Подводная агентура - Сергей Зверев

– Да, тогда по нам оттуда стреляли, и мы были в своем праве. Сейчас этой ошибки никто повторять в территориальных претензиях не будет. Мир поумнел. Теперь пойдем в наших предположениях дальше на запад вдоль наших границ. Тот же самый Китай, о котором ты упомянул. Китай нынче проводит очень позитивную политику, политику дружбы с Россией, политику взаимовыгодного и долгосрочного сотрудничества. Но у Китая серьезные территориальные разногласия с Индией, а Индия наш военный партнер, наш крупнейший покупатель военной техники. У Китая же сфера влияния, сфера жизненных интересов теперь весь Индокитай, Малайзия, Филиппины и Индонезия. Никто и глазом не успел моргнуть, как Китай вытеснил в этих регионах почти всех торговых партнеров, став крупнейшим. Вот тебе и повод для любого конфликта. Напомнить тебе процентное отношение китайцев к общему населению Земли?

– Передвигаться будем маленькими группами, – вспомнил Андрей очень старый анекдот про китайцев, – по два-три миллиона.

– Вот-вот. Американцы уже пробовали воевать во Вьетнаме. И пошли теперь в наших с тобой рассуждениях дальше, на запад. А западнее у нас Афганистан, западнее у нас бардак и мощные каналы поставок героина и другой дряни. А еще мы сколько могли держали в Таджикистане Московский и Пянджский погранотряды, а теперь вывозим на своих плечах ОДКБ[6] с силами оперативного реагирования. И вывозить будем и дальше, и в любом случае, даже если какая-то страна из числа членов этого блока может совершить какую-нибудь глупость, а мы будем обязаны ввязываться в стрельбу и поножовщину. Но мы должны рисковать, потому что у нас этим договором прикрыты границы дружественными странами и военными партнерами. За такую позицию можно многое отдать. Многое мы за это отдавали, создавая блок Варшавского договора, который стоил нам недешево, ввязываясь в Афганскую войну.

– А дальше Северная Африка, – продолжил Андрей, – агрессивный исламский мир, угрожающий всем и вся. И пока мы с ним не в конфронтации, нам особенно ничего не грозит.

– Только у нас есть Чечня, – напомнил Ломашевский, – есть мусульмане на Кавказе и наемники из арабских стран. А еще у нас есть Сирия, Ливия и Египет, в которых творится черт знает что. Точнее, мы-то знаем, что там творится, но нам от этого не легче. А что будет, когда кто-то из этих «революционеров» додумается диктовать условия России, захватив русскоязычных заложников, или просто в какой-то стране начнется откровенный геноцид русского населения? Мы просто не сможем остаться в стороне от проблемы ни под каким предлогом! Ты не думал об этом?

– Честно говоря, нет, – признался Андрей. – Привык считать, что большие дяди понимают, куда и зачем меня посылают. Хотя все это на слуху, и я просто не задумывался.

– Давай поднимай своих орлов, – посоветовал Ломашевский. – На палубу не выходите, здесь в коридорчике разомнитесь, а душ направо через две двери. Завтрак принесут в семь часов в термосах. Постановка задачи и подготовка к операции в семь тридцать. До ночи ты с ними должен в теории отработать все нюансы операции.

В темноте с правого борта БПК убрали караулы и началась посадка в лодки спецназовцев. Сначала в два десантных надувных катера спустились по одному человеку, потом они стали принимать спускаемые сверху акваланги, оружие, приборы. Боевые пловцы одеты были все в те же легкомысленные наряды туристов. На этом настоял Ломашевский, полагая, что в случае столкновения с военными морскими патрулями или крупными силами пиратов лучше не рисковать и, сбросив все имущество в воду, притвориться в самом деле туристами.

Андрей был с ним согласен в том, что рисковать и привлекать внимание, выдав интерес русских к яхте «Венера», не стоит. В случае неудачи к ней уже будет не подобраться. Но Андрей также считал, что его маленькая группа в состоянии справиться с любой угрозой, разве что только не с авианосцем, и то при определенных условиях.

Подскакивая на небольшой волне, два катера неслись в сторону сомалийского побережья. Шли на одной линии, стараясь не попадать под кильватерную волну своего товарища, расстояние держали примерно десять метров, чтобы не потеряться в темноте. По расчетам Андрея, до берега оставалось ходу два с небольшим часа. Перед самым рассветом следовало сориентироваться на местности и с первыми лучами солнца выйти на траверс места гибели «Венеры», осмотреть местность в поисках удобного места для базы. Потом поиск на затопленном судне, а дальше…

Дальше было самое сложное. Кроме контейнера, который неизвестно как выглядит и в котором должны быть электронные носители информации, группа обязана предпринять на втором этапе операции поиск девушки. Пловцы не знали ее в лицо, но известен пароль на английском языке и отзыв. Была информация, что эта девушка с трудом оторвалась от преследования агентов ЦРУ, последний раз выходила на связь из Индии. Она успела сообщить, что уходит в Испанию на борту частной яхты «Венера».

