Синие туфли и счастье - Александр Макколл Смит

Чай был заварен, и мма Макутси принесла кружку мистера Полопетси и поставила перед ним на край стола мма Рамотсве.

– Вы очень добры, мма Макутси. В мире немного таких добрых женщин, как вы и мма Рамотсве. Это чистая правда.

Мма Рамотсве на мгновение склонила голову, принимая комплимент.

– А ваш брат, мистер Полопетси, – сказала она, – богатый человек?

Мистер Полопетси отхлебнул из кружки.

– Нет, – ответил он. – Он небогатый человек. Хотя у него хорошая работа. Он работает в банке. Но машину он сумел купить не поэтому. Наш дядя дал ему в долг. Это такой долг, который можно выплачивать маленькими партиями, так что этих выплат не замечаешь. Мой дядя – щедрый человек. У него много денег в банке.

– Богатый дядя? – переспросила мма Рамотсве. – А не мог бы этот богатый дядя одолжить и вам денег? Почему он предпочел вашего брата? Конечно, дядя… – Она оборвала фразу. Ей пришло в голову, что существует совершенно явная причина, по какой дядя предпочел одного брата другому, и по замешательству своего собеседника она поняла, что догадка верна.

– Он не простил мне, – просто сказал мистер Полопетси. – Не простил мне… что я попал в тюрьму. Он сказал, что это стало позором для всей семьи.

Мма Макутси, которая уже заварила собственный чай и теперь несла его к своему столу, не скрывала возмущения.

– Он не должен так думать, – возразила она. – То, что случилось, не ваша вина. Это несчастный случай.

– Я пытался объяснить ему, – сказал мистер Полопетси, обращаясь к мма Макутси, – но он не стал меня слушать. Отказался. Он только кричал. – Запнувшись, мистер Полопетси добавил: – Понимаете, это старый человек. Старые люди иногда не хотят слушать.

Наступило молчание, мма Рамотсве и мма Макутси усваивали информацию. Мма Рамотсве все понимала. В Ботсване есть такие старые люди – в особенности мужчины, – у которых очень сильны представления относительно того, как и что должно быть, и которых никак нельзя заставить изменить свое мнение. Ее отец, покойный Обэд Рамотсве, был вовсе не таким – у него никогда не было предубеждений – но она помнила, что некоторых из его друзей очень трудно было в чем-либо убедить. Отец рассказывал об одном из них, который был против независимости и хотел, чтобы протекторат существовал и дальше. Этот человек говорил, что лучше было бы иметь защитника страны от буров, и продолжал твердить это, даже когда Обэд спросил его: «Где те войска, которые, как ты говоришь, станут защищать нас? Где они?» И разумеется, их не было. Хотя Обэд мог понять преданность королеве Елизавете. Она друг Африки, говорил Обэд, и всегда им была, потому что она понимала, что такое преданность и долг, понимала, почему во время войны многие жители протектората пошли воевать. Они были храбрыми людьми, многое повидавшими на своем веку, а сейчас большинство из них уже и не помнит о тяжелых временах. Мы никогда не должны забывать о таких вещах, говорил отец, не должны.

– Я понимаю, – сказала мма Рамотсве, обращаясь к мистеру Полопетси, – иногда, когда человек в чем-то убежден, его нелегко переубедить. Со старыми людьми иногда так бывает. – Она помолчала. – Как зовут вашего дядю, мистер Полопетси? Где он живет?

Мистер Полопетси все сообщил мма Рамотсве. Допил свой чай и встал. Он не видел, как мма Рамотсве протянула руку к карандашу и сделала пометку на клочке бумаги. Затем клочок бумаги был спрятан в лифчике, самом надежном месте. Она никогда не забывала сделать то, что намечала себе, а на этом листочке было написано: «Мистер Кадиго Полопетси, участок 2487, Лимпопо-драйв». Под адресом было нацарапано: скупой старик дядя.

Мма Макутси в этот день вернулась домой рано. Она объяснила мма Рамотсве, что должна приготовить ужин для Пхути Радипхути и она собирается в этот раз сделать нечто особенное. Мма Рамотсве сказала, что это очень хорошая мысль и что хорошо было бы поговорить с ним о феминизме.

– Успокойте его, – посоветовала она. – Скажите, что вы не собираетесь стать одной из таких женщин, которые не дадут мужчине покоя. Скажите, что в душе вы склонны следовать традиции.

– Я так и сделаю, – согласилась мма Макутси. – Я скажу ему, что не стоит бояться постоянной критики с моей стороны. – Она замолчала и посмотрела на мма Рамотсве.

У помощницы был такой несчастный вид, что мма Рамотсве тут же ощутила прилив сочувствия. У нее все было по-другому. Она вышла замуж за мистера Матекони и чувствовала себя вполне уверенно; если мма Макутси потеряет Пхути Радипхути, у нее не останется ничего – только перспектива тяжелой работы до конца жизни, при маленькой зарплате, да еще те небольшие суммы, которые она зарабатывала на курсах машинописи для мужчин «Калахари». Курсы машинописи были ценным источником дополнительного заработка, но мма Макутси приходилось так много работать на них, что на саму себя почти не оставалось времени.

