Грани страха - Григорий Шаргородский

– Не бойся, пожрать мы тебе оставили. Заодно выслушаешь наставления от старшого.

В комнате отдыха находилась вся компания. Судя по грязной посуде на столе, они уже успели подкрепиться. Найдя взглядом единственную нетронутую тарелку с какой-то кашей, я молча сел и взялся за ложку.

– Слушай внимательно, – посмотрев на меня, сказал Миран на всеобщем, – повторять не буду. Если что непонятно, переспросишь у Рычага.

В принципе я понимал практически все. Словарный запас самого Мирана обширностью не отличался. И все же удивляло то, что, зная едва ли четверть произносимых слов, я не испытывал проблем с пониманием общего смысла. Раньше подобными талантами я похвастаться не мог. Похоже, этот мир действительно раскрыл во мне нечто потаенное.

Если с пониманием проблем не было, то с внятной формулировкой мыслей на чужом языке все обстояло значительно хуже. Скорее всего, все мои речи на всеобщем местными воспринимались как ораторские потуги чукчи в центре Москвы. Так что я просто кивнул.

Глава телохранителей перешел к делу:

– Сынку все же придется появиться на людях. Поэтому нас ждет веселенький вечер. Внимательно смотрим по сторонам и не тупим. – Нахмурив татуированное лицо, Миран повернулся к продолжающему улыбаться Рычагу: – Зубы спрячь. Тебя это касается в первую очередь. Кто позавчера отлучился за булкой и проморгал стрелка? Если бы не Ирта, лежали бы мы все под метром земли на Свалке.

– Ну, не все, – продолжая скалиться, ответил гном. – У тебя удавки на шее нет.

– Ошибаешься, – практически прорычал Миран. – Гарпун не простит смерти сына даже мне.

Интересно, удавкой гном назвал рабский кулон? Это что, все, кроме татуированного, так сказать, мои братья по несчастью? Ну и еще сестра.

Покосившись на орчанку, я наткнулся на холодный взгляд. Да уж, такая зарежет и не поморщится. Что-то мне не везет на женщин в этом мире. Хотя воспоминания о прошедшей ночи все же скрашивали мрачную действительность.

– Хватит болтать! – как самый настоящий орк, прорычал Миран. – Шутить станешь в могиле, а сейчас слушаем внимательно. Вы останетесь с паровозом, и не для того, чтобы ковырять в носу. Хорошенько поглядывайте по сторонам. Внутрь пойдем я и новичок. Возле Сынка постоянно будет находиться Племяш.

Судя по тому, как синхронно сморщились не только гном, но и орки, таинственный Племяш – еще та заноза.

– Кто поцапается с Племяшом, будет иметь дело со мной лично! – тут же отреагировал на эту пантомиму бывший гарпунер. – Уроды порченые! Совсем расслабились? Жить надоело?! Всё, на выход. Рычаг, разжуй все новичку.

С этими словами Миран подошел к стоявшему у окна столику и начал вооружаться. А арсенал у него был впечатляющим. Два больше похожих на сабли кинжала он закрепил на спине, а в руки взял нечто, похожее на укороченную пищаль с тремя стволами. С оглядкой на мои новые знания было понятно, что это средняя версия паромета. Похоже, гарпунер не очень доверял малым калибрам. Боюсь даже показывать ему свой пистолет.

Орки парометы явно не жаловали и загрузились холодным оружием. Брат повесил на себя уменьшенную копию османского ятагана. Кстати, у орков, охранявших ворота, были аналоги как минимум вдвое длиннее и тяжелее. Основным оружием Чужого являлись рассованные практически в каждую складку сюрикены, ну или нечто, очень похожее на японские метательные звезды.

У Ирты главным оружием служила трехгранная рапира, а для дистанционного боя имелись метательные ножи на перевязи.

Как и следовало ожидать, Рычаг вооружился наиболее продвинуто. К трехствольному среднему паромету он добавил еще два малых, без затей заткнутых за широкий пояс его цыганского наряда. Из холодного оружия у него имелся небольшой, похожий на томагавк топорик. Вместе с вооружением внимание привлекал его головной убор. Вечно всклокоченную шевелюру теперь скрывала практически полная копия шлема первых земных летчиков. Только вместо широких ветровых очков на лбу красовались стимпанковские гоглы с какой-то хитрой начинкой.

Покосившись на Мирана, гном на ломаном русском языке начал пересказывать мне суть речи командира. Останавливать его я не стал. Мало ли, вдруг мое воображение и интуиция слишком вольно обошлись с переводом. К тому же вспомнились слова Лакиса об осторожности.

Наконец-то закончив со всеми приготовлениями, наша компания покинула дом для слуг и вышла на задний двор особняка.

