Рябь (ЛП) - Мэнди Хаббард

Я не могу дышать. Я не могу думать.

Стук в окно заставляет меня подскочить, я поднимаю глаза и вижу Коула. Из-за слез я не могу разглядеть выражение его лица.

– Уходи, – говорю я, мой голос сиплый и дрожащий.

Он дергает дверь, но она закрыта. Я закрываю глаза и пытаюсь вытереть слезы, надеясь, что к тому времени, когда я их открою, он просто исчезнет.

На секунду мне кажется, что мое желание исполнилось, потому что он перестает стучать в стекло. Но затем я слышу, как распахивается дверь со стороны пассажира, и он садится рядом со мной.

Я сильнее зажмуриваю глаза.

– Пожалуйста, просто уйди, – говорю я.

Зачем он здесь? Почему спустя два года ему не плевать?

Я чувствую его руку на своей, и резко отдергиваю ее. Я не заслуживаю утешения. Не после того, что сделала. Или могу сделать снова.

Коул пытается снова положить руку на мое плечо. На этот раз я не вырываюсь. Тепло его пальцев прожигает мой пиджак. Так давно никто не прикасался ко мне. Тяжесть его руки ложится тысячей килограммов; так неестественно и незнакомо для меня. Но это приятная тяжесть.

– Ты в порядке?

Я поднимаю голову и смотрю на него, затем пытаюсь вытереть слезы, все еще наполняющие мои глаза.

– Разве по мне скажешь, что я в порядке?

– По тебе этого не скажешь с тех пор как умер Стивен.

Я снова отворачиваюсь и опираюсь лбом о руль. Не могу поверить, что он так легко сказал это. Никого не волнует, в порядке ли я.

– Все думают, что я убила его.

– Я так не думаю.

По какой-то причине из-за его признания у меня снова наворачиваются слезы. Я сильно зажмуриваюсь, пытаясь их остановить, заставить исчезнуть.

– Почему?

– Потому что я видел, как ты смотрела на него. Ты бы сделала все, чтобы спасти его.

На секунду я позволяю слезам стекать по щекам, не вытирая их. Закрыв глаза, я делаю глубокие, неравномерные вдохи, концентрируясь на ощущении его руки на моем плече.

Рядом со спокойным и терпеливым Коулом кажется, что мы молчим целую вечность. Никто из них не знает, как сильно они ранят меня, но теперь он знает. Я отворачиваюсь от него, пытаясь совладать с собой. Из-за запотевших окон создается ощущение, будто мы вдвоем остались на этой земле.

– Итак... это просто один из тех дней, верно? Ты не похожа на человека, который вот так срывается.

Я сглатываю и оборачиваюсь к нему. Прямо сейчас у меня нет сил контролировать свои эмоции. Я просто смотрю в его глаза цвета лесного ореха, в которых больше оттенков зеленого, чем карего, и пытаюсь сделать так, чтобы мои губы снова не задрожали.

– Я... я просто... – я проглатываю слова, которые хочу сказать, слова, которые бы полились потоком, стоило мне выпустить их. – Я не могу починить ее, а у бабушки нет машины, поэтому мне нужно подвозить ее и... – я позволяю голосу смолкнуть, поскольку в нем звучит такая горечь, что трудно поверить, что это действительно из-за машины.

Он долго и внимательно смотрит на меня. Он не верит мне, и я знаю, что он хочет это сказать.

– Может, я смогу починить ее, – говорит он мягким голосом. – Я не механик, каким был Стивен, но я часто помогал ему, поэтому кое-что умею.

Я быстро моргаю, сдерживая слезы, готовые снова поглотить меня.

– Спасибо.

Коул кивает. В воздухе повисает тишина.

– Хорошо. Я открою гаражную дверь, и мы сможем втолкнуть ее внутрь.

Я киваю и снова смотрю на него, благодарная за то, что он не требует ничего, что я не могу дать.

– Спасибо.

Он кивает, все еще глядя мне в глаза. Затем он отворачивается и выбирается из машины, исчезая из вида, когда закрывает за собой дверь.

Я останавливаю себя от того, чтобы окликнуть его. Два года я ни с кем не разговаривала и сейчас, при первой возможности, слова рвутся наружу. Но я не могу сказать ему правды. Я не могу быть откровенной. Не могу открыть ему душу.

Я вытираю запотевшее окно и наблюдаю, как Коул набирает ряд чисел на клавиатуре. Дверь скользит вверх, и он возвращается обратно, показывая мне, чтобы я опустила окно.

– Поставь ее на нейтралку, и я буду толкать тебя вон туда.

Я киваю и делаю, как он говорит. Мгновение спустя, моя машина оказывается в гараже. Все еще шмыгающая носом я должна была выглядеть ужасно при ярком освещении с красными и опухшими глазами. Но это не так. Я знаю наверняка, что выгляжу сейчас такой же привлекательно, как и всегда. Прόклятая сущность сирены означает, что я всегда буду красивой. Даже когда не буду чувствовать себя таковой.

Коул кричит мне поднять капот, и я наклоняюсь вниз и давлю на рычаг. Ему требуется меньше секунды, чтобы отцепить защелку и открыть его.

– Теперь поверни ключ, – говорит он.

Я поворачиваю ключ в замке зажигания, но, как и прежде, не слышу ничего, кроме щелчков.

Я не вижу Коула, но он осматривает двигатель со всех сторон.

– Ладно, хорошо.

Я оставляю ключи в покое, и снова воцаряется тишина.

Он подходит к моей стороне машины, вытирая руки бумажным полотенцем. Я опускаю окно, но не выхожу из машины. Каким-то образом, дверь между нами, дает мне чувство безопасности. Он смотрит на меня вкрадчивым, полным участия взглядом, словно я могу разбиться.

– Думаю, дело в аккумуляторе. Ты оставляла фары включенными?

Я отрицательно качаю головой.

– Почему бы тебе не оставить ее здесь, и я подброшу тебя до дома? Я могу постараться выяснить, что с ней такое.

Внезапная паника нарастает внутри меня, будто в моих легких пытаются надуть десяток воздушных шаров.

– Нет, я не могу. Мне нужна моя машина. Ты не понимаешь...

– Эй. Успокойся, ладно? – Его голос, такой успокаивающий, заставляет меня с трудом подавить истерику. Он кладет одну руку на окно, а другой вытаскивает связку ключей из кармана своих джинсов. – Давай ты возьмешь мою машину, а я посмотрю, смогу ли отремонтировать твою? А завтра мы можем обратно обменяться ими.

Я уставилась на висящие передо мной ключи.

– Я не могу взять твою машину. Это даже хуже чем...

– Бери, – говорит он, снова позвякивая ими.

Мне следует отказаться. Мне следует сказать ему, что я останусь, чтобы помочь починить мою машину. Но если я останусь, мы будем разговаривать, а разговоры могут привести к тому, что я расскажу ему правду. Что бы ни случилось, важно не соблазниться близостью океана.

Если я возьму его машину, то хотя бы смогу поплавать этой ночью, что выиграет мне еще один день без агонии.

Я протягиваю руку и беру ключи, продевая палец в колечко ключа.

– Ты уверен?

Он кивает.