Сожженные мосты - Александр Маркьянов

Ожидающие доклада взглянули на нас, по большей части безучастно и вновь погрузились, кто в полудрему от жары, кто — в тихие разговоры друг с другом. Недовольства по поводу того, что мы входим к генералу без очереди никто не выразил — видимо привыкли.

Генерал Скворец был крупным, массивным, чем-то похожим на танк старой модели — такая же стальная глыба, прущая на тебя. Несмотря на жару, китель застегнут на все пуговицы, лысина обильно покрыта капельками пота. Сюрпризом было то, что в кабинете был еще один человек — молодой, длинный, выбритый до синевы, с аккуратным, математически выверенными пробором в иссиня-черной шевелюре.

Первым зашел адъютант или помощник, или кто там — доложился. Когда я входил — и генерал и этот второй, штатский, уже встали…

— Господин посол… очень приятно познакомиться… Мы с Олегом Дмитриевичем только что разговаривали, и представьте себе, о вас.

Голос генерала был сиплым, прокуренным, рука — вялой и потной. Кровяные капилляры на носу — пьет?

— Вот как? Надеюсь, говорили хорошее?

— О, сударь, только хорошее. Олег Дмитриевич посылал вам и вашей очаровательной супруге приглашение на ежегодный прием, но ответа не дождались. С вами многие хотят познакомиться и мало кому это удается.

Похоже мою супругу половина города знает лучше, чем знаю ее я. Не подумайте плохого, я плохого и не имел в виду. Видимо, суется во все щели.

— Обстоятельства, господа, обстоятельства — я повернулся к штатскому.

— Олег Дмитриевич Пескарев, управляющий филиала Атомстроя в Персии. Очень рад познакомиться.

— Контр-адмирал, князь Александр Воронцов. Посол его Величества при дворе Шахиншаха Персии.

— Очень рад, очень рад — повторил управляющий, которому по виду едва ли было тридцать — надеюсь, что теперь дела в посольстве пойдут как надо. В последнее время мы, э… не слишком ощущали поддержку родного Отечества в своих делах.

Упрек, по-видимому был справедливым.

— Поверьте, господа, я сделаю все от меня зависящее для отстаивания интересов России в этой стране.

Про подписанные утром контракты и достигнутые договоренности я не стал говорить — хотя по Атомстрою, если память мне не изменяет, там тоже много чего было.

— Очень рады слышать это — снова заговорил генерал — что касается меня, то мой кабинет всегда открыт для вас, да и кабинет Олега Дмитриевича — тоже.

С тех пор, как я зашел в кабинет — меня не покидало ощущение, что эти двое, как опытные шулеры, играют, подбрасывая друг другу карты. Смысла этой игры я пока не понимал, но ощущение было и очень сильное.

— Непременно, сэр. Более того, я приглашаю вас и вашу очаровательную супругу к нам, в Екатеринбург-300. Это пусть маленькая — но все же частичка России на этой земле с правами сеттльмента. Мы только в прошлом месяце открыли русский ресторан Медведь, многие продукты там на самом деле русские, доставляются самолетом. Какая там лосятина, господа, эх… Вымоченная в уксусе, и на шашлык.

— Сударь, вы так рассказываете, что не принять приглашение я просто не могу. Решено — в течение ближайших дней я определюсь со временем визита.

Визитная карточка скользнула навстречу мне по столу, я достал свою. Мельком обратил внимание, что на визитной карточке Олега Дмитриевича — указано шесть телефонов, в том числе явно телефон правительственной связи.

— Сударь, ходили слухи, что на вас напали. — сказал Олег Дмитриевич — об этом разговоры ходят по всей русской колонии…

Представляю, какие еще разговоры ходят по русской колонии. Русские колонии за рубежом — это такое место, где тайной не может остаться ничего на свете.

— Можно и так сказать. Когда в Багдаде взорвался отель Гарун аль-Рашид — я сидел на первом этаже в ресторане.

— Проклятые террористы! — генерал для полноты картины стукнул кулаком по столу, и это ему удалось очень убедительно — нигде от них нет покоя!

— Олегу Дмитриевичу тоже следовало бы о них побеспокоиться — перебросил мяч на половину поля противника я — учитывая специфику его объектов.

— Уже побеспокоились, ваше Превосходительство. В Екатеринбурге-300 мы создали особый отряд, подчиненный службе безопасности. В него мы собрали лучших из лучших, пригласили инструкторами британцев. Теперь я могу спорить на что угодно — лучшей группы по обеспечению безопасности в стране нет.

— Пригласили британцев? — иронически переспросил я.

— Да бросьте, сударь — легкомысленнее, чем следовало бы, отмахнулся Олег Дмитриевич — британцы или русские, какая разница. У деловых людей различий меньше, чем вы думаете, потому что у нас есть общий интерес и универсальный язык общения — деньги.

