Ведьмы Плоского мира - Пратчетт Терри Дэвид Джон

— А они… То есть я хочу сказать, спроси ее, они там случаем не поют? — выдавила она.

— Они что-нибудь поют, Маграт?

— Я что-то слышу, — кивнула Маграт. — Что-то вроде «хай-хо, хай-хо».

— Да, это гномья песня, точно, — признала нянюшка. — Только гномы и могут кричать по-ослиному целый день напролет.

— По-моему, они чему-то очень радуются, — с сомнением заметила Маграт.

— Может, это их домик, и они радуются, что получили его обратно?

В заднюю дверь забарабанили. Маграт открыла. Целая толпа ярко одетых человечков растерянно отшатнулась от двери, но потом гномы пришли в себя и изумленно уставились на Маграт.

— Э-э-э, — проблеял один из них, по всей видимости, старший. — А старая ведьма… она мертва?

— Которая из них? — уточнила Маграт.

Гном несколько мгновений таращился на нее с широко открытым ртом. Потом повернулся и шепотом посоветовался о чем-то со своими товарищами. Затем снова повернулся к Маграт.

— А сколько их у тебя?

— Две. На выбор, — ответила Маграт. Сейчас она была не в настроении, и ей совершенно не хотелось поддерживать разговор дольше необходимого. Несвойственная ей раздражительность даже заставила ее добавить: — За спрос денег не беру.

— О! — Гном призадумался. — Ну тогда та, на которую упал домик.

— Нянюшка-то? Нет, живехонька. Ее лишь оглушило. Но все равно, спасибо, что поинтересовались, — произнесла Маграт. — Очень мило с вашей стороны.

Это сообщение немало озадачило гномов. Маленькие человечки сбились в кучу и о чем-то тихонько заспорили.

Потом старший гном опять повернулся к Маграт. Он снял свою каску и принялся нервно крутить ее в руках.

— Э-э-э, — сказал он. — А можно мы заберем ее сапоги?

— Что?

— Ее сапоги, — повторил гном и покраснел. — Пожалуйста, можно мы их возьмем?

— А зачем вам понадобились ее сапоги?

Гном хмуро взглянул на нее. Затем развернулся и снова принялся горячо спорить о чем-то с коллегами. Потом опять повернулся к Маграт.

— Понимаешь, просто у нас такое… чувство… что мы должны забрать ее сапоги, — сказал он. И вытаращился на Маграт, смущенно моргая.

— Ладно, пойду спрошу, — кивнула Маграт. — Но вряд ли она согласится.

Она уже было собралась закрыть дверь, когда гном снова затеребил свою каску.

— А они желтого цвета? — робко поинтересовался он.

— Скорее они красные, — ответила Маграт. — Красные вас устроят?

— Сейчас спрошу.

Некоторое время гномы оживленно совещались. Наконец старший гном вернулся.

— Раз нет желтых, давайте красные.

Маграт без всякого выражения взглянула на гнома и прикрыла дверь.

— Нянюшка, — медленно произнесла она, вернувшись в кухню, — там снаружи какие-то гномы просят твои сапоги.

Нянюшка подняла на нее глаза. Она нашла в шкафчике краюху заплесневелого хлеба и сейчас самозабвенно жевала. Просто удивительно, и на что только не идет человек, когда альтернативой является гномий пирог…

— А зачем они им? — поинтересовалась она.

— Не говорят. Сказали только, что чувствуют, будто хотят твои сапоги.

— Звучит крайне подозрительно, — вмешалась матушка.

— Помню, старый Трясун Свистли с Рыбьих Ручьев всегда был сам не свой до сапог, — сказала нянюшка, откладывая хлебный нож. — А по сапогам с черными пуговками вообще с ума сходил. Прямо коллекционировал их. Бывало, видит, что идешь мимо в новых сапогах, так поперек дороги и ложится.

— Вряд ли в этом дело. Гномы не такие извращенцы, — возразила матушка.

— Может, они собираются из них пить? — предположила нянюшка.

— Что значит пить? — спросила Маграт.

— Да просто в заграницах так принято, — ответила нянюшка. — Они там частенько пьют шипучее вино из дамской обувки.

Ведьмы дружно уставились на нянюшкины сапоги.

Даже сама нянюшка не могла себе представить, чтобы кто-нибудь захотел из них пить и что с ним случилось бы потом.

— По мне, так это еще большее извращение, чем то, что творил старый Свистли, — задумчиво заявила нянюшка.

— Мне показалось, они были немного растеряны, — сказала Маграт.

