Место в жизни (СИ) - "Слэйд"

Артур допил виски в один глоток и поставил стакан к бутылке на ванный столик. Скрыв руки под горячей водой, а затем, положив их обратно на бортики, мужчина, наконец, поднял взгляд на дверь.

— Двадцать, мистер Фостер. Это меня устроит. Пять за волка и двадцать за помощь.

Артур завышал не просто так. Сумма выходила «знаковой». К тому же шериф потрудился найти его, а значит, предложение было не для «развлечения». Им нужен был охотник. Ну, а если Фостер мог справиться сам и просто желал нанять больше людей для безопасности и внушительности перед зверьем, то Морган не особо много и терял.

— Вот сукин сын… — процедив сквозь зубы, Джеймс усмехнулся.

Предложение и так было более чем щедрым, но Фостер прекрасно понял, почему Морган назначал именно такую цену. Не с потолка, не для собственной наживы. Артур Морган оказался тем ещё злопамятным ублюдком.

Мог ли Фостер сказать «нет», развернуться и уйти отсюда? Мог. Легко. Даже не тратя лишних слов. Он мог бы сказать Данко и Карлу, что мистер Морган отказался, что у мистера Моргана свои дела. Мог бы вообще ничего не пояснять. И все же…

Размышляя над перспективами, Джеймс запрокинул голову назад. На губы наползла довольная улыбка. Хотелось даже засмеяться. Давно ему не попадались такие наглые самоуверенные ковбои.

Что ж, следовало признать… Такой подход ему нравился. Это было достаточно интересно.

— Надеюсь, вы очень талантливый охотник, мистер Морган. Выезжаем через полчаса. Поспешите.

Слушая скрип половиц под удаляющимися шагами шерифа, Артур удовлетворенно откинулся на спинку ванной. С запасом в полчаса он мог никуда не торопиться.

В следующие пятнадцать минут Морган домылся, выпил еще один стакан виски, а затем вылез из ванны. Вытершись и надев штаны, он накинул полотенце на шею и подошел к зеркалу, потирая щетинистый подбородок. «Зарастать» мужчина не любил, а потому на столике под зеркалом его ждали заранее приготовленные принадлежности для бритья.

— Значит ты теперь охотник, ха? — хмыкнув своему отражению, Артур растер кусок мыла в ладонях и смазал нижнюю часть лица, переключившись затем на помазок и пену.

Несмотря на прожитый год у индейцев, Моргану все еще трудно было представить, чем он мог бы заняться в «честной» жизни. Фермерство и скотоводство его не прельщали, равно как и охота за головами в качестве постоянного заработка. Пусть последнее отчасти и напоминало его прежнюю жизнь, давало возможность получать хорошие деньги и не скучать от чрезмерной размеренности и спокойствия, Артуру больше хотелось залечь на дно и осесть в городке типа Кейптауна без постоянных и дальних разъездов. Это также касалось охраны и перевозок. Но в тоже время Морган прекрасно понимал, что на одной охоте, продаже шкур и мяса он вряд ли сможет много заработать.

Лезвие неспешно проходилось по лицу, уверенно направляемое набитой рукой. Вода смывала пену, а время текло к назначенной отметке. Артур чувствовал его движение, но не торопился. Резаться ему не хотелось.

Наконец, закончив и с этим, мужчина умылся и удовлетворенно посмотрел на себя, потерев небольшой шрам на подбородке.

Выйдя из отеля к дожидающейся его компании, Артур натянул перчатки и коротко приподнял козырек шляпы, оценивающе оглядывая людей шерифа. Вид у них был не слишком приветливый.

— Добрый день, джентльмены.

Не дожидаясь ответа, Морган направился к своей лошади, снимая ее с привязи и закрепляя на седле охотничье ружье. Сунув ногу в стремя под пристальными взглядами, он подтянулся и перекинул ногу через седло, усаживаясь на всхрапнувшую кобылу.

— Все готовы? Тогда не будем больше терять времени, — развернув своего коня в сторону выезда из города, Джеймс пересекся взглядом с Артуром.

Они вровень двинулись вперед, в то время как Данко и Карл слегка подотстали.

— Никогда не видел чистюлей-охотников, — обращаясь ко второму помощнику шерифа в полголоса усмехнулся мексиканец.

