Белая субмарина: Белая субмарина. Днепровский вал. Северный гамбит - Владислав Олегович Савин

– Генрих, мы оба знаем про план «Ост». Ты веришь, что в побежденной России остались бы какие-то лаборатории, научные институты, профессора и студенты?

– Предатели и заговорщики из того Рейха?

– А зачем им это нужно, Генрих? Ведь если в результате изменится история, то исчезнет и тот будущий мир, а значит, и они. Я говорил с людьми из Аненербе – не раскрывая им, понятно, зачем. Кстати, там много шарлатанов – но есть и очень толковые люди. Один знаток восточной философии рассказал мне, что такое «дао». Европейцу трудно это понять. Ну представь себе поток, плетение бесконечных нитей, из прошлого в будущее. Мы видим лишь одно их сечение, в момент «сейчас». А божество видит все плетение и может менять. Как некий китайский полководец проиграл решающее сражение оттого, что был нарушен обряд его похорон.

– Опять?!! Снова этот арийский бог?

– Да, Генрих! Как он влияет на события, помогает русским? Вселяется в солдат, делая их берсерками, а в генералов – удивительно прозорливыми? Так понятие «прозорливость» включает в себя видение будущего, ну хотя бы в ограниченных пределах – как я раньше не мог этого понять, сделать такой простой вывод! Те, кого коснулся арийский бог, становятся провидцами. Они знают наши планы раньше, чем мы сами их примем. Они знают, на кого из своих можно опереться, кто надежен, талантлив, а кто нет. Больше того, я не удивлюсь, если им уже знакомо военное искусство следующей, Третьей Великой Войны – если эту считать Второй.

– Подожди. А как же фильм? Знания передаются прямо в разум, а пленка?

– Ну, Генрих, а как на спиритических сеансах духи запечатлевают на бумаге слова? Откуда мы знаем, что доступно для Бога – может быть, он способен стопку чистой бумаги в книгу или пакет чертежей? А катушку пленки – в отснятый фильм.

– Ну и что ты предлагаешь?

– Есть у меня одна мысль. У русских должна быть какая-то организация, орден посвященных. И эта организация должна возникнуть в известное нам время, где-то прошлой осенью или зимой. Или резко изменить свой статус, увеличить влияние. Ты понял, о чем я?

– Их Православная Церковь?!

– Да, Генрих. С чего бы иначе русские большевики, закоренелые атеисты, вдруг так резко сменили свое отношение к ней, и именно в это время? Сталин приблизил к себе Патриарха, вернул ему его резиденцию, а Церкви – множество церковных зданий и монастырей. Православные священники стали появляться в войсках, благословляя их на бой – вот только после такого в русских солдат и офицеров стал вселяться дух берсеркеров и нечеловеческий ум. Орднунг должен быть везде, все существующее обязано для большей эффективности иметь четкую иерархию, установленную форму. Патриарх принимает Божественную Силу и передает ее епископам, ответственным за тот или иной район, те благословляют священников, которые делятся полученной силой с солдатами. И мы имеем то, что имеем сейчас! Рейх не разучился воевать, что показал Запад. Но как воевать против такого противника?

– Ну, Руди, это уже кое-что. И ты, я вижу, придумал что-то, чтобы нарушить у русских этот орднунг?

– Да. Глава Русской Церкви носит пока титул не Патриарха, а Местоблюстителя, это ступенью ниже. Уже много лет – и вдруг Сталину, который очень не любит конкурентов по власти и влиянию, вздумалось утвердить его Патриархом! Формально будет избрание их конклавом, но ясно, что это не более чем церемония. А русские начали наступление на Днепре – снова, думаешь, совпадение? Если я прав, то повышение статуса главного русского священнослужителя означает усиление вмешательства Того, о Ком я говорю, в дела этого мира! И что после будет с Германией, с немецким народом, со всеми нами?

– И мы можем как-то этому помешать?

– Да, Генрих! Отчего русские объявили во всеуслышание, что церемония провозглашения Патриарха произойдет через три дня, седьмого числа, в Троице-Сергиевой лавре, главном русском монастыре? Отчего Сталин, если уж ему так захотелось, просто не вызвал этого попа к себе и не объявил: «Теперь ты Патриарх»? Да потому что все русские верующие в это время будут молиться в своих церквах, а Тот, Которого я не называю, скажет Патриарху: «Да пребудет с тобой моя Сила, и еще больше!» Я не представляю, зачем еще этот святой отец нужен Сталину, кроме как быть Голосом Его и проводником. А место, где все это будет происходить, известное, кстати, издревле как средоточие Силы – монастырь там был уже шесть или семь столетий – идеальное для подобных обрядов, и оно находится всего в пятистах километрах от фронта! Есть надежда, что в этот вечер Он будет очень занят, а значит, может проглядеть. Есть ли у тебя, Генрих, влияние на толстого Германа, чтобы он выделил пару бомбардировочных эскадрилий?

– Последствия будут… Помнишь, что началось, когда у Коха всего лишь распяли на церковных дверях какого-то священника сельской церкви?

– Плевать! Фанатизм русских не так страшен, как их непобедимость, переживем. Так можем мы быстро организовать авиаудар?

– Обижаешь, Руди. Ты сам сколько арестовал чинов люфтваффе, а толстяк не посмел возразить? СД пока может многое, даже очень. Германа я беру на себя, а вот от тебя мне потребуется помощь.

– Что нужно сделать?

– Нам очень повезло, что парни Германа и так планировали нанести русским глубокий визит. Но, я полагаю, шанс повернуть войну, чтобы наш доблестный вермахт снова стал победоносным, как год или два назад, значит больше, чем Ярославль или Рыбинск? Мы нанесем удар, а вот ты проследишь на месте: нет, в кабину «юнкерса» тебе не надо, возьмешь показания у всех на аэродроме. Меня интересует поведение русских, их ответные меры и реакция после. Определим опытным путем, насколько их Бог, или не знаю что там еще, всемогущ и всеведущ.

– А если бы для пользы дела надо было лететь, ты бы мне приказал?

– Конечно, Руди. Мы ведь солдаты фюрера, и интересы Рейха для нас должны быть важнее, чем даже собственная жизнь.

Там же, 10 июня 1943 года

– Герман рвет и мечет, Руди. Знал бы ты, чего мне стоило его прижать! Докладывай о результате.

– Все в записке, Генрих. Со всеми подробностями, фактами, цифрами и показаниями выживших. Мне нечего добавить. Все подтвердилось.

– Ну, я хотел бы сначала услышать от тебя квинтэссенцию, выжимку. Подтвердилось что?

– Что ж, изволь. Русские знали почти обо всем. А гауптштурмфюрер Вернер, ответственный за безопасность Сещинской авиабазы, – тупой надутый индюк. За два года не суметь выкорчевать русское подполье! Зато, боясь за свою шкуру, докладывал, что все в порядке, все тихо и спокойно. А партизаны