— И неудивительно. Не так уж часто у людей вдруг появляется чувство, что они должны пойти и стянуть с порядочной ведьмы сапоги. Лично мне кажется, это очень похоже на еще одну болтающуюся окрест сказку, — задумчиво промолвила матушка Ветровоск. — По-моему, стоит перемолвиться с этими гномами.

Она двинулась в коридор и распахнула дверь.

— В чем дело? — грозно спросила она. При виде матушки гномы попятились. Из толпы донеслись перешептывание и приглушенные возгласы вроде «Нет, ты» и «Я уже ходил». Наконец вперед вытолкнули одного из гномов. Возможно, именно с ним разговаривала Маграт. Этих гномов никогда не отличишь друг от друга.

— Э-э-э, — произнес он. — Э-э-э. Сапоги?

— Зачем? — спросила матушка.

Гном почесал в затылке.

— Будь я проклят, если знаю, — ответил он. — Честное слово, мы и сами промеж себя никак не поймем. Просто полчаса назад мы возвращались со смены из шахты, увидели, как падает домик… на ведьму, и… в общем…

— Вы вдруг поняли, что вам обязательно нужно туда сбегать и стянуть ее сапоги, так? — спросила матушка.

Лицо гнома растянулось в облегченной улыбке.

— Точно! — сказал он. — И при этом петь «хай-хо-хай-хо». Правда, ведьму должно было раздавить. Вы только не обижайтесь, — быстро добавил он.

— Это все ивовый каркас, — раздался голос за спиной у матушки. — Отличная штука.

Некоторое время матушка задумчиво смотрела в пространство, затем улыбнулась.

— А почему бы нам, ребятки, не зайти в дом? — предложила она. — Мне нужно кое о чем вас расспросить.

Гномы растерянно зашебуршались.

— М-м-м, — изрек их представитель.

— Что, боитесь очутиться в одном доме с тремя ведьмами? — спросила матушка Ветровоск.

Гномий представитель кивнул и тут же покраснел. Маграт и нянюшка Ягг за спиной матушки переглянулись. Очевидно, произошел какой-то сбой. Жившие в горах гномы никогда не боялись ведьм. Ссориться с гномами вам же хуже — в один прекрасный день вы можете обнаружить, что прямо под вашим домом расположилась гномья шахта.

— Видать, давненько вы не были у себя в горах, — заметила матушка.

— Уж очень здесь богатый угольный пласт, — пробормотал представитель, теребя каску.

— Наверное, соскучились по настоящему гномьему пирогу, да? — продолжала матушка.

Глаза представителя затуманились.

— О, гномий пирог, он испечен из тончайшего молотого на каменных жерновах песка… Сделан трудолюбивыми ногами вашей мамочки, — продолжала матушка Ветровоск.

Гномы издали нечто вроде коллективного вздоха.

— Здесь такого просто не найти, — потупил глаза гномий представитель. — Видно, все дело в воде или еще в чем-то. И пары лет не проходит, как пирог разваливается на мелкие кусочки.

— Просто они в него муку кладут, — кисло промолвил один из стоящих у него за спиной гномов.

— Хуже того. Булочник в Орлее еще и сухофрукты туда добавляет, — поддержал другой гном.

— Что ж, — потерла руки матушка. — В таком случае, может быть, я сумею вам кое-чем помочь. Могу поделиться гномьими пирогами.

— Это все невозможно… — уныло произнес гномий представитель. — Откуда здесь взяться гномьим пирогам? Настоящий гномий пирог нужно опускать в реку, высушивать, потом сидеть на нем… А затем он должен вылежаться, каждый день его нужно доставать из кладовой, чтобы проверить, после чего снова убирать… Здесь такие пироги печь не умеют.

— Значит, сегодня ваш счастливый день, — гордо изрекла матушка Ветровоск.

— По честности говоря, — сказала нянюшка Ягг, — мне кажется, что на какой-то из пирогов нагадил кот.

Представитель гномов поднял голову, глаза его горели.

— Будь я проклят!

«Дарагой Джейсон и все остальные. Ну што за жизнь, чево тут только не творицца, начиная с гаворящих валков и спящих в замках женьщин, вот вернусь так будит вам расказать парачку историй, уш бутте уверены. Вот толька всяких сельских домиков при мне не наминайте, кстати вспомнила нада наслать кавонибудь к господину Верниссачче в Ломоть и пиридать паздравления госпожи Ягг какие он атличные делаит шляпы, пусть типерь пишит на них „Адобрина нянюшкой Ягг“. Пиридайте ему, што его шляпы останавливают 100% всех известных сельских домиков, а ищо кагда пишиш людям нащет таго какие атличные у них вещи иногда палучаиш тавары бисплатна, так што можит и выйдит мне новая шляпа вобщем ни забуть, зделай как я гаварю».