История Литвы с древнейших времен до 1569 года - Эдвардас ГУДАВИЧЮС

3 декабря возобновились активные военные действия на русском фронте. Два российских соединения выступили в направлении Вильнюса. Смертельно опасное вторжение совпало с ультимативным предложением поляков об унии. Группировка в 24–30 тыс. воинов под командованием Петра Шуйского вышла из Полоцка на Друцк. Приблизительно такое же войско Василия Серебряного двинулось из Вязьмы. Обе группировки должны были соединиться близ Орши и повернуть на Минск и Вильнюс. Николай Радзивилл Рыжий, поддержанный Григорием Ходкевичем, располагал 6000 воинов, но это было отборное подразделение, состоявшее преимущественно из наемников. Следовало опередить русских и не дать им соединиться. Литовские командиры решились оставить пехотинцев и, преодолевая по 7 миль в день, 26 января настигли Шуйского у реки Улы, к северу от Чашников. Поначалу действовал литовский авангард, притворным отступлением обманувший передовой полк русских. Русские все же успели сменить походный порядок на боевой, но слишком понадеялись на свое физическое превосходство. Литовцы постарались использовать фактор внезапности. Когда немногочисленный авангард дрогнул, Радзивилл в нужном месте ввел в бой подкрепление, и русские не выдержали кавалерийского удара литовцев. Бой превратился в бойню; преследование продолжилось и при свете луны. Трофеем стал обоз из 5000 повозок, Шуйский погиб, его войско было разгромлено. Василия Серебряного нагнали под Оршей на рубеже января-февраля. Боя фактически не было, ибо русское войско в панике бежало.

Победа на Уле изменила всю военную и политическую ситуацию. На русском фронте Литва восстановила равновесие. Весть о битве на Уле достигла Варшавы 2 февраля, и литовская делегация почувствовала себя куда более уверенно. Николай Радзивилл Черный мог уже ответить на польский проект, что Литва не откажется от своего общественного блага. Полный литовский ответ был вручен 9 февраля. На категорические требования поляков можно было реагировать частичным отказом от ранее сделанных уступок. Теперь литовский проект предусматривал, что единый монарх будет избираться равным числом выборщиков близ границы обеих стран /636/ (с сохранением уже заявленного вручения регалий Литвы), что общие сейм и сенат правомочны решать лишь общие вопросы, а для внутренних решений остаются отдельные сеймы и сенаты.

Литовская сторона согласилась с учреждением поветских сеймиков, но это было внутренним делом самой Литвы, не менявшим правовых межгосударственных отношений. Спорные вопросы было решено обсудить на собственном сейме. Внешне это было смягчением литовской позиции, но обе стороны понимали, что это всего лишь любезность. Вспыхнули бурные споры; польские ораторы пытались скомпрометировать Николая Радзивилла Черного. Чувствуя поддержку Сигизмунда-Августа, они выдвинули идею привлечь его в качестве третейского судьи и предложили, чтобы он истолковал старые акты. Николай Радзивилл Черный оказался в сложной ситуации, перед лицом монарха приходилось критиковать правовые отношения между ним и подвластным ему государством. Канцлер не растерялся: за его плечами стоял исторический опыт полутора веков литовских сословных институтов и укоренившегося государственного самосознания. Он заявил, что литовцы прибыли в Варшаву не судиться, а договариваться. Если они подвергнутся унижению, то будут сражаться за правду с христианами, а если придется, то и с язычниками. Радзивилл издевательски предложил полякам прислать своих представителей на литовский сейм.

Упрочившаяся литовская позиция заставила польскую сторону хотя бы внешне смягчить свои требования. 18 февраля в предложенном проекте предварительного соглашения (рецессии) обтекаемо говорилось об одном общественном благе, одном общем сейме, общем короле – без дерзких оговорок, отрицающих государственность Литвы. Остался спорным вопрос об администрации (врадах, урядах), оставленный на рассмотрение будущего общего сейма. Проект напоминал Мельницкий акт 1501 г., чьи обтекаемые формулы таили идею присоединения Литвы к Польше. Обтекаемые формулировки оставляли возможность и для литовской интерпретации, поэтому было допустимо пойти на несущественные уступки, сосредоточившись на защите основных пунктов, оберегающих идею государственности. Врученный литовцами 21 февраля ответ содержал согласие с местом проведения сейма (в Польше, близ литовской границы), с введением общей валюты, с обоюдной отменой правовых ограничений, с общностью в заключении договоров с другими странами и поддержании дипломатических отношений. Литва отказывалась от вручения великокняжеских регалий общему монарху, однако отстаивала самостоятельность понятия общественного блага, раздельность и независимость сеймов и должностей. Эти требования смягчались указанием на отсутствие пол- /637/ номочий и предложением рассмотреть их на будущем общем сейме после предварительного обсуждения сеймом Литвы. Николай Радзивилл Черный вновь предложил перенести дебаты в литовский сейм, куда пригласил польских представителей.

