Агиросион - Евгений Костюков

– Камелия, ты проявила себя лучше всех посвящённых, что не осталось незамеченным для уважаемых архи-менторов. Ты заслужила их доверие. Но, прежде чем доверить тебе целую паству, а тем самым, косвенно всю нашу общину, все мы, а так же наш великий покровитель, должны убедиться в твоей безоговорочной преданности. Должны понять, что ты не свернёшь с верного пути, не смотря ни на что. Ты готова приступить к проверке? Если ты не уверенна, откажись сейчас! Как только ты узнаешь, что за испытание тебя ждёт – назад пути не будет.

– Готова, агир-ментор! – по-армейски чётко отчеканила Камелия. Голос её был твёрдым, уверенным, но при этом достаточно нежным, и приятно ласкал ухо.

– Хорошо! – агир-ментор жестом показал стоящим у дверей людям в чёрных одеяниях. Они тут же скрылись за тяжёлыми дверьми.

Все собравшиеся с нетерпением смотрели на закрытую, тёмную дверь, только лишь Камелия смотрела в другую сторону. В её глазах читалась некое волнение, может быть, даже страх, она догадывалась, что может приготовить для неё лидер.

Дверь скрипнула, и медленно отворилась. Двое в чёрных мантиях вели молодого человека со связанными руками, кляпом во рту, и завязанными глазами. Он шёл не охотно, за что получил пару раз тычок кулаком в рёбра. Пытаясь что-то сказать – он лишь мычал, и мотая головой, пытался сдвинуть повязку. Вслед за пленником в зал вкатили нечто прямоугольное, скрытое под бордовым бархатным покрывалом. Зал наполнился удовлетворённым жужжанием. Парня провели через весь зал, и приложив немного усилий, поставили его на колени.

– Камелия! Вот твоё задание. – Агир-ментор, как будто с ухмылкой обратился к девушке, показывая на стоящего на коленях парня. – Нам мудрый, и всевидящий покровитель увидел в этом человеке тьму, и угрозу для нашего общего дела. Ты, как истинный последователь, и претендент на звание ментора, должна провести обряд очищения, и освободить заблудшую душу. Но, помни, безболезненная смерть не способна справиться с тьмой овладевшей телом. Только лишь страждущий, и страдающий физически, способен впустить в себя свет.

Камелия, не произнеся ни звука, повернулась к пленнику. Её сердце забилось чаще. Она всеми силами пыталась выровнять сбившееся дыхание. С трудом сдерживая всплывающую на лице улыбку, Камелия подошла вплотную к связанному парню. Все её тревоги моментально рассеялись. Глаза сверкнули хищной злостью. В голове пульсировали слова её матери: «В кого ты такая уродилась?! Не дочь, а сплошное разочарование. Слава вселенной, что подарила мне ещё сына, иначе жизнь была бы прожита напрасно. Брала бы с него пример, а то перед родственниками стыдно. Ни готовить, ни ухаживать за домом толком не можешь. Только на шее нашей паразитируешь». Все унижения детства вновь закипели в крови, жажда мести застилала ей глаза. Агир-ментор сам того не желая, предоставил ей идеальный шанс воплотить давнюю мечту детства в реальность – сделать со своим братом то, что она представляла тысячи раз в бурном воображении. Предводитель общества, был искренне уверен, что Камелия провалит задание, и не сможет расправиться со своим братом, а, следовательно, будет выдвинута другая кандидатура на пост ментора, которую по правилам, после провала архи-ментора, мог выдвинуть агир-ментор. Так же, он тем самым мог ещё больше укрепить свой авторитет, и положение в иерархии. Но, он не учёл, что люди со слабостями вряд ли произвели бы впечатление на Геру, и то, что архи-ментор, прежде чем выдвинуть Камелию, хорошенько её обработала, и подготовила к возможным вариантам.

Камелия, аккуратным движением сняла повязку с глаз своего брата, и, когда он, привыкнув к свету, увидел её лицо, произнесла:

– Ну, здравствуй Клайд! Здравствуй братик! – с этими словами она резким движением сдёрнула бархатное покрывало, и представила на всеобщее обозрение столик-каталку. Он состоял из двух полок, содержание которых наводило на мысли, что дело происходит в кабинете коронера, а собравшиеся вокруг – студенты медицинских вузов, ждущие практических занятий по вскрытию. Скальпели, ножи, кусачки, и множество прочих инструментов. Клайд, узнав свою сестру, и увидев холодную сталь, побледнел, и что-то жалобно попытался сказать.

– Ну-ну-ну! Не нужно эмоций, дорогой мой! Я лишь послужу твоим проводником к исцелению души. – Лёгкая улыбка, появившаяся на лице Камелии, заставила вздрогнуть даже самого агир-ментора, но скорее всего, поводом к этому послужило то, что он осознал ошибку в выборе испытания.

