Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света) - Джордж Мартин

— Девятьсот тысяч шестьсот семьдесят четыре дракона. На эти деньги можно накормить страждущих и восстановить тысячу септ.

— Стало быть вам нужно золото? — уточнила королева. — Или отмена покрытого плесенью закона Мейегора?

Какое-то мгновение Верховный Септон думал над ее словами:

— Как пожелаете. Долг может быть прощен, и король Томмен получит благословение. Сыны Воина, ради воссияния славы Церкви, должны будут проводить меня к нему, а мои воробьи в это время отправятся по стране защищать сирых и убогих, возрождая древний орден Бедных Ребят.

Королева встала с колен и расправила юбки.

— Мне нужно подготовить бумаги, и Его Величество подпишет их и скрепит королевской печатью. — Если Томмен что-то и любил в царствовании, так это играть со своей печатью.

— Да хранят Семеро Его Величество. Пусть правит долго. — Верховный Септон сложил руки домиком и поднял глаза к небу. — Да убоятся грешники!

«Слыхал, лорд Станнис?» — Серсея не смогла сдержать улыбки. Даже ее отец не смог бы справиться лучше. Одним махом она избавила Королевскую гавань от нашествия полчищ воробьев, обеспечила Томмену благословение и списала долг короны почти на миллион драконов. С поющим от радости сердцем, она позволила Верховному Септону проводить себя обратно в Зал Свечей.

Леди Мерривезер разделила радость королевы, хотя никогда и не слышала ни о Сынах Воина, ни о Бедных Ребятах.

— Они были еще во времена до Завоевания Эйегона. — Объяснила Серсея. — Сыны Воина были рыцарским орденом, они отрекались от своих земель и золота, и посвящали свои мечи Его Верховному Святейшеству. А Бедные Ребята… они были простолюдинами, хотя их и было гораздо больше. Они были своего рода нищенствующими братьями, хотя вместо кружек для подаяния носили при себе топоры. Они странствовали по дорогам, сопровождая путешественников от септы до септы, и от города к городу. Их символом была семилучивая звезда, красная на белом, поэтому простолюдины прозвали их Звездами. Сыны Воина носили радужные плащи и посеребренные доспехи поверх власяниц, а рукояти их мечей были украшены хрустальным навершием. Их прозвали Мечами. Святые, аскетики, фанатики, колдуны, драконоборцы, охотники за демонами… о них ходили сотни легенд. Но все сходились на том, что они были безжалостны с врагами Святой Церкви.

Леди Мерривезер схватывала на лету.

— Полагаю, такие враги, вроде лорда Станниса с его красной колдуньей?

— Ну да, невзначай. — Захихикав словно маленькая девочка, ответила Серсея. — Не открыть ли нам бутылочку вина с пряностями и вспрыснуть возвращение блудных Сынов Воина по домам?

— За Сынов Воина и великолепные способности Королевы-регента. За Серсею Первую!

Вино было столь же сладким и острым, как триумф Серсеи, и ей казалось, что ее носилки не движутся, а плывут по улицам города. Но у подножия холма Эйегона им повстречалась Маргери Тирелл с кузинами, возвращающаяся с конной прогулки. — «Она преследует меня повсюду, куда бы я не направилась», — увидев маленькую королеву, подумала Серсея с раздражением.

За спиной Маргери следовал длинный хвост придворных, охранников и слуг, многие из которых были нагружены корзинами цветов. Возле каждой из ее кузин находились поклонники. Рядом с Элинор ехал неуклюжий сквайр Алин Амброз, с которым она была обручена, сир Таллад ехал рядом с робкой Аллой, однорукий Марк Муллендор рядом с толстушкой и хохотушкой Меггой. Близнецы Редвины следовали за ними с двумя другими придворными дамами Маргери — Мередит Крейн и Жанной Фоссовей. У всех женщин в прическу были вплетены цветы. Джалабхар Ксо тоже присоединился к процессии, как и сир Ламберт Тарнберри с повязкой на глазу, и симпатичный певец, ранее известный как Голубой Бард.

