Путешествия в Центральной Азии - Николай Пржевальский

Нынешний Лоб-нор протягивается от юго-запада к северо-востоку (по расспросным сведениям) верст на сто или немного менее. В западной половине Лоб-нора, постоянно освежаемой из Тарима, вода совершенно пресная; лишь немного солоновата она возле отмелых берегов – следовательно, также на месте застоя.

Постепенно беднея водой, восточная половина Лоб-нора от меридиана поселения Кара-курчин начинает суживаться; наконец верст через сорок (как нам говорили) вода совсем пропадает. Лет восемь-десять тому назад, когда воды в описываемом озере было больше, восточный его край протягивался, по сообщению туземцев, нешироким (5–7 верст в поперечнике) клином значительно далее к северо-востоку. Ныне воды здесь нет, тростник высох и поломан бурями. Свободные от тростника водные пространства, обыкновенно необширные, разбросаны по этим зарослям, притом скученные к западному краю описываемого озера. Вдоль южного его берега протягивается здесь неширокая (ныне от 1/2 до 1 версты в поперечнике) полоса чистой воды.

Глубина по всему Лоб-нору незначительная – обыкновенно от 3 до 5, иногда до 7 футов, изредка футов до 15; в отмелях южного берега всего на 1–2 фута. Вода, как и в Тариме, светлая. Вообще воды в Лоб-норе при нынешнем нашем посещении этого озера было значительно меньше, чем восемь лет тому назад. Убыль эта, по словам туземцев, началась лет через пять после нашего ухода и зависит, конечно, от уменьшения количества воды, приносимой Таримом. Периодическая прибыль и убыль воды как в Тариме, так и в Лоб-норе замечена здешними стариками-туземцами. Да кроме того, описываемое озеро постоянно, хотя и медленно, уменьшается в своих размерах, другими словами – усыхает. Об этом явлении наглядно свидетельствуют большие солончаки, облегающие тот же Лоб-нор. В особенности обширны, по словам туземцев, эти солончаки на северо-востоке озера, где они уходят от последних тростников за горизонт. Здесь местами соль лежит, как говорят, большими кучами. Воды пресной нет, нет также и подножного корма; следовательно, обойти вокруг Лоб-нора, хотя бы на верблюдах, очень трудно.

Вот список найденных нами на Лоб-норе растений: в самом озере – тростник, наиболее здесь обильный; ситовник, который часто растет по неглубоким озеркам; куга, также довольно обыкновенная; водяная сосенка, частуха и ряска, встречающиеся лишь изредка; по берегам и ближайшим окрестностям – солянка, нередко сплошными площадями; ситник, затем кустарники – кендырь, из волокон которого туземцы ткут холст для своей одежды, тамариск. Всего, следовательно, девять видов трав и три или четыре вида кустарников.

Фауна Лоб-нора, как и во всей таримской котловине, много сходствует, по крайней мере, относительно млекопитающих и птиц с фауной Западного Туркестана, несмотря на то что обе эти страны разделяются громадным Тянь-шанем. Отчасти та же фауна заключает в себе виды общие для всей Гоби, но существенно разнится от соседней фауны Тибетского нагорья. Затем имеет немногие виды специально ей свойственные: как, например, степная крыса, песчанка, таримская саксаульная сойка, фазан и др. При этом нужно заметить, что зоологические изыскания в Восточном Туркестане произведены до сих пор лишь урывками, следовательно, не могут считаться достаточно полными, хотя, с другой стороны, однообразие физических условий всей равнинной части Таримского бассейна не сулит значительных добавлений к тому, что уже здесь найдено среди позвоночных животных.

