Ересь Хоруса: Омнибус. Том I - Дэн Абнетт

— Я — железный отец Кардозия, — промолвил дредноут, и его басовый голос разнесся по летной палубе. — Прошу прощения, что моя форма не позволяет мне выразить надлежащую почтительность поклоном.

— Вы… вы освобождены от такой формальности, железный отец, — мгновение спустя ответил Коракс. — Это Бранн, мой командор. Бранн, можешь отпустить сопровождение.

Секунду командор колебался, а затем кивнул. Через мгновение, получив приказ по воксу, Рапторы оружием отдали честь Железным Рукам и колонной вышли из отсека.

Коракс ждал, не зная, что делать дальше. Проводить аудиенцию на летной палубе ему казалось неучтивым, словно держать гостя на пороге, но заключение железного отца делало иные варианты трудновыполнимыми. Впервые с тех пор, как вырасти в полный рост, Коракс осознал, с какими сложностями сталкивались остальные, когда им приходилось принимать у себя примарха.

— Следуйте за мной, железный отец, — наконец произнес он. Лучше не делать акцента на заключении железного отца. — Мы можем поговорить в зале для совещаний.

— Там будет удобнее всего, лорд Коракс.

Ноги дредноута загрохотали по палубе, когда примарх повернулся к выходу и повел группу в коридор. К счастью, он привык ходить по «Мстителю» так, как это было удобно для его размеров, поэтому смог провести Кардозию в подготовленный зал для совещаний без ненужных отклонений. Войдя в зал, оба терминатора, которые до сих пор не проронили ни слова и не назвали себя, встали на страже по обе стороны огромных дверей.

Бранн встал за пульт управления огромного голопланшета, доминировавшего на стене зала, а Коракс занял место возле него. С шипением пневматики железный отец остановился в паре метров от примарха.

— Мои навигаторы доложили, что ваш корабль один, лорд Коракс, — начал Кардозия. — Я удивился, найдя под началом примарха столь небольшие силы, хотя с радостью узнал, что слухи о том, что вы пережили Исстван — правда.

— Такова природа войны, которую мы ведем на многих фронтах, — ответил Коракс, не желая выдавать стратегическую информацию сверх необходимого.

— Это истина, с которой нас заставили смириться, — промолвил железный отец. — Мы с моим командованием не попали на Исстван, поэтому не могу сказать, хотел ли я бы там быть или нет. Столь ужасно оказаться вдали от боя, однако мы остались живы, чтобы продолжить борьбу, в отличие от столь многих братьев из легиона.

— Утрата Горгона — тяжкое бремя, — осторожно произнес Коракс, не вполне понимая, к чему клонится разговор. — Десятый силен тем, что даже сейчас сохранил желание сражаться. И, судя по всему, он остается силой, с которой Хорус не может не считаться.

— Только на это нам и остается надеяться. Нас осталось немного, всего три отделения, однако мы делали все, чтоб помешать Хорусу готовить свою атаку на Терру. Теперь, когда его наступление кажется неотвратимым, я подумал, что лучше отправиться на защиту Тронного мира.

— Вы считаете, что Хорус делает финальный ход, железный отец? — спросил Бранн.

— До того, как узнать о предательстве на Исстване, мы патрулировали варп-пути здесь и в соседних секторах, командор. Вы назвали б нас пиратами, ибо мы нападали на торговцев, помогавших врагу, организовывали засады на военные корабли, которые могли уничтожить. В последние месяцы флотилии, которые здесь проходят, становятся большими, — дредноут развернул саркофаг к примарху. — Новое наступление уже началось, лорд Коракс.

— Значит, вы намереваетесь сражаться на Терре. Должен сообщить вам, что в текущий момент я не планирую возвращаться в Солнечную систему, — Коракс сцепил пальцы вместе и опустил их на грудь. — Я с радостью приму вас в состав своих сил и под свое командование, чтобы вы смогли продолжать войну в тылу у врага. Или, если хотите, вы можете немедленно продолжить свой путь.

— Хоть я решительно настроенный двинуться к Терре, речь идет не о битве за Тронный мир, пока еще нет. Пускай мы столкнулись с непреодолимыми обстоятельствами, у нас были цели, с которыми мы могли справиться. Небольшие судна снабжения и торговцы-отступники обеспечили меня свежими сведениями. Похоже, Воитель обратил внимание на регион Бета-Гармона. Верные Императору легионы и те, что отвернулись от него, бросают крупные силы в битву за важную связующую систему.

— Бета-Гармон? — Бранн покачал головой и принялся настраивать гололит.

— Я его знаю, — произнес Коракс. — Один из центральных прыжковых миров, идеальная система, чтобы начать финальную атаку на Землю.

— Значит, вы согласны, что важнее всего не дать Хорусу захватить Бета-Гармон, — сказал Кардозия. — Я почту за честь сражаться вместе с воинами Девятнадцатого легиона.

