Запах денег - Дмитрий Ромов

сказать что-то, но я не даю ей этой возможности.

— Мне понадобится не только твоя задница, но ещё и мозги, сообразительность, обаяние, преданность, выносливость. Всё, что у тебя есть. Ты думаешь, что мы должны быть, как Бонни и Клайд? Нет, не должны. Мне не улыбается, чтобы тебе отстрелили голову, вот эту твою прелестную головку, во время ограбления банка. Не волнуйся, дома сидеть не будешь. Нет, когда родишь, будешь, конечно, только это ещё не сейчас. Но и с голой жопой ходить по подиуму я тебе больше не дам. Попробовала разок, типа по приколу, спишем на ошибки молодости. И пойми, тебе не надо мне ничего доказывать, пытаться удивить и соответствовать какому-то непонятному уровню. Ясно?

Она неуверенно кивает, но я не сомневаюсь, бой с воображаемыми конкурентками она только начала. Ей надо во всём стать лучше, чем они — в любви, в манерах, в умениях, в профессиональных достижениях, способностях удивлять. Это будет вечная гонка. До тех пор, пока я буду оставаться в ней призом. По большому счёту, оно и пусть, лишь бы только из мирного русла не выходило. Чтобы без эксцессов…

— Наташ, вот ещё что, успокойся ты, женщины в СССР пользуются плодами равноправия, поэтому их кругом много. Разных, обычных и красивых, что же теперь убиться что ли? Я ни разу не спал, да что спал, вообще у меня ничего не было с другими девушками с тех пор, как мы вместе.

— С тех пор⁈ — возмущённо выдыхает она и резко садится в постели. — А до этого⁈

— Нет, ты меня в гроб загонишь! Двигайся, я иду…

Утром я делаю кучу необходимых звонков, а потом веду Наташку в ГУМ, благо, в пяти минутах ходьбы. Мы покупаем кучу вещей для поездки и чемодан. После обеда отправляемся в аэропорт. Билеты нам привезли в гостиницу, так что за ними никуда заезжать не надо.

Наташка выглядит спокойной, удовлетворённой и жизнерадостной. Надеюсь, подобные вечера вопросов и ответов не станут традицией. Иначе придётся с ней что-то делать. Можно подумать о розгах, например…

Толян высаживает нас у входа и уезжает к своим. Вечером они все тоже улетят на каникулы.

— Егор! — кричат сверху, когда, войдя в здание аэровокзала, мы останавливаемся перед табло. — Идите сюда!

Я задираю голову и вижу Бориса, свешивающегося через перила со второго этажа.

— Мы ещё не зарегистрировались! — тоже кричу я.

Люди смотрят на нас, как на дикарей, но нам смешно. Мы словно творцы, или, по крайней мере, хозяева этого мира, что хотим, то и делаем. На душе весёлая лёгкость и ожидание праздника. Шашлык, ёлка, Дед Мороз, холодные густые серые волны и салют в чёрном южном небе. Каникулы и никаких дел. Отдых, постель и Наташка под боком. Сто лет такого не было. Кажется, что в Гагры мы вообще в другой жизни ездили.

— Давайте паспорта, — предлагает Игорь. — Я пойду нас зарегистрирую.

Мы отдаём документы, билеты и чемодан, а сами идём наверх. Борис нас поджидает. Выглядит он ярко. В сумасшедшей дублёнке, огромном шарфе и в шляпе. Пальцы унизаны кольцами с камнями, как у средневекового ростовщика. Он смотрит на нас с загадочно-высокомерной улыбочкой.

— Рад тебя видеть, — киваю я. — Артиста заметно сразу по шарму и яркому стилю. Вкус штука такая, либо он есть, либо его нет.

Наташка смеётся и незаметно пихает меня в бок.

— Знакомься, Наташ, это Борис. Он музыкант из Большого!

— Ого! — улыбается она, — Как здорово! А я вот, к своему стыду, в Большом не была ещё. Я и в Москве-то не так давно впервые очутилась.

— Ну, это мы легко можем исправить, — игриво и немного даже плотоядно улыбается Буряце, — для красивой девушки у нас в театре все двери откроются.

— Наталья — моя невеста, — уточняю я, — а Борис друг Галины. А друг Галины и наш друг.

— Чего вы там стоите⁈

Я оборачиваюсь на голос и вижу саму Галину. Она машет нам рукой.

— Идите скорее сюда! — зовёт она. — Тут шампанское!

Мы подходим. Компания уже веселится. Они сидят за столиком в кафе.

— Вот они, мои лялечки, — указывает на нас Галя своим друзьям. — Это Егор, а это Наташа.

— Тут столько девчат, а он со своей! — смеётся черноволосая дама с тонкими и не очень добрыми чертами лица. — Главное, ведь и Наташи уже имеются.

