Маяковский - Александр Михайлов

Вторая половина пьесы - то недалекое будущее, приход которого так торопил Маяковский, будущее через пятьдесят лет. «Институт человечьих воскрешений». Решается вопрос о воскрешении замороженной человеческой фигуры, найденной на глубине семи метров под землей в обледеневшем погребе. На руках этого существа просвечивание обнаружило мозоли, признаки трудящегося человека, и хотя санитарно-контрольная служба возражает против воскрешения, так как боится распространения бактерий подхалимства и чванства, имевших место в двадцать девятом году, но большинство представителей «федерации земли» голосует за воскрешение. Практическая цель: «каждая жизнь рабочего должна быть использована до последней секунды». Научная: «Во имя исследования трудовых навыков рабочего человечества, во имя наглядного сравнительного изучения быта...»

Воскрешают (размораживают) не кого-нибудь, а Присыпкина. Это у него, бывшего рабочего и бывшего партийца, мозоли на руках. И в институте ассистентка профессора - Зоя Березкина, постаревшая на пятьдесят лет, - возражает против эксперимента, она уже при виде «замороженного» стала проявлять признаки человека двадцатых годов - употребила слово «буза», вспомнила о своей попытке к самоубийству.

Как бы то ни было, Присыпкина размораживают, и он возникает перед людьми будущего, перед людьми 1979 года, не знающими, что такое самоубийство, буза, рукопожатие («антисанитарный обычай»), что такое клоп. Присыпкин, поражая воображение людей будущего, предстает в своей пятидесятилетней нетронутости. Удивленный непривычной обстановкой, растерявшийся, он пытается ухватить уползающего с воротничка клопа, единственное живое существо, понятное ему в этом неузнаваемом мире.

Появление воскрешенного «млекопитающего» моментально вызывает несколько эпидемий, у многих людей появляются привычные признаки подхалимства, загадочной болезни от употребления отравляющей смеси - пива, древней болезни, которая называлась «влюбленность»...

Огромные силы брошены на поимку вымершего к тому времени и вместе с Присыпкиным воскресшего экземпляра «клопус нормалис». Растроганный директор зоосада благодарит участников его поимки.

Присыпкин находит себе место в этом новом для него мире - он откликается на объявление директора зоосада и охотно предназначает себя «для постоянных обкусываний и для содержания и развития свежеприобретенного насекомого в привычных ему, нормальных условиях». И вот эти двое - разных размеров, но одинаковых по существу: знаменитые «клопус нормалис» и «обывателиус вульгарно», которые водятся «в затхлых матрацах времени», - объединяются в клетке как экспонаты.

Присыпкин - редчайшее насекомое для зоосада. То же, что и «клонус нормалис». Вот что такое мещанин-приспособленец двадцатых годов во взгляде на него из будущего.

В своих выступлениях Маяковский неоднократно ссылался на то, что его пьесы, в частности, «Клоп», теснейшим образом связаны с газетной работой, что именно громада обывательских фактов, попавших в руки через газету, прежде всего через «Комсомольскую правду», питала жизненным материалом его сатиру. Не отсюда, не от газеты ли и эта плакатная резкость, гротесковая завершенность в создании основных характеров: ведь, как и в сатирических стихах, публиковавшихся в газетах, Маяковский и в пьесах тоже прямо указывает, кто сволочь.

Новизна драматургического построения пьесы состоит в том, что в ней совмещены гротесково-реалистический и фантастический планы. Этим резче подчеркивается контраст, ярче театрализуется идея полнейшей несовместимости мещанина-приспособленца-собственника с самою природой нового общества. Людям будущего воскрешенный Присыпкин представляется реликтовым насекомым, которое надо содержать в клетке.

Феерическое зрелище в конце пьесы, когда смирившегося со своей новой ролью Присыпкина, в торжественно-праздничной обстановке демонстрируют толпе зрителей на сцене, когда его выпускают из клетки, - взрывается его криком, обращенным в зрительный зал:

«- Граждане! Братцы! Свои! Родные! Откуда? Сколько вас?! Когда же вас всех разморозили? Чего ж я один в клетке? Родимые, братцы, пожалте ко мне! За что ж я страдаю?! Граждане!..»

Это был рассчитанный, открытый, большой силы удар по мещанству.

Но общество будущего в пьесе, его фантастическая картина не так просты для понимания, и не случайно вокруг этого идут споры. Маяковский на первом же обсуждении «Клопа» сказал: «Конечно, я не показываю социалистическое общество». Такой задачи он перед собой не ставил. Картины будущего в «Клопе» тоже окрашены иронией, и все же в них есть некая примесь идеального в представлении автора. Но поскольку Маяковский явно уклонялся от попытки придать картинам будущего характер предвидения, то он пользуется спасительным средством иронии: картины будущего в его вещественном виде как бы реализуют в себе мещанские представления о нем (искусственные деревья, на которых тарелки с мандаринами, яблоками, открытые флаконы духов и т. д.). А в отношениях людей, в образе человека будущего Маяковский, несомненно, воплощает какие-то свои представления. Недаром же Присыпкин на дух не приемлет этих людей, предпочитая их обществу общество клопа.

Эта раздвоенность представлений о будущем вносила в пьесу и в спектакль некоторую неясность и подвергалась критике, в том числе со стороны зрителей, так как не все понимали иронию, а вещественный, утилитарный взгляд на будущее относили за счет самого Маяковского.

Спектакль «Клоп» все-таки был несомненной удачей драматурга и постановщика, он шел на сцене театра три года, вызывая живой интерес зрителей. Успех спектакля во многом определил блистательно выступивший в роли Присыпкина Игорь Ильинский. Ничтожный в своей человеческой сущности, уродливо деформированной нэпом, опасный как воинствующий носитель и распространитель мещанской заразы, таков был Присыпкин Ильинского, сыгранный в стиле необычайно красочного сценического гротеска.

Зрительский успех оказал влияние и на критику. Спектакль «Клоп» и вместе с ним пьеса Маяковского, в общем, имели очень обширную прессу. Критика отмечала и политическую острогу, и актуальность, и сценическую неординарность пьесы и спектакля. Для театра Мейерхольда, переживавшего в этот период серьезнейший кризис, «Клоп» с его остросоциальным содержанием стал этапным спектаклем. По остроумному замечанию одного из критиков, не только Присыпкин, но и театр начал «отмерзать» с постановки «Клопа».

Ну а противники Маяковского не примирились с успехом. К пьесе предъявлялись претензии насчет того, что Маяковский не отразил в ней накала классовой борьбы, индустриализации и т. д.