Слабость плоти - Мастер_Угвей

проверить его силы на практике. А то он уже совершенно устал от всех психов, которые на каждом шагу кричали о всех карах небесных, что вот-вот обрушатся. Уже почти два века он это слышит, но только ничего не рушиться, а только строиться.

— Не волнуйся мой друг, но наш поход и так близок к завершению, а потому не о чем беспокоиться, — показав свою самую блестящую и успокаюиващую улыбку, произнёс Хорус. — Раскрою секрет, но война с Вотанн — это и так один из последних аккордов нашего шествия по просторам галактики. Стоит нам зачистить весь центр Млечного пути, да подавить ещё несколько слишком агрессивных империй, как можно будет уже думать о мире и решении проблем душевных, без обязанности вести войну. Однако, чтобы приблизить этот момент, нам нужно будет поработать. Ты же согласен сражаться во благо человечества, не так ли? Готов ли ты бороться за людей, которых мы все желаем спасти?

Рыжеволосый псайкер опустил взгляд вниз, начав мяться на месте и нервно тереть собственную руку. Его зелёные глаза продолжали сиять тем же самым огнём безумия, а потому Луперкаль уже мысленно списал этого индивида со своих счетов. Если он не покажет нечто экстраординарное на поле боя, то необходимо будет обсудить «перевод» этого чародея из экспериментальной боевой единицы на место, где он принесёт меньше опасности. В крайнем случае, батарей для пси-титанов у них всегда не хватало…

...

Изящный длинный меч с необычным эфесом, который будто бы был сделан из свернувшихся в кольца пурпурных змей, двигался слишком быстро даже для сенсоров даже железнокинов, чтобы они могли уследить, не говоря уже про обычные глаза воинов Вотанн. Однако резня продолжалась, вне зависимости от того, видели грядущую смерть, или она настигала их неожиданно. Фулгрим убивал воинов Вотанн, и тем оставалось лишь жертвовать своими жизнями, надеясь выиграть хотя бы одну секунду для своих братьев для перегруппировки.

Однако пурпурный клинок всё равно не останавливался. Силуэт Фениксийца уже размывался даже для космических десантников, столь быстро он двигался в своем стремительном танце, оставлявшем позади лишь холодные тела и целые реки крови. Каждое мгновение на землю падали новые тела, пока кровь, подобно краскам, заливала землю, образуя лучшие из картин.

Фулгрим молчал, прикрыв глаза, и будто бы отдавшись всем своим остальным чувствам. Сейчас он был одновременно бушующим ветром и музыкой смерти, доставлявшем конец врагам человечества. Он был жаром, до которого никто даже не смел дотронуться или пытаться подавить. Запахом грозы и цветов, а также вкусом самой сладкой победы. Клинок пел в его руках, распыляя каждое из этих ощущений, и чем ближе эта песня подходила к концу, тем сильнее Примарх чувствовал, что он не желает останавливаться. В моменте танца он впервые в жизни чувствовал себя самим собой.

Уничтожая воинов Вотанн, Фулгрим становился скорее потоком эмоций, а не чем-то физическим, и с каждой секундой это состоянии совершенной гармонии нравилось ему всё больше. Отдавшись движениям, Фулгрим на мгновение забыл о всех своих проблемах — о долге перед отцом и сыновьями, о личных размышлениях в одиночестве, а также о всех неудачах и поражениях, которые допустил из-за самого факта его несовершенства. Пусть Феникс и старался всегда держать лицо идеального существа, но он-то лучше всех знал, какая потрескавшаяся статуя находится под ней.

Он был слишком слаб, чтобы считаться сильнейшим из братьев, но достаточно, чтобы сравнение с ними имело смысл. Недостаточно умён, но в состоянии понять, насколько отстаёт от братьев,. Красив и харизматичен, но, очевидно, не общепризнанный лидер вроде Хоруса. Безусловно велик, но не обладавший удачей Робаута или Дорна, который достались уже готовые империи. Совершенно посредственный во всех характеристиках, которые имели значение…

…Стоило последней жертве упасть, Фулгрим открыл глаза. Весь горизонт перед ним застилали сотни и тысячи разрубленных тел и куч мяса, запах от которых исходил куда менее привлекательных. Ветер разносил его по всей залитой кровью земле, но Фениксийца сейчас это не волновало. Разгорячённый клинок пел в его руке, и желал продолжить их танец, в котором больше не будет волнений, страхов и переживаний насчёт его судьбы.

И видя ещё больше подступающих кинов, готовых умереть за свой род, Фулгрим не собирался сдерживаться. Пока он двигался, весь мир вокруг него застывал, становясь холстом. Крики становились для него лучшей мелодией, а клинок — величайшим инструментом. И в процессе творчества Фениксиец не думал ни о чём, кроме того, кем он уже является, и кем может стать, стоит ему лишь самую малость поддаться тихому голосу внутри головы. Лишь один шаг в его сторону, и он станет воистину совершенным…

Глава 70

Объединившееся человечество

Тысячи кораблей сходились в противостоянии посреди космической пустоты, и ещё больше душ каждую секунду теряли материальные оболочки, сливаясь с бесконечным Имматериумом. Многие гибли, встречая сгустки энергии или пламя взорванных ракет, но ещё больше сражались, пытаясь отсрочить свою судьбу.

Пока я находился на мостике «Несущего Шторм» и следил за каждым ведущим действия кораблём, вовремя направляя людей на нужные участки и иногда даже приказывая им отступить, силы Империума всё вернее продвигались вперёд, выжимая врага из его собственного же дома. Планеты Вотанн горели, но в конце концов всегда покрывались серым покровом живого металла, после чего окончательно затихали. Города, научные станции, гидропонные фермы или добывающие минералы станции — после прихода наших сил, вражеская жизнь исчезала.

Несмотря на то, что Вотанн были достойным противником, готовым стоять до последнего за свою страну, однако порой даже самого сильного желания умереть во имя победы недостаточно. Ни величайшие умы среди кинов, ни их лучшие тактические ИИ, не могли сравниться с вычислительной мощью разума Примарха — существа специально созданного Повелителем человечества для управления целыми армиями и уничтожения врагов в массовых масштабах. А учитывая то, что на моей стороне было численное и качественное преимущество в плане техники и людей, все старания нелюдей превращались из героических подвигов в простейшую бойню.

И пусть подобные мысли и походили на признак чрезмерной самооценки, однако я считал их простым фактом — мы с братьями куда ближе к разумному супероружию, чем к простым людям, а потому любые наши преимущества объективны и являются результатом долгой работы отца. Отрицать наши преимущества, значит бороться с объективной реальностью. Наше небольшое число являлось нашей главной слабостью, вот только сейчас, когда уже практически всё объединившееся человечество шло за нами, эта проблема переставала иметь значение.

Лиги Вотанн могли бы