Вскоре яхта исчезла, не подав сигнала бедствия. Возникли подозрения о нападении на нее пиратов, а спустя некоторое время в иностранных СМИ появились сообщения, что неуправляемая яхта дрейфовала у северных берегов Сомали, а потом разбилась о скалы на востоке Сомалиленда. И вот второй этап был поиск этой девушки и ее эвакуация.

– Надежды мало, – напутствовал Андрея Ломашевский. – Никакой гарантии, что она осталась жива, что она не в плену у пиратов, что ее не захватили американцы. Но ты там с ребятами на месте попробуй сориентироваться. Наши, конечно, по своим каналам начнут поиски в Сомали, но когда будут результаты, неизвестно.

– Шансов ноль, – согласился Андрей. – Надежда только на то, что она останется возле места гибели яхты и будет ждать помощи. Ведь она сообщила о названии судна, значит, догадается, что мы обследуем место крушения. А дальше…

– А дальше только по моему приказу. Я буду тут на борту на связи с Москвой. Если что появится новенькое, сообщу и решим, как тебе дальше действовать. Сначала только поиск на яхте в зависимости от обстановки на берегу.

Неожиданно по глазам ударил свет. Было ощущение, что бьет он прямо из-под воды. И почти мгновенно второй прожектор вспыхнул впереди по курсу и выхватил второй катер, на котором шли Рыськин и Орлов. Сворачивать было поздно, любой маневр мог спровоцировать стрельбу, потому что неизвестные могли его воспринять как попытку скрыться. Ох, прав был Ломашевский, когда приказал идти в гражданской одежде до самого места!

– Сбрось газ, – приказал Андрей Маштакову.

Второй катер последовал их примеру и тоже убрал газ. Оба судна опустили нос и пошли вперед по инерции. Теперь было видно, что прямо по курсу плещутся на волне штук шесть катеров самого разного вида и типа и один большой баркас. Люди стояли на палубе баркаса, в некоторых катерах тоже. И у всех в руках оружие. Теперь Андрей видел это совершенно точно.

Прикрыв рукой микрофон коммуникатора, укрепленного на голове, Истомин сказал Орлову на втором катере:

– Это пираты! Они часто используют корабль-матку в целях экономии бензина и чтобы иметь возможность ждать жертву по нескольку дней.

– Угораздило нас, – проворчал Орел. – На сотни километров вокруг море, а мы наткнулись на этих уродов. Нарочно не придумаешь.

– Иди за мной и смотри на меня, – приказал Андрей. – Оружие и снаряжение укрой в катере, чтобы не бросалось в глаза. Атакуешь после меня или в зависимости от ситуации.

– Понял!

Сдернув с головы коммуникатор, который теперь может видеть пират, Андрей бросил его под ноги. Маштаков тихо шевельнулся сзади. Истомин оглянулся и увидел, как тот подтянул к себе и прикрыл прорезиненной тканью АДС[7] с глушителем. Правильно!

– Мышь, – не поворачивая головы, заговорил Андрей, – первым делом валишь вон тех на баркасе, которые стоят впереди. Потом ведешь огонь по катерам, чтобы меня сбоку не зацепили. Видишь троих в лодках? Перенесешь огонь на них и я пойду брать баркас. Ребята сообразят и подстра*censored*т.

Катера спецназовцев сближались и плавно шли к баркасу. Теперь друг от друга их отделяло не больше десяти метров и столько же от пиратов.

– Эй! – заорал кто-то с баркаса. – Кто такие? Поднять руки, а то мы начнем стрелять.

Говорил на плохом английском, но очень уверенно. Конечно, у каждого в руках АК, двое держат гранатометы. На палубе баркаса сейчас видно восьмерых, и в катерах стоят в полный рост трое. Наверное, они в темноте услышали шум моторов приближавшихся к ним судов. А теперь еще и европейцев увидели. Интересно, что они думают, какая гипотеза родилась в их головах по поводу этой четверки в ночном море.

Андрей встал в полный рост и послушно поднял руки, стараясь прикрыть Маштакова своей спиной. Он даже начал широко улыбаться, чтобы выглядеть дружелюбным.

– Эй, не стреляйте, – закричал он по-английски, – мы туристы из Европы! Мы дайверы, мы с аквалангами ныряли и заблудились в темноте. Можно нам у вас переночевать?