Бизнес-блюз - Дмитрий Новоселов

Небо светлело все разом безо всякого восхода. Тут при всем желании по сторонам света в предрассветных сумерках не сориентируешься. Это из-за туч. Опять будет метель.

Перед офисом я вышел из машины, собрался духом и попробовал закурить, но испугался зажигалки и плюнул. Так ведь и бросить не долго. Хоть какая-то польза от невроза.

Дальтоник ждал меня у проходной завода. Мы поднялись с ним в приемную к Урожаеву и полчаса слушали, как секретарша стучит по клавишам допотопной печатной машинки. Завод разворовали до последнего предела. Панели потерлись, обои отваливались. Наконец, из-за дубовых дверей кабинета выбежал посетитель – шаловливый юркий мужичонка – и нам позволили войти.

Урожаев встал нам на встречу, как дорогим гостям. Он вышел из-за стола и крепко пожал нам руки. Высокий стройный седой мужик с правильными чертами лица, только глаза глупые.

Мы представились.

– Рад вас видеть, парни, – весело сказал он. – Вы по какому вопросу?

– Мы по поводу аренды, – сказал Колька.

– А что случилось? – с участием спросил Урожаев.

– Вроде вы собрались нас выселять после Нового года, – осторожно сказал я.

Этот производственный деятель представлялся мне совсем по другому, поэтому я не был готов к тому спектаклю, который он разыграл перед нами в следующую минуту.

– Ребята, – озабоченно сказал он. – Я такими пустяками, как аренда, не занимаюсь. Мне некогда. Я завод вытаскиваю из ямы, – он так и не сел, а продолжал ходить по кабинету, размахивая руками. – Этими мелочами занимаются мои замы. Знаете, какая проблема с кадрами! Кругом одни идиоты! Я практически не сплю.

В это время у него на столе зазвонил телефон. Вначале послышался треск устаревшего советского аппарата, а потом сработал определитель. Урожаев подошел к столу и посмотрел на дисплей. С первого раза он, видимо, не понял что за номер, со второго разглядел не до конца. Только надев очки, он разобрал цифры. Номер принадлежал незначительной персоне. Урожаев махнул рукой, затем наклонился и свирепо крикнул аппарату:

– Пошел на хуй! – как будто звонивший мог его услышать, а может, именно потому, что не мог. – Невозможно работать, – он снова обратил свой взор в нашу сторону. – Я недавно был в Японии, делал доклад, так вот, там все директора компаний мне стоя аплодировали!

«Сказочник», – подумал я. «Ганс Христиан», – прочитал я в глазах у Кольки.

Телефон продолжал звонить.

– Через месяц еду в Бразилию, потом в Мексику, – перекричал его трели Урожаев. – Наша продукция пользуется гигантским спросом, нужно только все восстановить.

Он поднял трубку внутренней связи и сказал секретарю:

– Забери у меня звонок, и это, если будет звонить мэр, скажи ему, что сегодня я подъехать не смогу, у меня совещание в правительстве.

Урожаев опять встал и как бы вспомнил про нас:

– Я тут с одной иностранной фирмой заключил договор о реализации нашей продукции, я пускаю их к себе на территорию, а они продают мои приборы и ширпотреб. Может быть, поэтому вас выселяют?

– Это вьетнамцы что ли иностранная фирма? – ехидно спросил Колька.

– Я, между прочим – интернационалист, – зачем-то сказал Урожаев. – У моей дочери муж – башкир!

«Не повезло башкиру», – проморгал Чебоксаров.

«Да уж», – кивнул я ему в ответ.

– А может, мы тоже начнем продавать вашу продукцию? – робко вставил я.

– Договора уже подписаны. Я своих решений не меняю, – перебил меня директор.

– А если наши условия окажутся более выгодными? – не успокоился я.

– Поздно, – отрезал гениальный докладчик. – Да вы не беспокойтесь, у нас площадей полно! Мы обязательно вам что-нибудь подберем. Идите к моему заму. Я дам команду.

– А можно мы останемся на старом месте, а вьетнамцы пойдут на площади, которых полно? – предложил Дальтоник.

Эта фраза разозлила внешнего управляющего. Он переменился в лице и хотел что-то сказать, но у него в кармане зазвонил сотовый. Он приложил его к уху, послушал минуту, а потом начал орать:

– Первый вагон отгружай на Сахалин, а второй – на Украину! Нет! Они должны уйти сегодня! – при этом он страшно матерился. – Невозможно работать, кругом одни идиоты! Он сел, потом опять встал.

– Ну, все, парни, мне некогда. Приятно было вас увидеть. У меня сегодня встреча с губернатором. Он меня часто вызывает, советуется.