Небо над городом потемнело, хотя до появления звезд было еще далеко. Зато разгорелись «пришвартованные» к таули огромные шары. Они действительно выглядели потрясающе. Такое впечатление, что какой-то кудесник наловил во вселенной целый рой лун и на время привязал своих пленников у крон огромных дерев.

Заметив мой шок, Рычаг ткнул меня кулаком под ребра:

– Ты что, никогда не видел йоллов?

– Это йоллы?

– Да, захлопни рот, и пошли. Не доводи Мирана, как бы потом жалеть не пришлось.

Покосившись на выходящего из помещения начальника охраны, Рычаг тут же направился к сараю, в котором я ранее заметил переднюю часть самодвижущейся машины.

Ага, похоже, он не только телохранитель, но и водитель. Любопытство тут же толкнуло меня за гномом, когда остальные лениво дожидались, пока им подадут экипаж к крыльцу.

Изяществом дизайна паровоз, честно говоря, не впечатлял. Почему паровоз? Потому что слово, обозначавшее этот агрегат, на всеобщем языке составлялось из двух частей: «пар» и «везти». Тогда как для наименования городского парового трамвая использовали слова «пар» и «тянуть». Ну а название дирижабля при мне использовал только Лакис и делал это по-русски. Другие называли воздушный корабль паролетом.

Итак, вернемся к паровозу, который, чтобы не путаться, я решил мысленно называть паромобилем. Больше всего он напоминал старый советский автобус ЗИЛ-8, из которого Глеб Жеглов по-ковбойски палил по бандитам. Впрочем, сравнение очень приблизительное. Чего только стоили его колеса, достойные даже бронетранспортера!

Диковинного вида двигатель не прикрывался капотом. А салон был разделен на три части: кабину водителя, комфортабельную часть для важных персон и, так сказать, грузопассажирскую – с двумя продольными лавками.

Я тут же мысленно забил себе место рядом с водителем.

Мои ожидания о долгом разогреве пара не оправдались. Гном забрался в кабину и дернул за рычаг. Сразу стало понятно, откуда у него эта кличка. Большой рычаг был настоящим произведением искусства. Металлическую поверхность покрывали руны и даже золотая инкрустация, а в набалдашник были вставлены каменья. Дорогая, наверное, штука. Как до сих пор не сперли?

Действия гнома тут же вызвали реакцию внутри двигателя. Пыхнув паром, полумагический агрегат загудел. Гном кивком пригласил меня занять место рядом с собой.

Едва я успел присесть на мягкую подушку сиденья, как гном еще раз дернул антикварный рычаг. Из множества отверстий двигателя ударили струи пара. Сарай тут же заволокло туманом, из которого, как в театре, и выкатился наш паромобиль.

Нужно попросить Рычага дать порулить, только очень осторожно – сразу бросилось в глаза, что для поворота здесь нужно вертеть рулем, как штурвалом на корабле. Это вам не чувствительный руль современной земной машины – нужна привычка.

– Поехали! – радостно заявил гномий Гагарин.

Паровоз резво подкатил к крыльцу дома для слуг. Миран с оркской семейкой полезли в заднее отделение. Затем мы подъехали к черному ходу особняка.

Минут через пять на крыльце появились два парня. Кто есть кто в спускающейся парочке, было понятно сразу. Разницу в статусе молодых людей выдавало как поведение, так и то, как на них смотрели слуги и сидящий рядом со мной гном.

На первый взгляд Йохан Ламех казался вполне нормальным парнем. Выходной светло-коричневый сюртук, запахивающийся на правую сторону, выглядел дорого, но без кичливости, как и тот, кто его носил. На голове Сынка ровно сидел котелок. А вот его компаньон был одет совсем по-другому. Его сюртук был расшит золотистыми нитями, котелок залихватски заломлен набок. На губах Племяша играла ироничная улыбка, но от меня не укрылась безнадега в глазах уставшего от жизни человека.

– Йохан, смотри, – хохотнул Племяш, – это твоя новая игрушка, надеюсь, не самая бесполезная. И чего, интересно, он вырядился в законника? Эй, прорицатель, ты хоть знаешь, во что одет?

– Пауль, хватит доставать людей, – прервал родича Йохан. Остановившись у дверцы в комфортабельную часть паромобиля, он заглянул в кабину: – Тебя как зовут? Ты меня понимаешь? – Юноша старался говорить медленно, четко произнося каждое слово.

– Да, понимаю, – ответил я. – Меня зовут Ром.

– А там как звали? – с намеком спросил Сынок.

– Роман.

– Роман, перебирайся к нам. Хочу с тобой поговорить.

Спорить я не стал и выбрался из кабины. В центральном отделении паромобиля было значительно уютнее. Два мягких диванчика стояли друг напротив друга, а между ними находилась намертво прикрепленная к полу тумбочка с тремя рядами выдвижных ящичков.