Ей лет тридцать пять, может, чуть больше, поэтому Наташка особо не напрягается, хотя… ну, в общем…

— Это тоже Наталья, — машет на свою подружку Галя, — она хорошая, просто выпила немного. А это Вика.

Вика кивает, не слишком интересуясь нашими персонами. Она примерно того же возраста, что и Наталья. Яркая черноглазая брюнетка, поглядывающая свысока. У обеих Галиных подруг во внешности есть что-то восточное. Вика, так та вообще, будто с ближнего востока.

— Так, давайте, шампанское! — командует Галина. — Борис, наливай. Сейчас ещё Марик подъедет. Но он всегда опаздывает.

Мы усаживаемся к столику, на котором стоит большое блюдо с бутербродами с копчёной колбасой. В кафе многолюдно. За огромными панорамными окнами взлетают и садятся белоснежные самолёты.

По аэродрому, по аэродрому лайнер пробежал, как по судьбе…

Наташка смотрит на меня вопросительно, мол, нам точно надо с этими людьми ехать? Я не знаю, зачем Чурбанов попросил меня отправиться с ними, но отказаться я уже не могу и поэтому только плечами пожимаю.

— Уважаемые пассажиры, вылетающие рейсом… — бесконечно объявляет что-то дикторша с мелодичным голосом.

Суета, оживление, ощущение путешествия.

Появляется Игорь. Его появление вызывает радостные возгласы среди подруг, но отказ выпить с ними ввергает их в уныние. Потом приходит Марик, он же Марк Михайлович Фридман, театральный режиссёр лет сорока. Он весёлый, импозантный, в больших черепаховых очках, в костюме с шейным платком и в шубе. Прямо Шаляпин.

— Марик, ты перепутал, — смеётся Галя. — Мы же не в Анадырь летим, а в Геленджик!

— Наташ, — говорю я на ухо своей суженой, когда мы садимся в самолёт. — Не расстраивайся из-за компании. Поверь, мы отлично проведём время. Будем жить в хорошей гостинице и гулять по набережной. Никто же нас не заставит всё время торчать вместе с ними. Нам и вдвоём будет хорошо, да? Потренируемся, может быть. Покажу тебе пару приёмчиков. А может и люди эти окажутся не такими ужасными.

Она чуть-чуть качает головой, улыбается и утыкается лбом в мой лоб.

— А я и не беру, — шёпотом отвечает она. — Главное, мы вместе.

В Адлере мы приземляемся уже вечером. Получаем багаж и выходим в зал. Все сонные, особенно те, кто хорошенечко накатил перед полётом. Барышни, или, скорее, барыни, выглядят помятыми и сердитыми.

— Так, ну и кто где? Галя, нас встречают или нет?

— Встречают-встречают, — хмуро отвечает она. — Погодите, сейчас осмотримся. Давайте, кому надо, идите в туалет, а то нам ехать ещё неизвестно сколько.

— Надо было в Сочи, как я предлагала! — злится Вика. — На кой ляд нам этот Геленджик, Галя?

Мы идём в туалет. В женский, как обычно, очередь, хоть и небольшая, но есть. Поэтому, я выхожу раньше и стою, поджидая, когда появится Наташка. Рядом стоят три крупных парня. Один постарше, ему около сорока, двум другим лет по двадцать семь.

— Где Арсен? — сердито, с кавказским акцентом спрашивает тот, что старше. — Я почему тут стою и жду? Вообще не понимаю, он с ума сошёл? Ты мне скажи!

— Не знаю, Вахтанг, не приехал, — отвечает другой, похожий на быка. — Мало ли что случиться могло.

— Ты его предупредил, хотя бы?

— Ну конечно, предупредил. Просто дорога неблизкая. Подождём ещё.

Третий стоит молча, с непроницаемым видом.

— Обычная дорога, вообще! — злится Вахтанг. — Я ждать тут твоего чушкана не буду, да? Идите теперь машину ищите. Такси возьми, деньги у Арсена потом заберёшь, понял?

— Нет такси, Вахтанг, ни одной машины, я проверил. Вечер уже.

— Какой вечер, слушай! Ты издеваешься? Ищи, я сказал! Я тебе что, на автобусе ехать буду? Я твоего Арсена рот… ты понял, да? Частника лови.

Выходит Наташка и мы возвращаемся к нашей группе.

— Так, — хмуро говорит Галя через некоторое время. — Нас должны встречать, но ничего похожего на встречу я не вижу. Наверное, надо выйти и самим поискать. Там «рафик» дожен быть, у меня номер записан.

— Мы с Игорем сходим, — предлагаю я.

Никто не возражает. Мы выходим наружу. Уже стемнело.

— Класс, тепло как, — говорит Игорь.

Действительно, сейчас градусов восемь тепла. Влажно только.

Мы идём по парковке и вскоре замечаем нашу машину. Точно, стоит, как ни в чём не бывало в сторонке. Направляемся к ней, чтобы попросить подъехать поближе. Чемоданы сюда тащить не самая лучшая