Расследования Корсакова. Комплект из 3 книг - Игорь Евдокимов

– А ты ведь даже не удивлен, – с легкой обидой заключил Михаил Васильевич Корсаков. – Жаль, я думал, мне удалось закрутить неплохую интригу. Когда ты догадался?

– Этой ночью, когда вновь пережил воспоминания из Болгарии, – ответил Владимир. – Ведь ты единственный, кто связывал те события и нынешний спектакль, что разыгрался по твоей воле в Смоленске. Когда я это понял, все встало на свои места.

– Расскажешь? – заинтересованно спросил дядя, пригубив вино.

– Если хочешь, – пожал плечами Корсаков. – Перед смертью Юсуф обмолвился, что у него остался «союзник среди вас». Возможно, речь шла об армии или даже ближайшем окружении, но потом я вспомнил, что говорил отец про твои отлучки за линию фронта. Мы-то думали это твой авантюризм гонит тебя в рейды по турецкой территории. Но сейчас я уверен, что во время одной из них вы и сговорились с Юсуф-беем. Он запустил цепочку событий, следуя за тварью. Якобы отправившись в погоню, но на самом деле – приглядывая. Направляя. Когда караконджул достиг пещерного храма, ты же должен был проследить, что отец проглотит наживку. Вот только он оставил тебя в Тырново. Тогда Юсуф дал себя обнаружить и присоединился к нашему отряду для того, чтобы удостовериться в успехе своей твари. Или закончить работу за нее. А ты остался в тылу, вне всяких подозрений. Я в чем-то не прав?

– Пока все более-менее точно, – не стал отпираться Михаил.

– Что касается Смоленска, то ты сам дал мне все ключи, – продолжил Владимир. – Ты вернулся из поездки за неделю до меня, одновременно с первым убийством в городе. Его пришлось совершить потому, что зелье, продлевающее жизнь твоему гомункулу в человеческом теле, еще не было готово. Соответственно потребовались сердце и печень. Это поддержало существование твоего слуги, но тебе все равно нужны были ингредиенты – и ты забрал их из лаборатории, когда, якобы из вежливости, заглянул в Корсаково. К этому моменту предыдущее тело пришло в негодность, и ты выпустил тварь в катакомбы, через которые она нашла новую оболочку. Купца из Рославля. Но цепочка из трупов, начавшаяся еще в Витебске, привлекла к вам ненужное внимание – и по следу увязался Горегляд, который выследил купца Баранова и попытался изгнать из него караконджула…

– Вообще-то существо лучше называть гончей Раката, но это так, придирка, – вставил фразу Михаил.

– Как угодно, – отмахнулся Владимир. – Важно, что твой слуга снова остался без тела, однако ему повезло прицепиться к случайной свидетельнице. Но ты… Ты испугался, когда узнал, что мы с Кудряшовым близки к поимке Горегляда. Христофор Севастьянович не стал бы открываться перед околоточным, тот просто не поверил бы ему. Но я… Я бы его выслушал. И, лишившись столь удобного подозреваемого, вновь начал бы размышлять. А зная даты твоего визита в Витебск, сопоставил бы их с историей Горегляда. Поэтому и понял, что единственный твой шанс выпутаться – это вовремя исчезнуть и бросить тень на кого-то из близких. Твой выбор пал на Верне. В предательство матери или помешательство отца я бы не поверил, а вот слуга – вполне удобный кандидат. И я почти попался на удочку, особенно после твоей внезапной «гибели».

– Да, в тот момент это показалось мне хорошей идеей. Но что же меня все-таки выдало?

– Да ничего, на самом деле. Просто в центре мозаики, в которую медленно складывалось мое расследование, образовалось пустое пятно, которое мог заполнить только ты. Никто другой не смог бы разыграть этот спектакль. И тогда я вспомнил старый добрый принцип: не спеши предполагать, что человек мертв, пока не увидел тела. Кого ты прикончил вместо себя?

– Дворецкого, – скривился дядя. – Этот неуклюжий болван меня порядком утомил. Что ж, браво! Видимо, я недооценил тебя. Для меня ты так и остался нескладным маленьким балбесом, который вечно прячется за отца и брата. Извини, признаю, что ошибался.

– Не нужны мне твои извинения! – крикнул Корсаков. – Лучше скажи зачем? Как ты мог предать свою семью?!

– Какой банальный вопрос, – фыркнул Михаил. – Просто так это и не объяснишь. Если вкратце – я встретил одного человека, который открыл мне глаза на истинное положение вещей. Вся эта благоглупость, которой нас учили с детства, что потусторонние силы – это лишь неразумная стихия, была ложью. – В его глазах загорелся фанатичный огонек, которого Владимир никогда не видел раньше. – Мне было явлено обратное. У этих сил есть разум и воля. Когда они говорят с тобой – ты подчиняешься. Или перестаешь существовать. Но пока ты не увидишь это своими глазами – все равно не поймешь, о чем я говорю…

– И это все? Ради этого ты свел с ума моего отца? Убил моего брата?

– Я же говорил, не поймешь. Возможно, если бы ты не перешел дорогу нашему обществу, у тебя был бы шанс увидеть все своими глазами…

– Обществу?

– Ну да, – подтвердил дядя. – Клуб единомышленников, так сказать. Объединенных общей верой и целями. Я, между прочим, ценными знаниями с тобой делюсь. Ради них твой знакомый полковник даже лично примчался в Смоленск. И, уверен, приказал тебе взять меня живым.

– Я пока еще раздумываю, слушаться мне его или нет, – раздраженно ответил Владимир. – И кто же входил в этот круг по интересам? Юсуф? Кто-то из тех, кого мне удалось остановить?

– Юсуф – да. Его потеря стала для нас ударом. Но его план, между прочим, сработал. Только вместо моего брата поводом для раздора на конклаве стал он сам. Что же до твоих так называемых успехов, то нет. Ни один из них не был посвящен в тайну нашего существования. Просто пешки, послушно выполнившие волю игрока. Что же до моих драгоценных родичей, то зря ты меня обвиняешь. Тут, мне кажется, у нас куда больше общего.

– Общего?! С тобой?! – прорычал Владимир.

– Вот только не говори, что тебе никогда не казалось, что тебя обделили в этой жизни! – усмехнулся Михаил. – Что все самое лучшее, что могло достаться тебе, забрал кто-то другой. Просто потому, что родился раньше. Славу. Уважение. Власть. Николаю досталось все. Первенец! Глава семьи! Всеми любимый и уважаемый! Меня же ждали только остатки с барского стола да перспектива провести всю свою жизнь в тени старшего брата. Поэтому, прошу, не стоит кривить душой передо мной – ты очень хорошо меня понимаешь. Можно сказать, я даже оказал тебе услугу. Освободил тебя от груза, с которым мне пришлось прожить пять десятилетий. Неужели ты сам никогда об этом не задумывался?

«Нет! – хотел крикнуть Корсаков. – Я ни капли не похож на тебя!» Рвануться вперед, ударить по усмехающейся физиономии,