«И, конечно же, маленькую королеву должен сопровождать рыцарь Королевской гвардии, конечно же, это наш Рыцарь Цветов». — Сир Лорас сверкал золоченной чешуйчатой броней. Хотя ему не позволялось более обучать Томмена, король, тем не менее, проводил слишком много времени в его обществе. Каждый раз, когда мальчик вечером возвращался со своей маленькой королевой, он рассказывал новую историю о том, что сир Лорас сказал или сделал.

Когда обе колонны встретились, Маргери поприветствовала их, и поехала сбоку от королевских носилок. На ее щеках красовался румянец, каштановые кудри беспорядочно рассыпались по плечам, колыхаясь при каждом дуновении ветра.

— Мы собирали осенние цветы в королевском лесу. — Заявила она.

«Да знаю я, где ты была», — промелькнуло в голове у королевы. Ее информаторы прекрасно справлялись со своими обязанностями — оповещать ее о всех передвижениях Маргери. — «Какая беспокойная девочка, наша малютка-королева». — Она редко когда могла усидеть без конной прогулки три дня подряд. Сегодня она едет вдоль дороги на Росби, собирая ракушки и устраивая пикники на берегу моря. Завтра она со всем окружением переправляется за реку на вечернюю соколиную охоту. Малютка не пугалась даже отплывать на лодках в море, лавируя туда и обратно по Черноводному заливу без какой-либо явной цели. Когда она чувствовала себя согрешившей, она направлялась из замка помолиться в септу Бейлора. Она надавала заказов дюжине разных белошвеек, была хорошо известна среди городских ювелиров и еще известнее на рыбном рынке у Глиняных ворот, куда ходила ежедневно взглянуть на дневной улов. Куда бы она ни направилась, повсюду перед ней раболепствовали простолюдины, и леди Маргери делала все, чтобы разжечь их пыл. Она всегда давала подаяния нищим, покупала горячие пироги на лотках пекарей, и останавливалась, чтобы поболтать с обычными торговцами.

Если б все было в ее воле, то она проделывала бы все эти вещи вместе с Томменом. Она всегда приглашала Томмена составить компанию ей и ее курятнику в их приключениях, и мальчик всегда умолял маму отправиться с ними. Королева пару раз дала свое согласие только, чтобы сир Осни мог провести больше времени в компании Маргери. — «Но все напрасно. Осни явил огорчительное разочарование».

— Ты помнишь тот день, когда твоя сестра отплыла в Дорн? — Спросила Серсея своего сына. — Ты помнишь толпу, орущую нам вслед по дороге в замок? Камни, проклятия?

Но король, благодаря своей маленькой королеве, был глух к зову разума. — Если мы подружимся с простолюдинами, они станут больше нас любить.

— Толпа любила толстого Верховного Септона так сильно, что разорвала его на тысячу кусочков, а он был священником. — Напомнила она. Но все, чего она добилась, что он на нее обиделся. — «Клянусь, все, как хотела Маргери. Каждый день всеми способами она пытается украсть его у меня». — Джоффри распознал бы ее махинации за улыбкой интриганки и поставил бы на место, но Томмен был куда доверчивее. — «Она знала, что Джофф для нее был слишком сильным противником». — Подумала Серсея, вспомнив о золотой монете, найденной Квиберном. — «Ради надежды рода Тиррелов править королевством, его нужно было устранить». — До нее внезапно дошло, что Маргери с ее отвратительной бабкой когда-то замышляли выдать Сансу Старк за хромого братца малютки-королевы Уилласа. Лорд Тайвин опередил их, выдав Сансу за Тириона, но связь была налицо. — «Они все заодно». — Вдруг поняла она. — «Тиреллы подкупили тюремщика, чтобы освободить Тириона, и проводили его по дороге роз навстречу с его подлой невестой. Сейчас они оба в безопасности в Хайгардене, прячутся за стеной из роз».