Литовская дипломатия продемонстрировала хорошее владение искусством полемики и софистики. Хотя и без энтузиазма, не выдержав напряженной работы, – Сигизмунд-Август согласился заново обсудить спорные вопросы. Он объявил о созыве литовского сейма в Бельске, а общего сейма – в Парчеве. Литовская делегация добилась от монарха, чего желала Это не было прочным успехом, ибо в ходе спора Ягеллон дважды заявлял, что уния является единым общим благом (одним телом), а сам он отказывается от своих вотчинных прав на Великое княжество Литовское в пользу польской короны, т. е. передает права, воплощающие его суверенность, не собственно Литовскому, но Польскому государству. Литовская делегация отвергла подобную идею, но не могла заставить монарха отозвать это предложение. Она должна была удовлетвориться тем, что вопрос об унии остался открыт и отложен до будущих переговоров. С тем литовцы и отбыли из Варшавы.

Варшавский сейм продолжился. Воспользовавшись тем, что монарх на их стороне, поляки приняли целый ряд односторонних деклараций, выражающих польскую позицию. По их просьбе Сигизмунд-Август утвердил рецессию (промежуточное соглашение), несколько изменив содержание достигнутой договоренности. Актом от 13 марта декларировались единый монарх и единое общее благо, при этом замалчивалось литовское требование об отдельных сеймах и сенатах. Указывалось, что откладывается обсуждение вопросов о месте проведения общих сеймов, о поветских сеймиках Литвы, о врадах, о великокняжеском титуле, о месте сенаторов и представителей Литвы на общем сейме, а также о пограничных спорах. Помимо бесполезных изменений, рецессия провозглашала принципиальную для Литвы идею великокняжеского титула (его жизненность, т. е. необходимость государственности). Однако в специальном акте от того же 13 марта Сигизмунд-Август объявлял о передаче своих вотчинных прав на Великое княжество Литовское польской короне. Тем самым, Варшавская рецессия во всей своей полноте была победой польской дипломатии, достигнутой за спиной литовцев.

События 1564 г., при отсутствии согласия Литвы, делали этот успех односторонним. Когда русский фронт – после битвы на Уле – дрогнул, увереннее почувствовали себя высшие русские бояре, терпящие притеснения от царя. 30 апреля того же года из Юрьева (Тарту) на литовскую сторону перебежал видный русский полководец, князь Андрей Курбский. Конфликт Иоанна IV с русской зна- /638/ тью ширился. Осенью 1564 г. Рязанскую область разорил крымский хан Девлет-Гирей. Литва отвоевала право на передышку, которую могла использовать для внутренних преобразований, призванных теснее сплотить правящее сословие.

в. Административная реформа 1564–1566 гг.

Витебская конфедерация продемонстрировала настроения дворян и указала на возможные последствия в случае, если война с Россией не позволит контролировать положение. Хотя рада панов не дала хода петиции конфедератов, Сигизмунд-Август усмотрел тут возможность использовать склонность дворянства к унии, которую он понимал по-своему. Он задумал расширить дворянские права и тем еще более поощрить сторонников унии. Положение Литвы – между российским молотом и польской наковальней – подталкивало панов к уступкам в пользу дворянства. Паны понимали, что удовлетворение дворянских желаний, еще не обобщенных и не представленных на сеймах в виде стройной программы, не усилит, а скорее ослабит тяготение к Польше. Исключительной юрисдикцией панства пришлось пожертвовать.

На Бельском сейме 1564 г. Сигизмунд-Август обнародовал привилей стране. В нем было указано, что паны во главе с канцлером Николаем Радзивиллом Черным отказываются от своих административно-судебных прерогатив в пользу выборных дворянских судов, и всё это закрепит новый Литовский статут. Предполагаемая уния с Польшей будет гарантировать его действенность и регулярное совершенствование. II Литовский статут вступил в силу 1 марта 1566 г. Преобразованная правовая система превратила сейм в законодательный орган, декларировала безусловное право дворян распоряжаться своей землей, ввела выборные суды с общей юрисдикцией для всех категорий дворянского сословия. II Литовский статут, хотя структура его разделов сохранилась прежней, был более систематизирован и заметно расширен, усилилась опора на римское право. Литовская законодательная система вновь сделала большой шаг вперед и еще более упрочила свою первенствующую позицию в регионе.