— Это потому что от тебя несет хуже, чем от свиньи. Культурный же человек, мой добрый друг Данко, совершает водные процедуры минимум три раза в неделю. Можно было бы поставить тебя в качестве пугала. Готов поспорить любая стая волков сбежала б от вони куда подальше.

— Если этот культурный человек говорит слишком много, то ему выбивают зубы прикладом ружья, компанеро.

— Как человек высокообразованный, смею заметить…

Не особо желая слушать продолжение этого разговора и дальше, Джеймс ударил коня по бокам и сорвал его в галоп, чему последовали и остальные, сворачивая на выезде из Кейптауна к тропе, уводящей в лес.

========== Chapter 5. It’s the same game - survival. The great mass play a waiting game. ==========

Он шел быстро; почти бежал, останавливаясь лишь изредка и принюхиваясь, утыкаясь носом в весеннюю землю, уже не пахнущую морозом. Лапы вязли во влажной после схода снега земле, которую можно было раскопать в попытке найти припрятанные кости. Но он знал, куда надо бежать. Нос то и дело натыкался на следы — глубокие выемки от копыт, пьянящие капли крови, что не утратили свой аромат, впитавшись в землю. Они вели его к цели, как путеводные звезды.

Волк остановился и вытянул вперед морду. Пытливые глаза рассматривали небольшой склон. Внюхиваясь в воздух, зверь ощущал сладковатый аромат туши уже ближе. Сорвавшись на бег трусцой, он забрался вверх по склону, не обращая внимания на то, что колючий голый кустарник царапнул по шкуре и выдрал клочок меха — как и все члены стаи, он начал линять.

Горная тропа виляла, но не сбивала с цели. Он был совсем близко. Так, что выскакивая на небольшую поляну, молодой волк почти сразу радостно заскулил и припал к земле. Он, как и ожидалось, был здесь не один: добычу стерегли два его сородича.

Занимая самое низшее звено в стае, зверь вынужден был подставлять бока и загривок под укусы любого волка, выражая подчинение. Упав на брюхо, молодой хищник пополз ближе, поскуливая и вытягиваясь в попытке вылизать морду одного из охранников туши. Ему требовалось разрешение на еду, и он выпрашивал его, зная, что остальные члены стаи уже насытились. Чужие клыки сомкнулись на подставленном загривке и стали трепать, но скорее ставя на место, чем намереваясь серьезно ранить. Молодой волк взвизгнул, зная, что позволил себе слишком рано подняться с земли.

Выпросив разрешение, он проводил уходящих сородичей взглядом. Это означало, что настала его очередь присматривать за тушей. И кормиться ею.

Голод заставлял торопиться. Волк отрывал кусок за куском, тянул шкуру, обводил языком длинную кость. Зажав передними лапами отгрызенную переднюю ногу с копытом, зверь похрустывал хрящами, дробя их, казалось бы успокоившись на этом. Но жадность потянула дальше, переключая на саму тушу.

Вклиниваясь в окровавленное разгрызенное брюхо мордой, он утробно зарычал. Челюсти делали свое дело до тех пор, пока волк резко не отшатнулся, вскидывая голову.

Внимательные желтые глаза уставились в сторону. Склонив морду на бок, зверь прислушался, ведя ухом. Ноздри жадно раздулись, втягивая ароматы.

Звуки, которые его насторожили, повторились.

Постояв ещё немного молодой волк медленно двинулся прочь от туши, опустив морду к земле. Он ушел в сторону и взобрался по склону в бок, идя по скользящей влажной земле. Снег растаял здесь недавно, а потому когтистые лапы порой соскальзывали вниз. Но как только узкая тропа оказалась достигнута, хищник сорвался на бег трусцой. Бежать пришлось не так уж и долго. Звуки, заинтересовавшие его, приближались. Принюхиваясь, зверь коротко прирыкнул и в следующее мгновение припал брюхом к земле, затаившись за камнями и кустарникам, пустившими первые листья.

Ноздри жадно втягивали воздух, уши подрагивали. Со своего места он прекрасно видел проходящих по тропе внизу лошадей. Хотелось напасть, но волк боялся. Он видел палки, которые приносили смерть. И знал, как и любое дикое существо, что встреча с человеком не сулит ничего хорошего, если ты один.

Попятившись назад, молодой волк незаметно направился параллельно людям. Держась на расстоянии, не давая себя увидеть, он довел их практически до верха тропы — к месту, где ночью произошло побоище.