Мемуары - Лени Рифеншталь

Мужчины не собирались скучать и всю неделю болтаться в Малакале, дожидаясь нильского парохода. Поэтому я легко заинтересовала их поездкой в область проживания шиллуков. Тем более что Кодок находился всего в 100 километрах к северу от Малакаля.

У шиллуков

На пароме мы пересекли Нил, и приблизительно через три часа находились уже в Кодоке, на сутки раньше, чем там ожидали губернатора. Как всегда, в Судане нас встречали более чем дружественно. Офицер секретной службы Сейид Амин эль-Тинай предоставил в наше распоряжение хорошо обставленный дом для отдыха, все окна которого оказались затянуты москитными сетками.

В горах Нуба из-за большой засухи подобной необходимости не было. Здесь же, на берегу Нила, москиты и жалящие мухи вели себя на редкость агрессивно. Даже ночь не приносила покоя.

На следующий день рано утром мы поехали в Фашолу, резиденцию короля шиллуков Кура. Всюду бродили бойцы шиллуков, экипированные гигантскими копьями и щитами в человеческий рост, отделанными крокодиловой кожей. На их торсах и запястьях красовались серебряные цепочки, украшения из слоновой кости и разноцветного бисера. В Фашоле собралось уже более тысячи шиллукских воинов, когда появился король Кур, которого подданные чествовали как бога. Царствующая особа была в светлой тоге, с которой странно контрастировал красный берет. Его телохранители в противовес большинству шиллуков, облаченных в леопардовые шкуры с украшениями, оказались просто в красных шортах и светлых рубашках.

Между тем губернатор Осман Наср Осман со своей автоколонной достиг Фашолы. После обмена приветствиями с королем Куром он представил его мне. Зазвучала дикая барабанная дробь. Воины переформировались в две группы. После чего их хорошо упитанный король во главе отряда телохранителей исполнил некий стремительный танец. За ним, пританцовывая, последовали воины. Это казалось грандиозной инсценировкой и в то же время выглядело очень естественно. Ритм притоптывающих мужчин, доводящих себя до экстаза, лучше всяких слов говорил о воинственности шиллуков в отличие, к примеру, от мирных нуба. Лица воинов лоснились от пота. Танец был призван рассказать о битве, в которой участвовали армия короля и армия их полубога Ньяканга. Чередовались атака и защита; сквозь облака пыли блестели серебром сверкающие верхушки копий; развевающиеся леопардовые шкуры и фантастические парики превращали происходящее в удивительный спектакль, который вряд ли бы удался и Голливуду. Дикие крики зрителей воспламеняли воинов на все новые подвиги. В тот раз я фотографировала, пока не закончилась пленка. И никто не мешал мне.

Мы решили остаться еще на несколько дней. Офицер секретной службы любезно предоставил в мое распоряжение внедорожник с водителем-шиллуком, который знал несколько слов по-английски.

Надо признать, европейские представления, будто «дикари» опасны, совершенно неверны. Дикая мимика не боле, чем «атрибут» боевого танца. За все время пребывания в Африке я ни разу не наткнулась на недобрый взгляд, коренные жители были на редкость дружелюбны. Если откровенно, весь цивилизованный мир кажется мне намного опаснее того, что я пережила в Африке.

Незадолго до обратной поездки в Малакаль нам по счастливой случайности довелось стать свидетелями еще одного грандиозного спектакля. Выехав на «лендровере» из Кодока, в саванне члены нашей группы увидели приближающиеся на фоне красновато окрашенного неба отряды шиллукских воинов. Буквально через несколько минут мы оказались в центре боевой потасовки, в клубах пыли, но никто не обратил на нас внимания. Эти шиллуки тоже танцевали и подпрыгивали, словно на пружинах. Опять-таки сражалась «армия» против «армии», создавая имитацию жестокой битвы.

От водителя я узнала, что эта, не предназначавшаяся для зрителей церемония состоялась в память скончавшегося великого предводителя.

По прибытии в Малакаль мы принялись ожидать нильский пароход. Недавние сильные проливные дожди сделали сухопутную дорогу на Джубу непроходимой. В лучших условиях можно было уже через день оказаться у цели, тем более что пароход добирался туда же семь суток. Внезапно меня осенила идея: не убедить ли одного из моих случайных попутчиков — немца отправиться в это путешествие, совершив объезд в несколько сотен километров по проселочным дорогам. (В глубине души мне хотелось опять повидать нуба.) Как могла, я разъяснила своему соотечественнику все преимущества отрезка пути по другой, западной, сгороне Нила, проходящей через Талоди и горы Нуба.

