Запад-81 (СИ) - Лозицкий Николай Алексеевич

   - Я постараюсь рассчитать направленную антенну и сделать её, по типу радиорелеек, тогда диаграмма направленности будет только в нужном направлении, ну и дальность передачи сигнала увеличится, значит можно будет уменьшить мощность излучения и еще труднее будет обнаружить передатчик, возразил мне Шполянский.

   - Ну что? Думаю технические вопросы решены, необходимо приступать к реализации задуманного? А вот Ваш персональный лимузин! Пошутил я, показывая на подъехавший БТР Омельченко, похожий на заросли кустов. А ведь в таком виде и не сообразишь сразу, что это такое, отметил я про себя. В открывшийся десантный люк нырнул генерал Лакеев и майор Архипенко, незадолго до этого подошедший, в сопровождении Смирнова. Я предложил переждать около часа, пока немецкие самолеты не улетят, тогда а передвигаться на машине будет не так опасно, но генерал ответил, что времени нет, немец не ждет!

   Тут подбежал запыхавшийся Шполянский и что-то сунул в руки генералу. Я сначала хотел обложить лейтенанта, а потом сообразил, это пара немецких шлемофонов, которые были у экипажа Хенкеля, который взял Мисюра. Когда немцев увели на допрос мы их внимательно рассмотрели, это были отличные шлемофоны - наушники такие мягкие (прилегали плотно), а сам шлем - полоски ткани, армированные капроновой сеточкой (очень хорошая вентиляция). Васильев не выдержал и одел этот немецкий шлемофон, застегнул его, повертел головой, а потом высказался: - Знаешь, а очень удобный, только в нашем "танке" не сильно разъездишьься, голову разобьешь на первой же яме.

   Подождав, пока БТР отъедет от штаба, я обратился к Шполянскому: - Вот что, бери кто тебе нужен, и колупай эти самолеты как хочешь, но что бы двусторонняя связь с самолетами была, как можно скорее!

   - Мне нужно: пару толковых специалистов по радиоэлектронике, БТР желательно, который там уже был и знает дорогу и окружающую местность, пленный радист с самолета и несколько солдат для охраны.

   - Где же, я тебе найду сразу двух специалистов по радиоэлектронике в дивизионе? Искренне удивился я.

   - Инженер-капитан Мошанов из ОРиРа и старший лейтенант Чижиков, зам по вооружению у Профатилова, со всей скромностью еврейского ребенка, подсказал мне лейтенант.

   Вскоре оба офицера подошли к штабу, вызванные по телефону сержантом моей КШМки. Все таки, телефон великая вещь, не надо лишний раз бегать, создавать суету, а так все сидят по своим местам, занимаются своим делом.

   - Товарищи офицеры! Ставлю вам задачу: обследовать сбитые немецкие самолеты на предмет радиостанций. Надо ими оборудовать как можно больше наших истребителей, для организации взаимодействия. Вопросы есть?

   - Никак нет! Дружно ответили они.

   - Приступайте! Закончил я постановку задачи.

   Часть 8

   Лейтенант Шполянский

   Получив задание от командира дивизиона, мы втроем отошли от штаба и первым делом закурили. С удовольствием пуская дым, каждый из нас наверняка думал о своем.

   Мне почему-то вспомнился мой институт, памятник Попову перед главным входом и то, как мы бегали на большом перерыве между второй и третьей парой в молочное кафе на углу Комсомольской.

   - Наверное, таких вкусных бутербродов с докторской колбасой уже никогда не попробую, - c такой горечью подумал я, что еще чуть- чуть и наверное пустил бы слезу.

   - Ну что, мужики, какие будут предложения? Как старший по званию, начал разговор капитан Мошанов (инженер-капитан, командир отделения регламента и ремонта).

   - Я предлагаю нам всем взяв инструмент, немца радиста с бомбардировщика, переводчика, сесть на бтр, водила который туда ходил, он дорогу знает, солдат для охраны и вперед, там на месте начнем разбираться. На одном дыхании выпалил я.

   - Добавить нечего, подержал меня Чижиков.

   - Вы тогда за инструментом, а я к командиру за остальным, закрыл импровизированный техсовет капитан Мошанов.

