Избранное (СИ) - Измайлова Кира Алиевна

— Это и так видно. А на что именно? Мои люди их не задевали.

Флоренц помолчал, потом сказал:

— Всё началось с меня. Я согласился на предложение Дамблдора стать преподавателем прорицаний в школе, и…

О’Лири, подошедший поближе, восторженно присвистнул, видимо, не знал этой истории.

— Однако ничего не вышло, — Флоренц покосился на Марину Николаевну, — но вернуться в табун я уже не мог. Узнав о моем согласии помочь человеку, соплеменники обвинили меня в том, что я сделался рабом людей, в том, что я выдаю наши знания и тайны… Хагрид едва отбил тогда меня у разъяренных сородичей, и за это они и на него затаили злобу. Прежде, если ему нужно было поговорить с кем-то из нашего племени, ему отвечали, но после моего изгнания перестали…

— А покороче можно? — попросил Коннер. — Они уже достаточно близко.

— Да ладно, их стрелам барьеры не миновать, — сказал О’Лири.

— Ага. Только смотрите там, чтобы они навесом стрелять не начали, а то так вот тюкнет по макушке, мало не покажется, — ответил тот. — Итак, Флоренц, вас изгнали, на Хагрида обиделись, а дальше что?

— Хагрид привел в лес великана, — сказал кентавр. — Такое соседство мало кому пришлось по душе.

— В этом я ваших сородичей вполне понимаю, — кивнул Коннер, — но мы ведь избавили их от малыша Грохха!

— Кентавры очень не любят, когда люди заходят в Запретный лес, — пояснил Флоренц. — Хагриду это прощалось, но, очевидно, терпение у нашего вожака лопнуло…

— Ишь ты, какой нетерпеливый… — хмыкнул тот. — Мадам? Позволите мне провести переговоры или желаете сделать это лично?

— Я, пожалуй, поприсутствую, — сказала она. Настоящая Долорес, помнится, не жаловала волшебных созданий, и кентавры почти наверняка об этом знали. — Как директор школы, я не могу остаться в стороне, но вам наверняка лучше знать, как вести себя с агрессивно настроенными и вооруженными оппонентами.

— Прекрасно, тогда идемте, — он галантно предложил ей руку и скомандовал своим людям: — Осветите окрестности замка, так, чтоб можно было в траве иголки собирать!

Складывалось впечатление, будто на башнях включили прожекторы, мощные, какими освещают стадионы и концертные площадки. Белый свет залил всё кругом, и факелы кентавров сделались бесполезны и незаметны. Сами они от неожиданности попятились было — после ночного сумрака такая иллюминация била по глазам.

Теперь стало ясно — их далеко не орда, как могло показаться в темноте. Даже если пришли одни мужчины, что логично, причем только воины в расцвете сил (и еще кто-то остался охранять стариков, женщин и молодняк), все равно выходило, что поголовье кентавров Запретного леса не так уж велико. Ну не считать же, что это только передовой отряд! Будь так, они бы не прокормились одной охотой и собирательством, а к земледелию кентавры точно склонности не питали. Ладно еще животноводство…

— Что вам нужно? — спросил Коннер, выйдя вперед. Он усилил голос заклинанием, так, что его слышно было, наверно, и на верхушках башен. — Назовитесь!

Рослый гнедой кентавр с надменным скуластым лицом и длинными чёрными волосами сделал шаг вперед. В руках у него был большой лук, за спиной висел колчан со стрелам.

— Мое имя Магориан, а кто ты, человек?

— Дэвид Коннер, заместитель руководителя отдела по контролю за опасными тварями, — любезно представился тот.

Кентавр всхрапнул и привстал на дыбы, остальные зашумели и затопотали, особенно усердствовал один вороной, заросший буйной бородой.

— Так что вам угодно? — спросил Коннер.

— Кентавры не потерпят вторжения в свой лес! — ответил Магориан. — Мы терпели Хагрида, терпели даже тогда, когда Флоренц предал и обесчестил нас, а Хагрид не позволил нам убить мерзавца… Теперь вы явились снова! Но у нас своя жизнь и свои законы, не такие, как ваши, и вы не имеете права…

— Стоп-стоп-стоп, — поднял руку аврор. — Поменьше экспрессии. Для начала: мои люди чем-то обидели ваш народ? Нет?