Вернувшись домой, мма Макутси принялась готовить ужин. Она сварила огромную кастрюлю картошки и потушила большой кусок мяса с морковью и луком. От мяса исходил восхитительный аромат, и женщина мизинцем попробовала подливку. Добавила чуть-чуть соли, и вкус блюда стал превосходным. Мма Макутси села ждать Пхути Радипхути, который обычно приходил в семь часов. До семи оставалось полчаса, и женщина села посмотреть журнал, чтобы скоротать время.

В семь тридцать она выглянула из окна, а в восемь вышла постоять у ворот. Она смотрела на дорогу, не едет ли кто. Был теплый вечер, в воздухе витали ароматы готовящейся еды. Из дома соседки доносились звуки радио и смех. Кто-то кашлянул. Мма Макутси почувствовала прикосновение к ноге крыльев какого-то насекомого.

Она вернулась по тропинке к парадной двери и вошла в дом. Села на диван и уставилась на потолок. «Я – девушка из Бобононга, – сказала она себе. – Девушка из Бобононга, в очках. Был человек, который собирался жениться на мне, добрый человек, но я своими глупыми словами отпугнула его. Теперь я опять одна. Вот история моей жизни, история Грейс Макутси».

Глава 8

Разговор в маленьком белом фургончике

На следующий день мма Рамотсве поехала повидаться с мма Цау, поварихой, на которую работала Поппи, женой человека, своим цветущим видом обязанного казенной еде. День был благоприятный – пятница в конце месяца. Для большинства людей это был день выплаты зарплаты, а для многих конец периода нужды, который всегда приходился на последние несколько дней месяца, независимо от того, насколько бережливо человек обращался с деньгами остальные двадцать – двадцать пять дней. Хорошим примером здесь могли послужить ученики. Когда они только начали работать в «Быстрых моторах на Тлоквенг-роуд», мистер Матекони предупреждал их, что нужно экономно расходовать деньги. Всегда есть искушение, заметил он, смотреть на деньги как на то, что можно истратить в тот момент, как они попадут тебе в руки.

– Это очень глупо, – сказал он. – У многих людей животы бывают полны первые пятнадцать дней месяца, а последние две недели они голодают.

Чарли, старший ученик, обменялся понимающим взглядом с младшим.

– Получается двадцать девять дней, – заметил он. – А как насчет еще двух дней, босс?

Мистер Матекони вздохнул.

– Дело не в этом, – сказал он, не повышая голоса.

С этими парнями ничего не стоило потерять терпение, мистер Матекони это понимал, но не собирался этого делать. Он был их учителем, и это значило, что следует запастись терпением. Если станешь кричать на молодых людей, ничего не добьешься. Кричать на молодого человека все равно что на дикое животное – оба убегут в смятении.

– Что вам следует сделать, – продолжил мистер Матекони, – так это рассчитать, сколько денег вам потребуется на неделю. Потом положить все ваши деньги в банк или в другое безопасное место и брать их оттуда каждую неделю.

Мистер Матекони посмотрел на юношей. С чего человек начинает свою жизнь, подумал он. Как постигает все те вещи, которые молодые люди еще не знают? В мире столько невежества – огромные области невежества, подобные темным местам на карте. Это дело учителей – обратить невежество в бегство, вот почему учителей в Ботсване уважают, во всяком случае раньше уважали. Мистер Матекони замечал, что теперь люди, даже совсем молодые, обращаются с учителями без всякого почтения. Но как люди могут выучиться, если не уважают учителя? Уважение означает, что они готовы слушать старших, готовы у них учиться. Молодые люди вроде Чарли, думал мистер Матекони, воображают, что уже знают все. Ладно, он будет стараться всему научить их, несмотря на их самонадеянность.

Мма Макутси и мма Рамотсве знали все о конце месяца. Финансовое положение мма Рамотсве всегда было лучше, чем у большинства людей, благодаря способности покойного Обэда Рамотсве выбирать отличный скот, но она понимала вынужденную скупость, которая была уделом окружавших ее людей. Например, Роза, которая убиралась у нее в доме на Зебра-драйв. У нее было несколько детей – мма Рамотсве никогда толком не знала сколько именно, – и всем этим детям было известно, как ложиться спать на голодный желудок, несмотря на все старания матери. А у одного из них, маленького мальчика, были проблемы с дыханием, ему нужны были ингаляторы, которые дорого стоили даже при том, что государство оказывало помощь больным детям. А мма Макутси, которая, чтобы учиться в Ботсванском колледже делопроизводства, прежде чем идти на занятия, вынуждена была рано утром убираться в гостинице. Наверное, это было нелегко вставать в четыре часа утра, особенно зимой, когда небо было «совершенно пустым» (по определению мма Макутси) от холода, а земля под ногами застывшей. Но она была бережлива, откладывала каждый лишний тхебе, и теперь наконец-то достигла некоторого благополучия в своем новом доме (или половине дома, если быть точным), она носит новые зеленые туфли с голубой подкладкой, и, разумеется, ее недавно появившийся жених…