— Оттуда можно проехать через Вау в Джубу при любой погоде, — убеждала я. — Кто знает, может даже не будет потеряно время, ведь нет гарантии, сумеете ли вы достать билет и устроить переправку машины, когда пристанет следующий пароход. Кроме того, — представила я новый аргумент, — вы сможете сэкономить приличную сумму денег, так как два билета на пароход и налоги на погрузку обойдутся недешево. — Заметив задумчивость немца и сделав небольшую эффектную паузу, продолжила: — Не лишним окажется и познакомиться с нуба, с их праздничными боями на ринге.

— Я знаю лотуко,[482] — произнес мой собеседник, — так как семь лет жил в Экваториальной провинции вблизи Торита.

— Это великолепно! — вскричала я, — тогда вас тем более должно вдохновить мое предложение.

— А каково состояние дорог от гор Нуба до Малакаля? — все еще колеблясь, спросил он.

— Хорошее, — заверила я, и это полностью соответствовало истине. — Только после переправы на пароме желательно не попасть в болотистые луга, где и с внедорожником может случиться беда. Но способна ли ваша машина вынести такую поездку? Ведь у «нансеновцев» были новые автомобили.

— Мой «фольксваген» идет прекрасно, — заявил немец самоуверенно, — не секрет, что в Африке нужно уметь ездить, а я это умею.

Случай пришел на помощь моим замыслам: нильский пароход пристал в Малакале, но, как я и предсказывала, такой загруженный, что не смог взять на борт ни людей, ни машин. Следовательно, оставалось ждать еще неделю до прибытия следующего, может, даже и дольше. Теперь немец всерьез принялся взвешивать мое предложение. Конечно, изрядная доля риска в подобном предприятии, несомненно, присутствовала, а тот, кто имел представление о громадных территориях и малой населенности этих областей, счел бы мой план чересчур смелым. Но любовь к нуба пересиливала все доводы разума.

За поездку немец потребовал заплатить вперед 1500 марок. У меня было 1800, но хватит ли оставшихся денег для дальнейшей поездки в Найроби? Кроме того, никто не мог дать гарантий добраться до гор Нуба в целости и сохранности. Осман Наср Осман не уставал предостерегать меня от этого путешествия.

— В апреле, — увещевал он, — я смогу вас взять с собой в интереснейшую инспекционную поездку на плато Бума к эфиопской границе, где будет масса великолепных возможностей фотографировать зверей и туземцев.

Я призадумалась: стоял только февраль — так долго мне не хотелось сидеть без дела в Малакале. Мысль удивить нуба своим визитом стала уже идефиксом.

Тем временем моя попытка побудить немца согласиться на меньшую сумму привела к тому, что он ринулся бронировать места на следующий пароход. Прекрасно отдавая себе отчет, насколько мое желание еще раз повидать нуба сильнее разума, я, уже не колеблясь, решила пойти на жертвы. В итоге мы договорились выехать уже на следующий день, причем, заплатив за поездку, я обязательным условием поставила месячное пребывание нашей группы в Тадоро.

Возвращение в Тадоро

Мы дожидались последнего парома, чтобы переправиться на противоположный берег Нила. Солнце уже садилось, у спокойно текущей реки я наблюдала, как шиллуки копьями вытаскивали из воды гигантских рыбин. Длинные узкие лодки рыболовов иногда опрокидывались, и ко мне не раз приходили мысли о множестве крокодилов, подкарауливавших здесь, особенно в этот вечерний час, свою добычу. Во время нашей переправы солнце уже опустилось за бескрайнюю саванну, простиравшуюся до линии горизонта.

Мы втроем — я между немцем и англичанином — сидели впереди в «фольксвагене», битком загруженном до потолка. Справа и слева от нас — лишь открытое пространство, не попадалось ни одной хижины, ни человека, ни даже дерева.

Немец хорошо вел машину, время от времени он ориентировался по следам от колес, оставленным еще внедорожником «нансеновцев». Мы планировали доехать до Тонги, маленькой деревни шиллуков, расположенной в 80 километрах от Нила. Там находилась американская миссия, где можно было переночевать. Внезапно «фольксваген» остановился. Может, забарахлил мотор? Мужчины вышли из машины, и немец тут же выругался — оказалось мы увязли в трясине всеми четырьмя колесами. Ничего хорошего ждать не приходилось… Когда здесь проедет машина и появится ли вообще? Вопрос риторический. Прикинув, что мы отдалились от Нила на 10–15 километров, я предложила вернуться и добиться помощи, наивно полагая, что кто-нибудь из мужчин отправится со мной. Они наотрез отказались. Но как без поддержки дополнительного транспорта вытащить «фольксваген» из болота? Оставаться здесь и надеяться на чудо мне представлялось безумием. Я потратила битый час, объясняя своим попутчикам, что двое из нас должны вернуться за помощью. Поскольку их упрямству не было предела, пришлось идти в одиночку. Никто меня не удерживал.