Кентавр помотал гривой.

— Прекрасно. Вам так нравилось соседство акромантулов? Тоже нет? А великан? И он не нравился? Так чем же вы возмущены? Мы избавили вас от этих неприятных соседей, а вы еще и недовольны!

— Люди вторглись в наш лес, мы этого не потерпим! — воскликнул вороной, и стрела тюкнула в щит ровно между глаз Коннера.

Тот даже не шелохнулся, выдержал паузу, потом произнес:

— Закон пятнадцатый, статья «В» ясно указывает, что любое нападение со стороны магического существа, которое квалифицируется как обладающее интеллектом, близким к человеческому, и считается вследствие этого способным отвечать за свои поступки…

— Близким к человеческому? — повторил Магориан, а остальные со свирепыми воплями принялись бить копытами и потрясать луками. — Для нас это великое оскорбление, человек! Наш интеллект, к счастью, намного превосходит ваш!

— Да, я заметил, — совершенно серьезно ответил аврор. — Нужно обладать поистине могучим интеллектом, чтобы привести горстку ничем не защищенных сородичей на встречу с хорошо вооруженными магами. Да даже не будь у нас волшебных палочек…

— Тогда бы вы и близко не осмелились подойти к нашему лесу!

— К вашему? — неподдельно изумился Коннер. — На вашем месте, Магориан, я не забывал бы: вы живёте здесь только потому, что Министерство магии отвело вам определённые участки земли. Или, может, нам следует поднять вопрос о вашей депортации на историческую родину? Пускай с вами греки мучаются…

— Это на международный скандал тянет, — вставил О’Лири. — Греки, помнится, едва избавились от этих буйных. Местные им тоже рады не будут, они в своем заповеднике на Пелионе живут спокойно, коз пасут, сыр делают и виноград с оливками выращивают. Торгуют даже.

— А вино у них неплохое, — вставил Мерфи.

— Ага, если пить не бочками и закусывать, то в самый раз. Хотя мне больше анисовая водка понравилась, — кивнул Коннер и снова повернулся к Магориану.

— Мы не желаем иметь дела с людьми, как те предатели, забывшие свою природу! — зло крикнул серый кентавр. — Мы не какие-то говорящие лошадки, а древний народ, и мы не потерпим вторжений и оскорблений со стороны волшебников! Мы не признаём ваших законов и не собираемся отдавать вам первенство, мы живём обособленно и гордимся этим!

— Ну так живите, зачем вас сюда-то принесло? — удивился О’Лири.

— Ваши люди вошли в лес незваными, нарушив договоренность! — ответил Магориан. — Мы желаем видеть Дамблдора!

— Это невозможно, — ответил Коннер, — профессор Дамблдор тяжело ранен и не в состоянии принимать посетителей. Да еще и таких буйных. Но если вы имеете в виду, что вам нужен директор Хогвартса, то тут никаких проблем нет… Мадам?

— Долорес Амбридж, — отрекомендовалась Марина Николаевна, сделав шаг вперед, иначе ее не было видно за рослыми аврорами. — Заместитель министра магии, директор и Генеральный инспектор Хогвартса. Что вам угодно?

— Человек Министерства — на посту директора?! — взревел вороной кентавр, ударив копытами в землю. — Я ведь говорил, Магориан! Всё началось с этого предателя Флоренца, а теперь, выведав наши секреты, люди опустошат лес и загонят нас в хлев!

— Интересно, зачем, если от вас толку, как от козла молока? — пробормотал Снейп, с интересом слушавший разговор из заднего ряда. — Прорицания, разве что, да и те мутные… Гм, простите, госпожа Ингибьёрг.

— За что? — удивилась та. — Я имела удовольствие побеседовать с Флоренцем, и… вы правы, Северус, их пророчества, основанные на движении небесных тел, охватывают такую сетку событий, что вычленить какое-либо и соотнести его с конкретной персоной почти невозможно. Марс яркий — это к войне! Но об этом и люди знают с незапамятных времен… Возможно, — добавила она, — те кентавры, что остались на Пелионе, еще хранят мудрость Хирона, а здешние порядком одичали, да-с.

— Да уж как-то не до подробных прорицаний, когда снег идет, а от голода брюхо подводит, — пробормотал он. — Это ведь не на греческом солнышке греться, под сенью струй и виноградных лоз…