключив звонок, с сожалением поворачиваюсь к Марко.

— Прости, но мне нужно идти. — отодвигая стул, быстро встаю и натягиваю куртку. — У меня есть дело… и я совсем о нем забыла. Я… — прекращаю болтать, когда Марко встает. — Что ты делаешь?

Игнорируя мой вопрос, он смотрит в сторону кухни.

— Луиджи! Сделай нам на вынос! — кричит он милому старику. Сунув руку в карман, Марко достает несколько купюр и кладет их между солонкой и перечницей. Смотрит на меня и продолжает: — я отвезу тебя к байку.

— Ты не обязан…

— Конечно, не обязан, — спокойно повторяет он. — Но я все равно это сделаю, и ты дашь мне свой номер, чтобы мы продолжили наше знакомство правильно.

— И ты даже не спросишь, что у меня за дело такое?

— Нет. Это не имеет значения, потому что я знаю, куда бы ты ни пошла и что бы ни делала, ты будешь жалеть, что не заперлась со мной в подсобке на пять минут.

Марко оставляет меня стоять у столика и исчезает на кухне. Через минуту возвращается с двумя коричневыми бумажными пакетами. Предлагая мне один, он нежно касается свободной рукой моей поясницы, прежде чем кивнуть в сторону выхода.

Да, Марко Пирелли определенно не является для меня нормой.

Он тот мужчина, с которым надеешься на долгие отношения.

Жаль, что такая, как я, никогда не сможет удержать такого, как он.

Глава 10

Антониа

— Ладно, Антониа, возьми себя в руки и перестань улыбаться, — бормочу я себе под нос. Нельзя заходить в клуб с ухмылкой на лице, когда опаздываешь на ужин со своим отцом — это будет для него просто пощечиной. Кроме того, я не из тех, кто любит улыбаться. Зайду с ухмылочкой — и все начнут задавать вопросы.

А если узнают, что причина моей улыбки — мужчина, то весь ад вырвется на свободу.

Некоторые ребята, те, что помоложе, примерно моего возраста, будут отпускать бесконечные шутки. Старожилы — парни, которые давали клятву вместе с моим отцом, не сочтут это таким смешным и будут жаждать крови. Однако Хаунд скорее всего встанет на сторону моего отца, и не потому, что у него какая-то вечная привязанность ко мне. Этот мужчина так глубоко засел в заднице моего старика, что трудно сказать, где начинается он и заканчивается отец. Он также сложит два и два, поймет, что все дело в Марко, и моя улыбка будет навсегда уничтожена.

Специально нахмурившись, я тянусь за коричневым рюкзаком, который убрала в седельную сумку. Как я ни старалась быть серьезной, улыбка мгновенно расплывается на лице, как только я засовываю сэндвич с пастромой под мышку.

Когда Марко высадил меня, наступил неловкий момент — ни один из нас не знал, что делать дальше. Затем он вышел из машины, оставив меня на пассажирском сиденье. Обошел авто спереди и… открыл мне дверь. Для Марко это не имело большого значения. А для меня было всем. Правду говорят — все дело в мелочах. Когда вы чувствуете себя уважаемой, а не просто желанной. И вдруг обнаруживаете, что переоценивали свой выбор в отношении мужчин. Вы спрашиваете себя, почему раньше соглашались на меньшее? Дорогие дамы, мы все заслуживаем мужчин, которые будут открывать для нас дверь машины.

Протянув руку, чтобы помочь мне выйти, Марко наклонился к заднему сиденью и взял один из пакетов, которые Луиджи упаковал для нас.

Пока он провожал меня к байку, я задавалась вопросами: попытается ли он поцеловать меня? Позволю ли я ему? Хочу ли я этого вообще? О, кого, черт возьми, я обманывала? Я действительно мечтала, чтобы Марко поцеловал меня, но мне нужно было, чтобы поцелуй получился ужасным.

Небрежным и поспешным.

Стал бы изъяном в идеальном мужчине.

К сожалению, Марко не поцеловал меня, так что суд присяжных откладывается. Вместо этого он стоял рядом и наблюдал, как я седлала свой байк, держа в руках сэндвич. Должно быть, я сошла с ума за последние двадцать четыре часа, потому что, словно влюбленная дурочка, протянула ему свой телефон. Он записал свой номер под именем «Марко, который заставит стонать», сунул пакет с едой в седельную сумку и проверил, застегнут ли мой ремень на шлеме. Щелкнув пальцем по моему носу, Марко велел позвонить ему после того, как я съем сэндвич. Я была слишком ошеломлена, чтобы сделать что-либо, поэтому просто кивнула. Он одарил меня ослепительной улыбкой, и я смотрела, как он неторопливо направился к своей машине. Как только Марко уселся на водительское сиденье и скрылся из поля зрения, я завела двигатель, и с тех пор улыбка не сходила с моего лица.

— Где, черт возьми, ты была? Твой отец ждет тебя уже больше часа!

Что ж, очень кстати.

Оборачиваюсь, и губы сжимаются в тонкую линию, когда передо мной появляется Хаунд. Направляясь ко мне, он щелчком выбрасывает сигарету на улицу. Его вид в сочетании с приветствием, проясняет ситуацию.

Держу пари, Марко так с женщинами не разговаривает.

Отбросив сравнение, я равнодушно смотрю на Хаунда.

— Тебе следует научиться не лезть не в свое дело, — советую я. Собираюсь обойти его, но он хватает меня за руку, удерживая перед собой.

— Ты — мое дело.

Высвободив руку, я поднимаю на него взгляд. Хаунд не испортит мне день. Ему не под силу стереть с моего лица улыбку, которую вызвал другой мужчина. И он, конечно же, не имеет права трогать меня своими гребаными руками.

Причмокнув губами, указываю на Хаунда пальцем.

— Держи свои руки при себе, иначе потеряешь одну. Не идеальная инвалидность, когда ты в команде «Восставших из Ада», но уверена, для тебя найдут занятие. Может, сможешь убираться в здании клуба. Здесь комнаты довольно грязные, особенно твоя. Ты до сих пор не собираешь с пола обертки от презервативов?

Перекидываю волосы через плечо и поворачиваюсь к парню спиной. Я и так потратила на него достаточно времени. Добравшись до двери в здание клуба, я открываю ее и вхожу в прокуренное помещение. В этот час все либо пьяны, либо под кайфом, либо и то, и другое вместе — типичный вторник для «Восставших из Ада». Еще через час или два здесь будет полно случайных девушек, готовых упасть на колени по команде.