Относительно млекопитающих озеро Лоб-нор, да и весь внегорный бассейн Тарима весьма бедны как числом видов, так большей частью и по количеству экземпляров. Главная тому причина – крайнее однообразие и пустынность страны. Вот список диких млекопитающих Лоб-нора: летучая мышь, еж, кутора[50], ласка, выдра, нами не добытая, но которую хорошо знают туземцы, волк, лисица, тигр, два вида дикой кошки, степная крыса, два вида песчанок, мышь, заяц, кабан, дикий верблюд, марал, хара-сульта. Всего, следовательно, 19 видов. Для других частей восточной половины Таримского бассейна сюда пока прибавятся только: летучая мышь, тушканчик, песчанка и, быть может, новый вид зайца, найденного нами на Хотан-дарье. Из домашних млекопитающих частью на Лоб-норе и всюду по оазисам Восточного Туркестана встречаются: собака, кошка, лошадь, осел, мул, верблюд (изредка), рогатый скот, коза и овца; кроме того, китайцы завели ныне свиней.

Орнитологическая фауна Лоб-нора сравнительно богаче, чем по другим классам млекопитающих; но опять-таки она та же самая, что и для всей восточной части таримской впадины. Здесь за оба путешествия нами найдено 134 вида птиц, располагающихся следующим образом по отрядам: хищные – 21, воробьиные – 50, кричащие – 2, голубиные – 4, куриные – 3, голенастые – 26, водяные – 28. Из этого общего числа лишь 25 видов оседлы; более 10 видов являются на зимовку; до 60 видов остаются большим или меньшим количеством особей гнездиться; остальные бывают только на пролете. Из числа зимующих пернатых обильнее на Тариме лишь черногорлый дрозд; остальные попадаются в незначительном количестве. Причина этому – недостаток корма. В оазисах зимовых птиц больше, но все-таки мало сравнительно с тем, на что, по-видимому, можно рассчитывать при бесснежье и теплой здешней зиме.

По количеству рыбы в Лоб-норе, и в Тариме вообще, много. Однако лобнорцы жалуются на ее постепенное уменьшение, причиной чего считают обмеление их озера. По словам тех же лобнорцев, местная рыба ежегодно совершает периодические переходы: лобнорская направляется вверх по Тариму, таримская же идет в Лоб-нор; последняя всегда бывает менее жирна, нежели первая.

От животного мира Лоб-нора перейдем к его обитателям.

Нынешнее незначительное население Лоб-нора, как равно и нижнего Тарима, мало имеет достоверных преданий о своем прошлом даже в ближайшую к нам эпоху. О древних же здесь временах скудные сведения почерпаются лишь из китайских источников. По ним известно, что еще за столетие до нашей эры, при открытии Китаем сношений с бассейном Тарима, на Лоб-норе существовало небольшое государство Лэу-лань, позднее называвшееся Шань-шань. Через него пролегала потом главная дорога из Китая в Хотан, Кашгар и далее в западные страны. С заменой в VII или VIII веке н. э. этого пути более северным вдоль Тянь-шаня о Лоб-норе почти забыли. Лишь в конце XIII века здесь проходил Марко Поло, который повествует о большом городе Лоб, населенном магометанами и принадлежавшем великому хану. В этом городе караваны, следовавшие к востоку, отдыхали и запасались всем необходимым на целый месяц пути страшной пустыней до города Са-чжеу.

В первой четверти XV столетия через Лоб-нор проехало обратно из Китая в Герат посольство шаха Рока, сына знаменитого Тимура. Затем о Лоб-норе опять нет сведений. Со второй же половины XVIII столетия, после завоевания Западного края китайцами, появились китайские описания Восточного Туркестана, а вместе с тем и Лоб-нора. В главнейшем из этих описаний, именно в книге Си-юй-вынь-цзянь-лу, о жителях Лоб-нора говорится: «При этом озере (то есть Лоб-норе) лежат только два селения, каждое в 500 дворов. Жители не занимаются ни земледелием, ни скотоводством, а лишь одним рыболовством; кроме того, они делают шубы из лебяжьего пуха, ткут холсты из дикой конопли и привозят пойманную ими рыбу на продажу в город Курлю. Они не могут есть ни хлеба, ни мяса, подобно другим людям, потому что желудок их извергает эту пищу. Хотя они говорят тюркским языком, но магометанского закона не держатся».