— Ваше суждение ошибочно, железный отец, — медленно проговорил Коракс. — Или же, по меньшей мере, самоуверенно. Я согласен, Бета-Гармон, вероятно, наиболее значимая зона боевых действий перед вторжением в Солнечную систему. Но не думаю, что лучший способ сразиться в ней, это присоединиться к битве, которая уже разворачивается.

— Наверное, я мыслю иной логикой войны, лорд Коракс, но я не вижу смысла в ваших словах. Как можно победить в битве, не принимая в ней участия?

— У меня имеется несколько доктрин касательно войны и командования, которыми я руководствуюсь в своих действиях. Они называются моими Аксиомами. Главная из них — это Аксиома Победы. Будь там, где враг не хочет тебя видеть. Если Хорус стягивает войска к Бета-Гармону, можете быть уверены, он не сомневается в победе — быстрой или кровопролитной. Я отлично знаю, что он наносит удар только тогда, когда точно знает, куда он попадет. Если Хорус выбрал Бета-Гармон, тогда нам следует сражаться в другом месте.

Железный отец промолчал.

— Понимаю, это может казаться вам очень запутанным, но вы признаете правдивость моих слов? — Коракс выдавил улыбку. — Вы можете не согласиться. Я открыт для иных точек зрения.

— Сдать поле битвы Хорусу лишь потому, что он этого хочет, будет контрпродуктивным, лорд Коракс. Исполнением желаний отступника-Воителя. Его цель — захватить Бета-Гармон, чтобы превратить мир в плацдарм для атаки на саму Терру.

Коракс покачал головой, и его улыбка погасла.

— Нет, это ограниченное мышление, железный отец. Не хочу подвергать критике ваше мнение, однако ваш вывод неверен. Хорус жаждет завоевать Терру, и допустить мы не должны именно этого. Ничто перед этим финальным конфликтом не будет иметь значения, если оно никак не повлияет на исход самой битвы. Какой прок от воина, который погибнет на Бета-Гармоне, если предатели в любом случае войдут в Солнечную систему?

— Лучше остановить руку Воителя, прежде чем она дотянется до Терры, или же ослабить его силы настолько, чтобы эта последняя битва оказалась ему не по зубам.

Коракс потер губу длинным гибким пальцем, думая, как лучше выразить свои мысли. Пока ему не требовалось убедить Кардозию в верности его стратегии, возможность выразить свои мысли вслух, выставить их против разума, не переделанного согласно Аксиомам, было само по себе стоящим занятием.

— А теперь подумайте о действиях не наших врагов, а союзников. Хорус желает битвы на Бета-Гармоне. По вашим словам, он выдвинул туда значительные силы. Кто будет защищать от него систему?

— Не могу сказать наверняка, лорд Коракс. Мне посчастливилось иметь в свите брата Дальва, варп-сведущего. Одного из горстки одержимых в нашем легионе. С помощью моего астропата он выявил или принял, как и ваш сигнал, множество передач кораблей, идущих в зону боевых действий. Исходя из того, сколько усилий прикладывают предатели, чтоб взять систему, я пришел к заключению, что если бы им противостояли немногие, таких средств бы не понадобилось. Я думаю, что ответили многие армии, а также миры-кузницы и рассеянные воины моего собственного легиона.

— А есть ли у вас сведения о Преторианце? Покинул ли Дорн Терру, чтобы сражаться на Бета-Гармоне? Отправилась ли Кустодийская Стража на бой с Хорусом? Может, появился сам Император?

— Я не слышал…

— Если бы подобное произошло, призыв услышали бы по всей галактике, невзирая на штормы. Если Император, Малкадор и Дорн не выступили на Бета-Гармон, будьте уверены, они считают битву уже проигранной. Хорус не ведет сражений, в которых не может победить, как и мои братья, и мой отец. Зачем мне бросаться в разложенный Воителем костер?

Некоторое время железный отец оставался безмолвным и неподвижным, обдумывая слова примарха. Коракс знал, что превыше всего воины Х легиона ценили холодную логику и познания металла, а не эмоции плоти. Мог ли он предоставить логические умозаключения, которые поколебали бы воителя Железных Рук?

Через какое-то время дредноут шевельнулся, поднявшись на выпрямленных ногах.

— Кажется, у нас возникли разногласия, лорд Коракс. Я не могу проигнорировать зов генетических братьев, это все равно, как если бы он исходил из уст Горгона, — железный отец торжественно поднял когтистый кулак. — Знаю, многие полагают, будто мы стремимся стать машинами, но нас неверно понимают. Мы желаем искоренить глупость смертных, слабость плоти не ради дегуманизации себя, но чтоб стать лучшими людьми. Внутри металлического корпуса остается то, что уцелело от моего тела, труп, в котором хранится мой дух. То, что я стал ближе к машине, чем большинство моих братьев из Десятого, дает мне специфическое мировоззрение. Этот дух — сущность того, чем я являюсь, того, что значит быть защитником человечества. Я не осуждаю ваши обоснования, однако хотел бы, чтобы они были иными. Я считаю, стоит рискнуть. Мы не можем сдавать Хорусу все сражения, пускай даже мы не можем надеяться на победу. Борьба, ослабление его армии, уже само по себе достойная цель.