— Да не скажите. Интересы то все-таки у вас разные. Вы хотите заработать деньги, и британцы тоже хотят это сделать. А количество денег конечно.

— Ну, я не в этом смысле. Я говорю, что британские специалисты в области охраны ничуть не уступают нашим, а кое в чем даже превосходят. У них есть постоянная практика. Например, один из инструкторов долгое время служил в Северной Ирландии.

Интересно — я его знаю?

— Не боитесь утечки информации? — прямо спросил я.

— О чем?

— Ну, хотя бы о предполагаемых контрактах и ценах на них.

— Господин посол, у нас же есть разделение полномочий. Британцы только отвечают за подготовку групп силовой защиты. Они же помогают добывать кое-какое оборудование. Есть специалисты по информационной безопасности, они следят за всеми, в том числе и за британцами. Дело поставлено как надо, ваше превосходительство.

Надежды юношей питают.

— Надеюсь что это так.

Генерал зашевелился в своем кресле.

— Олег… Ты говорил, что тебя ждут во дворце.

— Да, да… когда начинаешь говорить с интересным собеседником, забываешь обо всем. Мы надеемся на вашу помощь, ваше превосходительство.

— Постараюсь оправдать ваши надежды… — с кислым выражением лица сказал я.

Мы с генералом молча сидели и ждали, пока за собеседником не закроется дверь.

— Молод… — веско подытожил Скворец, когда дверь наконец то закрылась — непозволительно молод.

— Ну, о чем то же думали, когда назначали его сюда — примирительно сказал я.

— Да о чем там думают… — отмахнулся генерал — сейчас вместо инженеров готовят одних финансистов. Вот и этот — руками ни дня не работал.

— Зато хорошо умеет налаживать контакты.

— Лучше чем следовало бы. Возит персов в ресторан и там поит их. Персы непривычны к алкоголю и им мало надо, чтобы потерять ориентацию в пространстве.

— Тоже метод.

Разговор был исчерпан, надо было переходить к тому, ради чего я, собственно, сюда и приехал.

— Я посетил вас по делу, господин генерал.

— По какому же, господин Воронцов?

— По серьезному. Не терпящему отлагательств и весьма странному. Сегодня утром мне отдал визит посол Соединенного Королевства.

— Харрис? Эта пьянь? — усмехнулся генерал.

— Сударь, мне он пьяным не показался.

— Да бросьте. Он умеет себя держать в руках, когда ему надо — но когда дает себе волю, то это затягивается на недели. У него есть виноградники в ЮАР, но он предпочитает односолодовый. Пьянь пьянью, поверьте мне.

— Как бы то ни было сударь — он предъявил мне ноту.

— Ноту? Он что, с ума сошел?

Такое отношение к серьезному делу стало меня уже раздражать.

— Господин генерал, на вашем месте я бы не воспринимал это как шутку. Это серьезное, государственной важности дело.

Генерал сменил позу в кресле.

— Извините, ваше превосходительство. Наверное, и в самом деле стоит отнестись к этому серьезнее. Что же написано было в ноте?

— Пересказать полностью текст ноты я увы не могу. Но британский МИД обвиняет нас в том, что мы готовим вторжение в Афганистан.

— В Афганистан? Но зачем?

— Вот и я тоже думаю — зачем? Но британский МИД настроен серьезно.

— Это чушь.

— Чушь? А как быть с концентрацией войск у Заболя и Шахра? Это — тоже чушь?

Говоря это, я внимательно следил за невербальными реакциями генерала — опытному человеку они много чего могут рассказать. И то, что я увидел — мне совсем не понравилось. Взгляд на мгновение метнулся влево и вверх — собирается врать.

— Ах, вы про это…

Генерал выдержал паузу, я молча ждал.

— Я предупреждал, что шутки эти до добра не доведут.

— Какие шутки. Не могли бы вы объяснить мне поподробнее.

— Это разведывательная операция. Цель — вскрыть систему ПВО противника в этом регионе, заставить бриттов включить локаторы, станции пассивного обнаружения — все, что у них есть. На основании — нанести на карту позиции ПВО. Вот для этого и были предприняты учения — с заблудившимися самолетами и всем прочим.

Оправдание было солидным — но только на первый взгляд, на взгляд профессионала оно было детским лепетом. Ну, хорошо, вскрыли они позиции ПВО, нанесли на карты те места, где были засветки от работающих радаров. И что? На месте британского офицера, отвечающего за ПВО первое, что бы я сделал — это сменил к чертям все позиции ПВО и вывел бы установки из-под удара. Пусть они будут, возможно, не такими выгодными с точки зрения работы локаторов, наличия затрудняющих работу местников — зато я буду уверен, что мои установки не накроют первым залпом при начале вооруженного конфликта. И получается, что проделанная работа — если верить той цели, которую озвучил Скворец — проделана или впустую, или в расчете на то, что «противник глухой, слепой и вообще идиот».