   Я пошел к своей машине, где хранился инструмент для разных случаев, который мной любовно собирался самыми разными способами. Я его получал, выменивал в разных местах, и таким образом удалось собрать много разного и полезного. Весь инструмент был собран и разложен в специальный ящик из под какого-то ЗИПа с солидным висячим замком. Через 10 минут я уже был на месте сбора, туда же с другой стороны подходил Сергей Чижиков со своими пожитками. Почти одновременно с ним подъехали две 70-ки и из открывшегося десантного люка второй машины, раздался голос капитана:

   - Давайте, мужики, время не ждет!

   Мы быстро забросили внутрь свой инструмент и заскочили сами. Внутри уже расположились немец с переводчиком, нас трое, пять солдат которых нам выделили для охраны. Рядом с водителем БТРа расположился незнакомый сержант. Не увидев прапорщика Мисюры, я спросил почему нам его не выделили, ведь он знает дорогу, а так мы будем плутать. Капитан Мошанов ответил, что Мисюра в первой машине, до самолета он нас проведет, а дальше сам. У него свое задание.

   Переплыв реку, мы минут двадцать ехали по холмам, и вот на очередном подъеме остановились.

   Из машины прапорщика вышло двое солдат и осмотрели местность. Видно всё было в порядке, т.к. через несколько минут мы тронулись дальше, подобрав их по пути.

   Подъехав к самолету, и остановившись, следуя указаниям Мисюры, сначала выпустили солдат, которые стали в оцепление, а после вышли мы и немец с переводчиком. С любопытством оглядываясь начали осматривать немецкий самолет.

   Мисюра высунувшись по пояс из люка командира весело спросил:

   - Как дела таащи инженеры?

   - Помалу, а ты как? Куда послали?

   - А куда меня могут послать? - В разведку!

   - Ну, ни пуха ни пера!!!

   - К черту...

   Он хлопнул по броне, и БТР взревев тронулся с места. За ним как дымовая завеса потянулся шлейф пыли.

   Немец похоже не понимал, для чего его сюда привезли. С самого начала, как только я его увидел в десантном отсеке, у него был очень испуганный вид, наверное он думал что его везут на расстрел. Переводчику пришлось дважды повторить свой вопрос, чтобы узнать где расположена самолетная радиостанция. Он показал на переднюю кабину, где обычно распологаются пилот и штурман, и пояснил, что в заднюю кабину, где находится радиооборудование ведет коридор, по которому можно переходить из одной кабины в другую. Капитан Мошанов приказал нашему переводчику объяснить немцу, что нам необходимо демонтировать рацию полностью вместе с антенной и блоком питания и у нас на все это полчаса. Из всей этой тарабарщины я уловил только слово "демонтаж". Он говорит, что ему нужен инструмент, перевел короткую фразу немца, переводчик. Я поставил у ног свой ящик и открыл его. Спроси его, какой инструмент ему нужен? сказал я. После нескольких фраз, переводчик мне сказал:

   - Я не понимаю его, не знаю таких слов на немецком, оправдывался солдат.

   - Скажи ему пусть возьмет, что ему нужно, сказал я, показывая на ящик с инструментом.

   Немец нагнулся к ящику, и не спеша, перекладывая инструмент, выбрал пару отверток и торцевых ключей. Я заметил что его заинтересовала крестовая отвертка, он с интересом посмотрел на неё, повертел в руках и отложил в сторону. Сложив выбранный инструмент в карман своего летного комбинезона, он направился к люку самолета.

   - Хальт! Остановил я его. Обойдя немца я первым забрался в переднюю кабину самолета и внимательно осмотрелся.

   - Юрченко! Скажи ему, пусть еще раз объяснит где рация! крикнул я в люк. Младший сержант повторил мой вопрос по немецки. Немец залез в люк, по плечи и пальцем показал на раздвижные двери в задней стенке пилотской кабины. Пройдя по коридору, и попав в заднюю кабину, увидел, что справа были закреплены несколько блоков, соединенных между собой кабелями. Еще два блока были размещены над лазом в нижний фонарь самолета, который был разбит при посадке. В дыру была видна земля и поломанные ветки кустарника. На отдельной подставке был закрепленный телеграфный ключ. Когда я внимательно рассмотрел все блоки, то понял насколько легко и быстро мы демонтируем всю станцию. Она была построена по модульному принципу. Блоки были прикреплены