Властители рун - Дэвид Фарланд

51. На горной тропе

По пути из Баннисфера Боринсон едва не сошел с ума. В сознании вспыхивали образы того, что он учинит, добравшись до солдат Радж Ахтена.

Он скакал с севера, холмы и горы перекрывали ему обзор, мешая разглядеть хоть какие-нибудь признаки сражения. Он не видел даже потемневших небес — из-за низкой облачности небо над горами всегда хмурилось. В какой-то момент ему послышались крики, но они доносились настолько издалека, что он счел их обрывками полубезумных фантазий, которые разыгрывались у него в голове.

К югу от горного селения Кострел он свернул с дороги на горную тропу, рассчитывая выиграть время. Ему не раз приходилось охотиться в этих местах с королем. Он находился немного севернее охотничьей сторожки Гровермана, довольно большой и удобной.

Возможность столкнуться в лесу с вайтами или зверьем не пугала его. Он боялся одного — что доберется до Лонгмота слишком поздно.

По мере подъема в гору становилось все холоднее. Зачастил мелкий дождь, тропа сделалась скользкой. Вскоре дождь сменился снегом и скакать стало еще труднее. В результате Боринсон потерял больше времени, чем если бы не свернул с дороги.

Выше в горах, где по краю полян росли осины, он заметил признаки опустошителя — лесную тропу пересекали отчетливые следы. Прошло всего несколько часов, как опустошитель проволок тут что-то тяжелое — вскоре после рассвета. На земле остались сгустки крови и капли маслянистой синовиальной жидкости из разломанных суставов. Кое-где видны были крошечные катышки глины. Да, тварь прошла здесь совсем недавно.

Сами следы опустошителя были не меньше трех футов в длину и двух в ширину. Четыре следа. Женская особь. Очень крупная.

Боринсон внимательно разглядывал тропу, не слезая с коня. Между разбросанных повсюду острых камней видны были зацепившиеся за них черные волосы. Возможно, опустошитель тащил по дороге труп кабана. Хотя, с другой стороны, для кабана волосы казались недостаточно жесткими. Боринсон принюхался. Определенно, медведь. Большой. Запах отдавал мускусом, как у Даннвудских кабанов, но был не такой едкий.

Боринсон снова втянул носом воздух, пытаясь различить запах опустошителя. Тщетно. Опустошители обладали сверхъестественной способностью подражать запаху того, что их окружало.

Боринсон подумал, что было бы неплохо выследить опустошителя. Может быть, задержаться ненадолго?

Мирриме может угрожать опасность. Скорее всего, Радж Ахтен не нападет на замок сегодня, потратит день на отдых и подготовку, дожидаясь подхода подкрепления.

Да, но если Боринсон не доберется до замка до того, как начнется осада, он не сможет помочь Мирриме.

А что же опустошитель или, точнее, опустошительница? Она поднялась к вершине горы и сейчас наверняка пожирает своего медведя. Почва тут неровная, усыпана листьями осин. Повсюду растут густые кусты, набравшие силу за долгое лето, и подниматься будет нелегко.

Подобраться к ней почти невозможно. Опустошители очень восприимчивы к движению и звукам, которые они ощущают как сотрясение воздуха. Приблизиться к опустошителю можно только ползком, очень медленно, с неровными интервалами.

Так догонять опустошительницу или нет, задумался Боринсон?

Внезапно возникло ощущение, будто далекий голос позвал его, настойчиво подталкивая к тому, чтобы… Ударь, потребовал голос. Ударь сейчас, если можешь!

Он нужен своему королю. Он нужен Мирриме.

Боринсон поскакал дальше по горной тропе. Снова пошел снег, впервые в это время года. Конь выдыхал крошечные облака пара.

Сердце у Боринсона колотилось часто и гулко. Завтра — первый день Хостенфеста, первый день охоты. Стараясь успокоиться, он сосредоточил свои мысли только на этом. Славная будет охота, по первому-то снегу. Кабаны побегут в долины, оставляя следы у края полян. Боринсон заключит пари с Дерроу и Оптом, чей лорд первым вонзит в зверя копье.

Как ему хотелось, чтобы все так и было! Услышать снова лай собак, трубные звуки охотничьих рогов. Ночью пировать у костра.

Но сейчас я должен нанести удар, подумал он, пришпоривая коня. Он хотел это сделать, хотел увидеть перед собой цель.

Его снова охватило беспокойство, всех ли Посвященных в замке Сильварреста он убил. Я сделал все, что мог, сказал он себе. Убил всех, кого нашел, но некоторые из Посвященных, возможно, находились в это время в городе, и невидимые нити все еще связывают с ними Радж Ахтена.

Сражение между Властителями Рун — всегда дело сложное, зависящее как от количества даров, так и от боевых навыков, полученных во время обучения.

Однако немаловажную роль играло соотношение всех этих составляющих. Радж Ахтен обладал таким множеством даров, что гибель некоторых из его Посвященных почти не имела значения. Но даже очень сильный Властитель Рун, лишившись мудрости и грации, и бою мог повести себя как простой деревенщина. А если лишить Властителя Рун метаболизма, то имей он хоть десять тысяч даров мышечной силы, ему не одолеть даже простого солдата, дары которого хорошо сбалансированы. Про таких говорят — «воин неудачных пропорций».

Убив Посвященных в замке Сильварреста, Боринсон лишил Радж Ахтена множества даров грации. По-видимому, их Лорду Волку и не хватало, раз именно эти дары он забирал у людей Сильварреста в таком количестве. А это означало, что он чувствовал переизбыток мышечной силы. Лишившись даров грации, он потеряет живость, станет ощущать некоторую скованность в мышцах. Может быть, даже такое сравнительно небольшое смещение балансировки поможет королю Ордину выстоять против Лорда Волка.

Боринсон надеялся, что сделал свое дело как надо. Мысль о том, что из-за его оплошности король Ордин мог потерпеть поражение, была невыносима. И еще он никак не мог справиться с чувством стыда, когда вспоминал, что король Сильварреста и Иом по его вине остались в живых.

Пожалев их, он был вынужден загубить множество других жизней. Пожалев их, он усилил мощь Радж Ахтена.

Ненамного, по правде говоря, Но если бы не только Боринсон, но и другие одновременно напали бы на Посвященных Радж Ахтена, он тоже мог бы стать «воином неудачных пропорций».

Сегодня моей мишенью станет Радж Ахтен, сказал себе Боринсон, позволяя воле к убийству проникнуть в каждую клеточку своего тела, окутать его, точно плащом.

В своем воображении Боринсон рисовал себе, как все произойдет. Здесь, в нескольких милях к северу от Лонгмота, он наткнется на дозорных Радж Ахтена. Нападет на них и перебьет всех, чтобы не оставлять свидетелей. Теплая кровь омоет его, как волна. Потом он переоденется в форму одного из них, поскачет туда, где стоят орды Радж Ахтена, и ворвется к нему как посланец, несущий важное сообщение. Этим сообщением будет смерть.