Ореховый посох - Роберт Скотт

Он не знал, стоит ли ему будить остальных. Ведь если ему это просто почудилось, то выглядеть он будет в высшей степени глупо. И как раз когда Стивен решил, что ему действительно просто почудилось, он увидел глаза, светящиеся, сверкающие, как у выскочившего на шоссе оленя, когда в его глазах отражается свет автомобильных фар. Но здесь, если не считать зажженного Гилмором костра, не было столь сильного света, который мог бы отражаться в таких глазах. А они между тем горели все ярче, янтарным светом, словно солнечные зайчики на поверхности грязной лужи. Стивен крепче сжал свой посох, слегка согнул колени, готовясь отразить нападение, и придвинулся к самому краю созданного Гилмором защитного купола, пытаясь разглядеть, что за существо обладает такими невероятными глазищами, которые светятся в ночи, как электрические лампочки.

Медленно, точно вылезая из горла поглотившего его тумана, незваный гость начал обретать форму в свете костра — темный, как ночь, и невероятно огромный, он, похоже, стоял на четвереньках, и Стивен с ужасом понял, что перед ним гигантский греттан, куда крупнее того, которого Гилмор натравил на малакасийцев близ Речного дворца. Странно: греттан и не думал на него нападать. Подойдя к самому краю защитного поля, он присел на задние ноги в глубоком снегу шагах в пяти-шести от Стивена и теперь был отлично виден весь. Ореховый посох уже начал светиться, явно готовый к битве.

Стивен видел страшные острые зубы чудовища, его мощные челюсти, его широкие мускулистые передние лапы, заканчивавшиеся крючковатыми когтями. Из пасти у греттана капала слюна, и один раз он облизнулся широким розовым языком. Ростом он был с шотландского тяжеловоза, но внешне, пожалуй, куда больше походил на представителя семейства кошачьих, а не на лошадь. Стивен еще подумал, что вряд ли ширины его рук хватит, чтобы измерить массивную грудь этого монстра.

В отличие от того, что рассказывал им с Марком о греттанах Версен, этот экземпляр явно был одиночкой, а не представителем стаи, и никаких безжизненных черных глаз, о которых упоминал ронец, у него тоже не было.

А греттан по-прежнему не сводил с него своих янтарных светящихся глаз. И вдруг окончательно поразил его тем, что заговорил. Собственно, ни одного слышимого звука греттан не издал, но Стивен явственно слышал в ушах его голос — приглушенный рокочущий бас, гулким эхом отдававшийся в каждом уголке его души.

— Что ж, Стивен Тэйлор, я весьма рад с тобой познакомиться.

У Стивена за спиной Гилмор открыл глаза и резко сел. Здесь Нерак! Гилмор поискал Стивена глазами, но в лагере его нигде не было видно.

— Стой! Стивен, стой! — крикнул он в темноту, поспешно поднимаясь на ноги.

А Стивен, находясь всего в нескольких шагах от Гилмора, понятия не имел, что как бы растворился во тьме под воздействием чар Нерака-Малагона, превратился в тень, невидимую для всех остальных. Нерак хотел хотя бы несколько мгновений провести наедине с этим чужеземцем, который так поразил его своим неожиданным могуществом.

— Здравствуй, принц Малагон. Или мне следует называть тебя Нераком? — Стивену казалось, что сейчас он потеряет сознание: никогда в жизни он не испытывал такого жуткого страха и такой абсолютной беспомощности. — Ты пришел за ключом Лессека?

В данных обстоятельствах это, возможно, было самое умное, что он мог сказать. За жизнь Хауарда и Мирны нельзя будет дать ни гроша, если этот слуга дьявола хотя бы отчасти догадается, что этого ключа здесь нет и он лежит без всякой защиты на столе в Айдахо-Спрингс. А сейчас Стивен был уверен: Нерак не сомневается, что ключ у Стивена при себе, иначе он не решился бы заявиться прямо сюда.

— Ключ Лессека в свое время, разумеется, будет моим, — прогрохотал его голос у Стивена в ушах, и по спине у него пополз леденящий холод. — А сегодня я пришел лишь для того, чтобы поделиться с тобой кое-какими весьма интересными вестями. Они предназначены лично для тебя.

Теперь, несмотря на морозный воздух, Стивен весь покрылся испариной и молил бога, чтобы Нерак не смог узнать, сколь ненадежно, опасно его, Стивена, положение. Он изо всех сил старался взять себя в руки и отвечать спокойно.

— А что такого особенного ты можешь сообщить мне? — сказал он. — Ты собираешься наслать на нас еще отряд серонов или, может, еще одного алмора? Уверяю тебя, тот последний был отменного вкуса.

Стивен заставил себя улыбнуться, хотя во рту у него совершенно пересохло, и губы мгновенно прилипли к деснам, отчего на лице надолго застыла дурацкая ухмылка, похожая на оскал.

— Ах да, у тебя же есть ореховый посох! Как мило со стороны Гилмора было сделать тебе эту маленькую игрушку. Этакий ночничок, чтобы всяких кошмаров вроде меня не подпускать, верно? Позволь заверить тебя, что твой дружок, жалкий выкормыш Сандклифа, не имеет ни малейшего представления о том, сколь могущественным я стал. Я и раньше был сильнее его, а теперь сил у меня еще прибавилось. Фантусу может показаться, что он пошел против бога, если нам все же доведется сойтись в бою, и, не скрою, испытываемый им ужас будет мне чрезвычайно приятен.

Казалось, греттан тоже улыбается в ответ на застывшую улыбку Стивена. Потом он неслышно завозился в снегу, и Стивен крепче сжал свое единственное оружие, отчаянно надеясь, что магия посоха снова проснется, ибо сейчас она была ему крайне необходима.

— Вот и в данный момент, — снова заговорил греттан, — ты стоишь от него всего в нескольких шагах, а он понятия не имеет, куда ты исчез.

Стивен не решался даже оглянуться, чтобы проверить справедливость этих слов. Он знал: греттан прыгнет на него, как только он хоть чуточку отвлечется. И странная мысль пришла ему в голову: почему же он в таком случае до сих пор не прыгнул? Почему не разорвал его на куски? Почему ведет с ним бессмысленные разговоры вместо того, чтобы ворваться в лагерь и забрать ключ Лессека?

И вдруг все встало на свои места. Нерак сейчас слишком далеко отсюда и не в силах сломить защитные чары Гилмора. Нерак — точнее, этот греттан — не может войти в лагерь!

Сразу почувствовав себя увереннее, Стивен сказал:

— Ну и что же за новость ты хотел сообщить мне? Говори, дерьмо собачье, но если надеешься меня обмануть, учти: со мной это не пройдет. Я знаю, сюда ты войти не можешь. А если можешь, так давай, черт побери, входи! — Он чувствовал, каким горячим стал посох, видимо в ответ на гнев, растущий в его душе. — Я готов попытать счастья в схватке с тобой и непременно воспользуюсь «этой игрушкой», которую сделал для меня Гилмор!

Но на Нерака его пылкая речь впечатления не произвела.