Первым делом, прежде чем приступить к выполнению, как думала Камелия, самого простого задания, из всех возможных вариантов, она попросила принести кресло, которое использовалось когда-то для казни с помощью электричества. Получив желаемое, и усадив своего находящегося в непередаваемом шоке брата, Камелия крепко пристегнула руки, ноги, и голову кожаными ремнями. Затем вернулась к столу с инструментами, и приступила к выбору. Клайд, побелевший ещё больше, с ужасом наблюдал за действиями сестры.

Выбор испытуемой упал на стальные щипцы для удаления мелких гвоздей. Камелия взяла их в руку, и с интересом повертев перед глазами, направилась к своему брату. Клайд в страхе попытался соскочить, но толстые ремни удержали бы крепкого мерина, не то, что молодого, и довольно худого парня. Камелия подошла вплотную к своему брату, и нежно проведя рукой по волосам, обратилась к нему:

– Ты готов, мой дорогой брат, к прозрению? Я приведу тебя к свету! – с этими словами, Камелия схватила щипцами ноготь на большом пальце руки своего брата, и резко рванула в сторону. Брызнула кровь, Клайд попытался закричать, но из-за кляпа смог выдать только приглушённый стон. Глаза его сестры заблестели с новой силой, она с истинным наслаждением слушала стоны, и рассматривала частичку, только что отделённую от Клайда. После чего снова перевела взгляд, на тихо рыдающего брата, и продолжила задуманное.

Через три минуты, под одобряющие возгласы, и вздохи собравшихся, Камелия лишила своего, находящегося от невыносимой боли в полубессознательном состоянии, брата последнего ногтя на руках. Видя, что Клайд от болевого шока, начинает терять сознание, Камелия шепнула чёрным мантиям что-то, и через минуту они принесли в зал, два ведра холодной воды. Зачерпнув, принесённый помощниками, полный ковш, Камелия вылила его на голову брату. Средство возымело нужное действие – Клайд встрепенулся, и застонал с новой силой, пытаясь высвободиться. Окружающие, наблюдая за тем, что «исцеляемый» пришёл в себя, начали, не стесняясь, предлагать Камелии варианты продолжения очищения души. Звучали разные варианты, но испытуемую привлёк лишь один – использовать стул по прямому назначению, и прибегнуть к помощи высокого напряжения. В зал вкатили аппарат, более похожий на медицинский дефибриллятор. Камелия улыбнулась, и нажав кнопку, запустила его. Аппарат замигал яркими огнями, и начал издавать пронзительный писк. Клайд с удвоенными усилиями попытался вырваться, но только лишь чуть не упал на пол вместе со стулом. Подскочившие к нему помощники, удержали стул в вертикальном положении, а подошедшая Камелия со всего размаху ударила брата по лицу.

– Сиди смирно братик! Та физическая боль, которую ты испытываешь сейчас, не сравниться с тем, как у меня болела, да и болит по сей день израненная вами душа. Твоя боль пройдёт, и ты вознесёшься на встречу свету, а я…. Я когда-нибудь прощу тебя, и смирюсь! – с этими словами Камелия вонзила два электрода, похожие на шила с привязанными к ним оголёнными проводами. Раздался треск, тело Клайда начало судорожно трясти. Истязание не прекращалось до тех пор, пока изо рта пленника, сквозь повязку не потекла пена, а глаза не закатились, оставив в просвете между веками лишь испещрённый капиллярами белок. Он страшно захрипел, задыхаясь собственной слюной. Только когда Камелия поняла, что еще немного, и забава преждевременно закончится, она вытащила электроды. Тело Клайда безжизненно обмякло, и держалось на стуле лишь благодаря ремням. Единственное, что говорило о то, что он ещё жив – тихий слышный хрип, и с трудом заметно вздымающаяся грудь в попытке набрать воздуха.

– Нет-нет-нет братик! Ещё не время, ты ещё не готов к встрече с великим покровителем и дарующим прозрение! – Камелия, выключив аппарат, отложила электроды, и вернулась к брату. Она расстегнула ремень, и сняла кляп, позволив Клайду слить накопившуюся жидкость, и отдышаться. Освободившиеся дыхательные пути позволили пленнику постепенно нормализовать дыхание, но сознание никак не возвращалось к нему. Тогда Камелия, зачерпнув ещё один большой ковш ледяной воды, выплеснула его на брата. Сработало. Клайд пришёл в сознание, и даже попытался даже что-то сказать, но сестра не позволила, вновь повязала кляп, и пристегнула голову к спинке стула.

– Да что же такое! – увидев, что Клайд вот-вот снова потеряет сознание, Камелия выплеснула остаток воды из одного ведра. – Какой же ты слабый! Ты мне дашь закончить нормально, или мне попросить вколоть тебе адреналин, чтобы привести в чувства? – Камелия не на шутку разозлилась. Её гневный голос пронзал воздух, чем вызывал общее чувство уважения к ней. Даже верховные предводители с неподдельным интересом наблюдали за развитием событий.