Лотосовый Терем - Тэн Пин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Быстроногий скакун пронёсся по горной дороге как метеор.
На повороте на снегу откуда-то взялась вода, лошадь Гэ Паня споткнулась обо что-то, сбилась с галопа, но потом продолжила нестись во весь опор.
Глава 10. Могила первого ранга
Сидя в гостинице, Фан Добин раздражённо наблюдал, как Ли Ляньхуа ходит туда-сюда — этот несносный уже долгое время расхаживал по комнате с ребёнком хозяйки “Рассветной луны” на руках: стоило ему остановиться, как младенец тут же принимался завывать волчьим воем.
— Это что, твой ребёнок?
— Нет. — Ли Ляньхуа легонько похлопал по голове этого ни капли не очаровательного младенца.
— Раз ребёнок не твой, зачем с ним нянчиться? — Фан Добин сходил с ума от раздражения. — Я сижу тут уже целый большой час. Благородный господин загружен работой, ежедневно занят тысячами важных дел, приехал в такую даль в это местечко, чтобы увидеться с тобой, а ты прямо передо мной чужого ребёнка развлекаешь!
— Цуйхуа вышла, — Ли Ляньхуа указал на дверь. — Ей нужно купить соевый соус, а за сыном некому присмотреть…
— Сколько на свете вдов, о чьих детях некому позаботиться? Что ж ты тогда не женишься на каждой? — Фан Добин сердито уставился на него и со злости хлопнул по столу кулаком. — Слушай, “Фобибайши” поручил мне дело, касающееся “Железного силача” У Гуана и “Безликого убийцы” Мужун Уяня. Если не поможешь с расследованием, я тебя прибью! — Он грозно посмотрел на Ли Ляньхуа. — Ну так что? Смотри, не пойдёшь — прибью на месте!
— У Гуан мёртв? — опешил Ли Ляньхуа. — Мужун Уянь тоже?
— Если Ли Сянъи и Ди Фэйшэн могли погибнуть, то что уж говорить об этих двоих? — Фан Добин нетерпеливо посмотрел на младенца в его объятиях, снова хлопнул по столу и закричал: — Да сколько ещё ты будешь тискать чужого ребёнка?!
Со скрипом открылась и снова захлопнулась дверь, из-за неё послышался смущённый молодой голос.
— Прибыл ваш покорный Гэ Пань, ученик из “Фобибайши”. — Очевидно, услышав яростные крики Фан Добина, он испугался, рука соскользнула — и дверь снова закрылась.
Фан Добин тут же оправил одежду — сегодня при нём не было длинного меча, которому он дал имя “Эръя”* — откашлялся и изобразил вежливую улыбку.
Эръя — изящный, изысканный
— Прошу, проходите, Фан Добин к вашим услугам.
Гэ Пань толкнул дверь и вошёл. На нём было простое одеяние из лазурного шёлка и сапоги для верховой езды на тонкой подошве, улыбался он ещё более дружелюбно, чем молодые люди его возраста.
— Господин Фан, мы уже встречались. Господин Ли, — Он сложил руки в приветствие. Увидев, что Ли Ляньхуа держит на руках ребёнка, на миг оторопел, но быстро пришёл в себя и сделал вид, что не заметил ничего необычного.
— Как обстоят дела с могилой первого ранга? — Фан Добин обеими руками оперся о подлокотники кресла. — В письме Бицю сказал только, что У Гуан и Мужун Уянь умерли там, а остальные подробности вы разъясните мне при встрече. Так что всё-таки произошло?
Гэ Пань снова склонился перед сидящим за столом молодым господином.
— Новости, которые получил шифу*, также были неточными. По собранной Байэ-шишу* информации, у них обоих верхняя часть тела усохла, а нижняя — отекла и распухла, ран не было. Останки обнаружили в хвойной роще примерно в десяти ли от гробницы, на расстоянии пятнадцати чжанов* друг от друга, в таком странном состоянии. Наткнулся на них человек по имени Чжан Цинмао, бывший ученик Шаолиня. Хотя смерть Мужун Уяня в Си-лине не имеет отношения к караулу гробницы, для цзянху это важное событие. Байэ-шишу проверил хроники, это не первое подобное происшествие: за последние тридцать лет там пропало без вести одиннадцать человек, среди которых было немало мастеров.
Шифу — наставник
Шишу — дядюшка-наставник (вежл. о младшем брате учителя или его младшем соученике)
15 чжанов — около 50 метров
— Си-лин совсем рядом… — фыркнул Фан Добин. — Поедем, посмотрим и всё узнаем, нужно только подождать…
— Подождать чего? — удивился Гэ Пань.
— Пока хозяйка не вернётся, — буркнул господин Фан.
— Пока хозяйка… не вернётся? — закашлялся Гэ Пань, ничего не понимая.
Фан Добин пылая гневом уставился на Ли Ляньхуа. Тот ответил виноватым взглядом.
— Не знаю, сколько времени потребуется Цуйхуа, чтобы купить соевый соус.
Когда Бицю поручил дело о могиле первого ранга клану Фан, они высоко оценили оказанное доверие и многократно предостерегли Фан Добина, что следует действовать крайне осмотрительно и непременно выяснить правду. А Фан Добин, разумеется, притащил с собой Ли Ляньхуа — он считал себя умным человеком и, естественно, знал, кто и когда может быть полезен.
Гэ Пань смерил взглядом этого знаменитого в цзянху целителя, который наконец подал голос — чтобы кто-то посчитал покупку соуса хозяйкой важнее расследования смерти Мужун Уяня, неслыханно! Они прождали ещё половину большого часа, но хозяйка гостиницы “Рассветная луна”, Сунь Цуйхуа, так и не вернулась. Ли Ляньхуа ничего не оставалось, как перепоручить ребёнка содержательнице весёлого красного дворика, находящегося по-соседству. Когда он вернулся, двое других уже сгорали от нетерпения, и вскоре они направились к Си-лину.
К моменту, как они взошли на могильный холм, уже вечерело, вокруг — ни души. Хотя это запретная императорская земля, но охраняет её всего сотня воинов, местные редко заходят за границу Си-лина. Вокруг растут одни сосны и почти не водится дичи — это чистое и мёртвое место. Следы троих человек тянулись отчётливой цепочкой — если не будет метели и не потеплеет, то на таком снегу они несколько дней останутся без труда различимыми.
В роще неподалёку горели костры. Когда они приблизились, оттуда громко крикнули, что здесь императорский караул и пусть всякие бездельники убираются подобру-поздорову. Гэ Пань объявил, что он ученик из “Фобибайши”, тогда из леса вышли несколько человек с факелами и назвались учениками из Шаолиня и Удана — оказалось, их уже давно ждали.
Всего их было пятеро: толстяк Чжан Цинмао, двое братьев-близнецов — ученики-миряне из Шаолиня, тоже по фамилии Чжан — Чжан Цинху и Чжан Цинши, похожие как две капли воды, только у Чжан Цинху родинка на щеке; первый прекрасно владел “восемнадцатью ударами шаолиньского шеста”, а второй — “кулаком архатов”. Другие двое были из Удана, одного звали Ян Цююэ, а другого
