Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1967-1971 - Светлана Бондаренко

27.01.71

Сделали 5 стр. (60)

Арк уехал 28.01.71.

Дорогой Аркашенька!

Писем от тебя пока нет, так что пишу тебе сам, тем более что есть необходимость.

1. Дело в том, что «Аврора» выдала 35 %, что прекрасно, но эти мудрецы послали почему-то деньги и тебе и мне на мой адрес. Не на сберкнижки, и даже не на наши адреса, а именно на мой адрес. Боюсь, что здесь имеет место дружеская рука Колченога[222], решившего, что раз ты здесь… и т. д. Свои деньги я, натурально, получил, что же касается твоих, то срочно, как только получишь сие письмо, вышли мне доверенность, заверенную либо в ЖАКТе, либо в любом месте работы: настоящим я, нижеподписавшийся… доверяю получить такому-то мои деньги по почтовому переводу номер 2475 в количестве двести девяносто два рубля 94 копейки. Как только вернешься из Кишинева, сразу же и пошли заказным вместе с подробным отчетом.

2. Миша Лемхин прислал свою рецензию на ОО и ДоУ, опубликованную во всемирно известной газете «Советский учитель» (многотиражка Герценовского ин-та). Вот ДоУ уже и прессу имеет!

Вот пока и всё, крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет.

Денег за ОО пока не вижу.

АН в это время зарабатывает деньги в Кишиневе.

И. о. главного редактора киностудии «Молдова-филм»

от члена ССП Стругацкого А. Н.

(псевдонимы: по кинодраматургии А. Строганов)

Заявка

Предлагаю вверенной Вам студии заявку на сценарий «Трижды смертник» — о героической жизни одного из самых значительных деятелей революционного подполья Молдавии, несгибаемого коммуниста-ленинца Якова Антипова (Павла Ткаченко).

Как известно, фундаментальная трудность в создании фильмов на революционно-биографические темы состоит в выделении главных, переломных моментов жизни исторического лица, определяющих его политическое, психологическое и моральное развитие. Жизнь революционера — зачастую сплошная цепь подвигов, иногда — ярких, поражающих все человечество, а зачастую незаметных, растянувшихся на месяцы и годы кропотливейшей работы, решительно неэффектных; задача художника — определить объективную социально-историческую иерархию в этой цепи, найти и показать силы, воздействовавшие на революционера и воспитавшие его революционером, оценить ближайшие и отдаленные результаты его деятельности.

Уже первый и самый поверхностный взгляд на героическую биографию Павла Ткаченко диктует исследователю следующую периодизацию: Бендерский период, окт. 1917 (возвращение из революционного Петрограда в Бессарабию) — июнь 1919 (процесс 108-ми, первый смертный приговор); Кишиневский период — с июля 1919 г. (нелегальный приезд в Кишинев для восстановления разгромленных сигуранцей коммунистических подпольных групп) по окт. 1920 (процесс 48-ми, второй смертный приговор); Румынский период — с начала 1921 г. (нелегальное прибытие в Яссы в качестве члена всерумынского комитета по созданию Компартии Румынии) и до конца — до зверского убийства на станции Вистерничен 4 сентября 26 года.

При ближайшем рассмотрении такая периодизация оказывается полностью оправданной и в смысле процесса политического развития замечательной личности Ткаченко. В Бендерский период — это вчерашний студент-первокурсник (в 1918 г. Ткаченко было лишь 17 лет), нетерпеливый поборник социальной революции, еще не большевик, но готовый драться за Святой Новый Мир вместе с большевиками, непременный участник вооруженных схваток с интервентами, организатор и «заводила» бендерской демократической молодежи; огромную роль в его становлении будущего комсомольского вожака и зрелого партийного деятеля сыграл возглавлявший в то время Бендерскую подпольную парторганизацию старый большевик Григорий Иванович Борисов-Старый, поставивший Ткаченко во главе организации революционной молодежи в Бендерах.

В Кишиневский период мы видим уже незаурядного подпольщика, организатора, умело и терпеливо направляющего стихийные выступления кишиневского пролетариата, умело и терпеливо ткущего, вопреки всем усилиям сигуранцы, широкую сеть коммунистических организаций, пронизывающую все боевое профсоюзное движение в Кишиневе, охватившую весь юг оккупированной Бессарабии; и здесь партия продолжает направлять и воспитывать его в лице замечательного сына молдавского народа, старого коммуниста Александра Борисовича Рубинштейна.

Наконец, в Румынский период перед нами встает уже фигура международного масштаба. Ткаченко — один из тех, о ком 1-я совместная конференция коммунистических групп Румынии и Бессарабии в марте 1921 года вынесла такую резолюцию: «Конференция восхищается революционностью, непримиримостью, дисциплиной и жертвами коммунистов Бессарабии, ставя эти качества в пример рабочим Румынии». Теперь это искусный конспиратор, эрудированный марксист-ленинец, великолепно ориентирующийся в политической обстановке, страшная заноза в самой толще тела противника.

Строй фильма мыслится мне в соответствии с упомянутой периодизацией и политико-психологическими характеристиками личности Павла Ткаченко на каждый период. Движущие факторы в развитии образа: непосредственное влияние закаленных борцов партии Старого и Рубинштейна в Бендерский и Кишиневский периоды и тесная связь с международным коммунистическим движением — в Румынский период.

Для сюжетной организации фильма я намерен ввести в число действующих лиц антипода Ткаченки — крупного агента сигуранцы, лицо заведомо вымышленное, являющееся неким «концентратом» всего самого страшного и подлого, что олицетворяет собой фашизм. Как известно, сигуранца не принадлежала к числу самых эффективных охранок Европы, но она, конечно, не могла бы существовать и, тем более, функционировать, если бы в ее аппарате не было бы фигур крупного масштаба, своего рода «черных гениев» — в противовес королевским идиотам типа Войнеску. Как мне представляется, именно провокационной деятельности таких мерзавцев высшего класса, деятельности бессовестной и тонкой, обязано революционное движение в Молдавии и Румынии провалами в 1919 и 1921 г., наконец, трагедией 1926 года.

Этот антипод Ткаченко — назовем его г-н X — появляется в Бендерах еще до вступления королевских войск, проникает в коммунистическое подполье, предает, доносит, совершает тайные убийства. Для Ткаченки он остается нераскрытым до знаменитого процесса 270-ти (янв. 1922 г.). В дальнейшем вся деятельность Ткаченки в Румынии и до самого конца проходит, по моему замыслу, под знаком борьбы Ткаченко с этим умным и коварным врагом (= борьба с сигуранцей).