Начальник пошел в нашу сторону, потом свернул к правой стене. На ней висел дартс. Урожаев взял два дротика, отошел на три шага и метнул первый с разворота в прыжке. Дротик в мишень не попал. Вторую стрелку этот придурок кинул уже нормально, тщательно прицелившись, но все равно промазал.

От этого шоу мы с Колькой в конец опешили.

– Заходите в любой момент, – с досадой сказал Урожаев и пожал нам руки.

Мы вышли, молча дошли до лестницы, а на ступеньках начали ржать, как сумасшедшие.

– Вся Япония ему стоя аплодировала! – корчился от смеха Дальтоник.

– Ты видел, как он разговаривал с телефонным аппаратом! – вторил ему я.

– Мы кончаем этого дебила! – хохотал Чебоксаров.

Проходящие мимо люди бросали в нашу сторону недоуменные взгляды.

– Слушай, – в перерывах между волнами смеха спросил я у Кольки. – А что, интересно, он там отгружал по сотовому? Завод уже сто лет ничего не производит.

Мой наивный вопрос вызвал у друга новый затяжной приступ веселья.

– Ты купился? – проорал он. – Как ты мог купиться?!

С минуту он ничего не мог сказать, только хныкал.

– Понты, одни сплошные понты, – выдал мой напарник. – Учись, это делается так. Опускаешь руку с сотовым телефоном в карман, нажимаешь вот на эту кнопочку, потом еще два раза на эту. Варианты звуковых сигналов. Телефон звенит. С деловым видом подносишь трубу к уху и можешь нести любую ахинею, на какую у тебя только хватит фантазии. Я сам иногда так делаю, чтобы свалить откуда-нибудь, сославшись на срочное дело, или чтобы произвести впечатление на собеседника.

Мы еще минуты две прикалывались над внешним управляющим, потом пошли к заму. Зама мы знали хорошо. В прошлом году, чтобы добыть разрешение на снос стены на складе, мы купили ему холодильник. Зам был из разряда вечных, нормальный мужик. Он работал на своей должности уже лет двадцать, пережил всех директоров и больше всего нервничал из-за того, что вот уже пять лет, как на заводе отменили гудок. Как будто утренний гудок и есть гарант экономического процветания. Хотя старика, конечно, понять можно, как-никак – символ молодости.

Отмахиваясь от табачного дыма и надсадно кашляя, зам выслушал нашу проблему и поведал следующее:

– Идея с вьетнамцами полностью принадлежит этому остолопу. Они ходили по заводу, указывали пальцами на помещения, а мы записывали.

– Когда? – осведомился я.

– Месяца два назад, в воскресенье. Как собачки бегали за этими плоскорожими. Сколько лет работаю, такой кхм… управляющий первый раз. Это его племяш с азиатами познакомил. У нас тут вся его семья работает. Племянник – начальник отдела сбыта…

– А что он сбывает? – спросил я.

– Кое-что с советских времен осталось на складе. Сестра – юрист. Муж сестры – завгар.

– А зять башкир кем? – поинтересовался Дальтоник.

– Башкир отдыхает. Ему и так не сладко.

– А что на счет площадей?

– Из свободных площадей у меня имеется в наличие только бомбоубежище и ангар.

Работники нашего канцелярского направления уже все знали о предстоящем выселении. Они столпились вокруг нас и встревожено задавали нам наводящие вопросы. Зная, что паника есть быстрая смерть, мы заверили их в том, что все будет нормально и ушли в комнату менеджеров.

– Наверное, нужно собрать всех арендаторов и обсудить этот вопрос, – предложил Колька. – Воевать легче сообща.

– Согласен, – подхватил я. – Сфига мы должны за всех париться. Я считаю, что если мы по своим каналам сможем задушить этого придурка, то, все остальные должны нам отстегнуть. Связи стоят денег. Может, даже пару копеек на этом конфликте заработаем.

– Вот я и говорю, – подтвердил Чебоксаров. – Нужно со всеми все обсудить, чтобы потом не было непоняток.

Вошла Вероника, в руках она держала лист бумаги, который оказался тем самым письмом. «Руководствуясь возникшей производственной необходимостью, – говорилось в нем, – доводим до Вашего сведения, что договор аренды номер такой-то на следующий год продлен не будет». Внизу стояла подпись Урожаева.

– Ладно, – попросил ее Колька. – Обойди, пожалуйста, всех арендаторов и попроси, чтобы хозяева позвонили нам на мобильные – или мне или Николаю Александровичу.

Вероника сделала шаг по направлению к двери, потом остановилась и шепотом сказала:

– Вчера я обнаружила еще две свежие переделанные накладные, между прочим, на десять тысяч. Так мы скоро обанкротимся. Надо что-то делать.