Криминальная история России. 1995 – 2001. Курганские. Ореховские. Паша Цируль - Валерий Карышев

Наконец они оказались в коридоре, где находился так называемый спец. Камеру ему открывал корпусной – старший, отвечающий за тюремный отсек. Паша посмотрел на него.

Мужику было лет сорок пять – небольшого роста, в пилотке, с погонами старшего лейтенанта. «Так, – подумал Паша, – этого я сломаю, заболтаю, разведу». Паша был тонким психологом и отлично видел глаза, выражающие какой-то страх и почтение к нему. Нет, это ему не показалось.

Конечно, этого старшего лейтенанта можно понять. Он боится не за свою жизнь, никто на него бросаться не собирается. Хотя, конечно, достаточно Паше написать на волю маляву, и судьба этого старлея будет решена в течение нескольких часов.

Он, безусловно, боялся за порядок, точнее, за спокойствие в своем тюремном отсеке, где был полным хозяином. Опять же, достаточно Паше заслать малявочку тюремной братве, как все его дальнейшее благополучие, карьера, а может быть, и жизнь будут зависеть от него, от Паши.

И старлей, видимо, прекрасно это понимал. А Паша это понимание чувствовал. За двадцать лет тюремных скитаний он стал чутким психологом и прекрасно видел людей – вертухаев, конвоиров, корпусных, начальников и других, которые работали вокруг. Опыт был немалый.

Корпусной, закрыв дверь за ним, вежливо произнес:

– Пожалуйста, проходите вперед. Пятьдесят первая камера.

Когда они подошли к нужной камере, корпусной открыл задвижку, железная дверь заскрипела и медленно открылась. Паша вошел в камеру.

Уже было поздно, люди спали, но верхний фонарь, закрытый решеткой, горел. Неожиданно, когда дверь закрылась, с нар слез парень, стриженный под ноль, лет тридцати – тридцати трех, и, улыбаясь, обратился к Паше:

– Паша, мы тебя ждали! Рады приветствовать тебя! Добро пожаловать в нашу хату! – И он протянул Цирулю руку. Паша нехотя пожал ее. Лицо парня было незнакомо ему.

– Пожалуйста, проходи! Я тебе уже шконку подготовил. Лучшая, у окна, – показал парень на нары, расположенные возле окна и аккуратно застеленные. Паша медленно подошел к столу, стоящему в середине камеры, и сел на лавочку, намертво прикрепленную к полу металлическими скобами. Он внимательно посмотрел на парня.

– А ты кто, парень?

– Паша, я забыл представиться. Славка из Красногорска, погоняло у меня – Барабан. Слыхал такое?

Паша отрицательно покачал головой.

– Я работаю вместе с Борщом из Красногорска.

– Про Борща слыхал, – сказал Паша. Борщ действительно был красногорским авторитетом. – А про тебя, парень, – нет.

– Да ладно, бог с ним, нам не до славы, – попытался пошутить парень. – Но я рад, что ты у нас на хате.

Конечно, Паша видел этого парня насквозь. Он, может, и был боевиком или бригадиром в команде Борща, это видно – хваткий, сильный. Но большого авторитета и влияния среди братвы у него еще не было.

Для этого Барабана нахождение в одной камере с Цирулем – все равно что для солдата пребывание в кабинете генерала. Конечно, теперь он будет стараться делать все, чтобы угодить Паше.

Цируль замолвит слово – и этот Барабан может стать в одну масть со смотрящим по крылу или по корпусу. А, глядишь, как расклад ляжет, и к воровской масти приблизит!

– А кто сидит вместе с нами? – поинтересовался Паша.

– Да ничего особенного. Коммерсанты, лохи. Один – пирамидчик, банкир, еще один нефтью занимался, ничего такого нет. А серьезные люди, вашей категории, воры в законе, сидят у нас на спецу, – и он, наклонившись, назвал фамилии и клички известных воров в законе. Паша был рад, что услышал такие погоняла, как Робинзон, Тенгиз и другие. Надо же, улыбнулся он, еще недавно к нему приезжали Сибиряк, Тенгиз и предлагали вместе с ними пойти в Бутырку навестить Шакро и других законников.

Паша тогда их отговаривал, не верил в успех этой акции. И все сложилось именно так, как он и предполагал. Все нелегальные визитеры в Бутырке были арестованы, а затем на всю страну прогремела новость о так называемом «банкете» в Бутырке.

Их отправили в следственный изолятор, запланированная встреча не состоялась. А вот теперь, по иронии судьбы, Паша, который их отговаривал, сам сидит на Бутырке и будет иметь возможность общаться со своими корешами, друзьями, законниками, с которыми еще полгода назад говорил на воле.

Паша внимательно взглянул на Барабана и спросил:

– Откуда узнал, что меня к тебе посадят?

– Что ты, Паша! Еще вчера мы знали об этом. Точнее, знали, что ты к нам заедешь, не именно в нашу хату, а сюда, в Бутырку, – стал объяснять Барабан. – А сегодня корпусной с вертухаем приходили, предупреждали.

– Кстати, что они за люди? – спросил Паша.

– Нормальные люди, правильные. Паша, марафетику не желаете? – неожиданно перейдя на «вы», обратился к нему Барабан.

Паша вопросительно посмотрел на него и ответил:

– Давай.

Тот быстро протянул Паше небольшую самокрутку, заряженную наркотиком.

– Ты это, – сказал ему Паша, – вроде парень правильный. Давай-ка отправь малявочку жуликам, что так, мол, и так, в хату к вам заехал Паша Цируль и всем кланяется.

– Хорошо, хорошо, Паша, сделаю! – заговорил Барабан, доставая листок бумаги, и тут же начал сочинять указанный текст.

Выкурив сигарету, Паша почувствовал себя полегче. Он улегся на шконку, задумался.

Ну что, наверное, самое трудное позади – когда опера издевались над ним, прессовали его по полной программе. Вообще, такого пресса Паша на себе давно не испытывал. Нет, у него были задержания, и не раз, и даже после освобождения, но они всегда проходили в легкой форме, не с такими тяжелыми последствиями.

«Интересно, почему они так забычарились? – думал Паша. – Что послужило причиной? А вдруг я кому-то дорогу перешел? А вдруг кто-то меня заказал?» Да нет, вроде особых конфликтов с братвой не было, наоборот, он даже уклонялся от всевозможных разборок. Он своего авторитета никогда не терял, но и на конфликт не шел. Паша в последнее время даже в сходках не участвовал, особняком держался. «А корпусной с вертухаем меня побаиваются, – думал он, – это хорошо. Да что вертухай с корпусным – по-моему, и полковник меня побаивается. Стоп! А что, если мне тут бодягу замутить?! На уши тюрьму поставить в знак протеста против задержания Паши Цируля? Надо с жуликами списаться, посоветоваться. Или голодовку устроить. Тут я отыграюсь, всю душу отведу за все унижения и беспредел с их стороны! С завтрашнего дня начну. Сначала узнаю все, что и как, а потом приму решение, как с ментами разобраться. Зря мне полковник говорил, что мы сами по себе, независимое ведомство – все одна ментура! Все под одной конторой стоят! Пусть этого ерша он фраеру гонит! Независимые они, роль сторожей выполняют! Да ничего подобного! Как опера скажут – так и сделают. Что я, не знаю их тюремные игры?»

Вскоре он уснул крепким сном.

Всю ночь Паше снились кошмары. Сначала ему казалось, что за ним кто-то гонится, потом его вели на расстрел, потом он бежал. Под утро проснулся весь в поту. Ему уже казалось, что взорвали «Мерседес», в котором ехал он сам.

Паша открыл глаза и увидел перед собой тюремные стены, решетку на окне, людей, проснувшихся и находящихся в камере.

Коммерсанты, о которых говорил вчера Барабан, смотрели на него с большим любопытством и удивлением.

Вероятно, Барабан уже успел рассказать им о легендарной личности – Паше Цируле. Паша это чувствовал. Барабан старался угодить ему изо всех сил.

Он уже успел отправить по «дорогам» большое количество маляв, адресованных законникам, авторитетам, смотрящим и прочим уважаемым людям, о том, что Павел Васильевич Захаров, по кличке Цируль, заехал к ним на хату.

Затем Барабан сделал что-то типа протокольного представления. Он представлял каждого коммерсанта Паше. Коммерсант, в свою очередь, рассказывал свою историю – за что сидит, кем работал и так далее.

У Паши была своеобразная аудиенция. Он внимательно всех выслушал, кое-кому даже стал давать советы. Ему было странно, что на спецу, где обычно сидят крутые уголовники, авторитетнейшие люди воровского сообщества, вдруг стали появляться коммерсанты.

Но потом, через некоторое время, он понял, что это делалось за деньги. За деньги коммерсанты покупали себе даже тюрьму, по крайней мере, неплохое содержание на спецу. Камеры были малочисленные, не более двенадцати, а иногда и восьми человек.

Стали завтракать. Наотрез отказавшись от тюремной баланды, которую предлагал вертухай, открыв кормушку, сокамерники сели кушать деликатесы. Там был и балык, и буженина, севрюга, лишь икры не было. Закончив трапезничать, Паша сел за стол играть в тюремные нарды.

К тому времени уже стали поступать малявы с отзывом. Почти все малявы прислали жулики, сидящие на тот период в Бутырке. Единственное – малявы были короткие: подробнее напишут позже. Один законник даже предложил Паше встретиться на прогулке, мол, перекричимся с тобой на прогулке, побалакаем.

Закончив игру в нарды, Паша задумался. Теперь ему нужно было думать «о дороге», о так называемом пути, по которому можно получать нелегальный, запрещенный товар – наркотики и весточки с воли.