Морской Волк ч (1-4) - Влад Савин

Контр-адмирал Лазарев Михаил Петрович. Подводная лодка "Воронеж". Северодвинск (Молотовск), у стенки завода.

Все еще стоим у стенки, готовимся к докованию.

Если вы считаете, что это просто - завел корабль или лодку в док, закрыл ворота и выпустил воду, то вы крупно ошибаетесь. Важно ведь - не повредить винты и рули, а также корпус, который теперь всем своим многотысячетонным весом не плавает, а опирается на сравнительно малую площадь кильблоков. А ремонтировать наружную обшивку, резиновое покрытие, антикоррозионные протекторы, не говоря уже о рулях и винтах - это и в нашем времени было порядочным геморроем.

Потому для корабля любого типа составляется карта докования - определяющая, согласно профилю его днища и распределению весов, как ставить кильблоки (опоры под корпус). Если только у вас не плоскодонная баржа, для которой это не требуется, по понятной причине. И до того надо выгрузить все лишнее, а особенно боекомплект (хорошо хоть хранилище под наши боеприпасы наконец достроили).

А процесс глушения реактора - это ведь не просто, рубильник повернуть! Остаточное тепловыделение будет таким, что еще двое суток после требуется непрерывно подавать извне воду в четвертый охлаждающий контур, да и после делать это периодически, внимательно контролируя температуру (и не дай бог, упустим - мини-чернобыль обеспечен)! А значит, на доке должно быть все это предусмотрено, с резервированием мощности и дублированием всех систем, и проверено, с двухсотпроцентной гарантией.

А те же кабели берегового электропитания - смонтировать на доке все то хозяйство, что сейчас связывает нас с причальной стенкой? Тем более, что холод - а значит, чтобы вода в заборной арматуре (для чего - смотри выше) не замерзла, греть придется, а это какой расход электричества?

Так что не удивляйтесь - что неделя почти прошла, как мы в завод пришли, и до сих пор на плаву.

Товарищи ученые с инженерами к работе уже приступили. Настраивают свои приборы - тут и рентгеновский аппарат для контроля сварных швов, сам по себе уже изобретение! - и спектроскопы или что там еще, для определения химического состава материала, и еще куча всяких приборов и стендов, созданных специально под нас. Лишних вопросов не задают, все по теме. Как все залегендировали в НКВД не представляю, поскольку отдирать шильдики с датами от всего оборудования на борту было делом бесполезным.

И вообще, если верить товарищам конструкторам, в советском судостроении мы произвели такой же эффект, как в начале века знаменитый "Дредноут" - после вступления в строй которого год или два ни в одной стране мира не было заложено ни одного линейного корабля - потому что все старые проекты сразу морально устарели, а новых еще не разработали. Не знаю как в мире, надеюсь секрет мы сохраним - но вот у нас в Союзе точно, во всех новых проектах кораблей и лодок будет учитываться опыт "Воронежа". Если учесть, что в той истории наша промышленность до мая сорок пятого ничего серьезного и не строила, лишь завершала довоенный задел, то поворот не выглядит слишком резким, время еще есть. Тем более, что новое, это не только затраты, но и немалая экономия, и повышение боевых качеств.

Тот же сборочно-сварочный метод секционной постройки - какой рывок в судостроении он обеспечил, снижение и времени и затрат - когда значительная часть корпусных работ делается не на верфи, а в цеху, под крышей, независимо от близости завода к морю - а стапеля, самое узкое место, служат лишь сборочными площадками. Предъявляются много большие требования к качеству сварки, к точности изготовления деталей, к качеству материала. Так все равно придется осваивать - если не хотим безнадежно отстать.

В нашей истории первыми кораблями, построенными по новой технологии, были эсминцы "проект 30-бис", семьдесят единиц, всего за пять лет, с сорок восьмого по пятьдесят третий (почувствуйте разницу - довоенных "семерок" и "семерок-у" было сделано лишь сорок шесть, за десятилетие), и это при острой необходимости восстановления народного хозяйства, порушенного войной. При том что сами моряки признавали "тридцатки" морально устаревшими (ухудшенный "Флетчер" - неуниверсальная артиллерия, слабое ПВО, котлы и машины хотя и надежные, но довоенного типа, тяжелые и неэкономичные) - но "из-за отсутствия более современного проекта, для поддержания судостроительной промышленности и обновления состава флота" было решено строить именно их. Справедливости ради надо заметить, что моряки наши эти корабли любили - надо полагать оттого, что воевать им не довелось, а для показа флага в мирное время они подходили вполне. И в строю "тридцатки" оставались до конца семидесятых - но в конце службы исключительно как корабли артиллерийской поддержки сухопутных войск, и опять же на маневрах (ну не нужны канонерке торпедные аппараты и ход тридцать шесть узлов - а вот броня, хотя бы против полевых калибров, очень бы не мешала). А первыми по-настоящему боевыми эсминцами после войны у нас были "пятьдесят шестые", построенные десятилетием позже - получившие и универсальный главный калибр, и энергоустановку на высоких параметрах, и современную радиоэлектронику. Теперь же именно они займут место "тридцаток" - поскольку данные с компа Саныча, это по сути, эскизный проект: общее расположение, все основные технические решения. Конечно, что-то из оборудования воспроизвести не смогут, это не страшно, подгоним после, при модернизации (а "пятьдесят шестые" модернизировались позже даже в первые наши ракетные корабли - снимались обе орудийные башни, ставились пусковые, полностью заменялась электроника). Ну а составить на основе эскизного технический проект, где будет расписан уже процесс постройки, с учетом возможностей конкретного завода, это совсем не то, что начинать проектирование с нуля. А уж заранее знать конечный результат, это мечта любого разработчика-конструктора.

Так что мне скучать не приходится - по вечерам в свободное время, пишу. То, что условно назвал "заметки на полях" к материалам по кораблестроению, которые мы передали Кузнецову. Думаю, что будет, когда дойдет до тактики - с этим сложнее, не было после морских войн, если не считать таковыми Фолкленды и индо-пакистанский конфликт; ну а никакие учения реального опыта не заменят.

В делах, в делах… Помните, как тогда, в Атлантике, только провалившись сюда, мы старались обеспечить - чтобы люди верили, чтобы дрались, до конца этого похода, чтобы выполнили задачу, сделали что могли. Пусть будет отходняк, ломка, понимание того, что дом, семья, привычный мир, остались где-то в бесконечности - но после, когда придем.

И вот, это "после" наступило. Пришли, сделали что могли, потратив почти весь боекомплект. Сделали столько, что можно гордиться. Историю изменили - видно уже невооруженным глазом (да и просто - сколько наших живы остались, а сколько среди них будет талантов, ученых, изобретателей, художников, писателей, да просто хороших людей? И каких детей они воспитают?).

И сразу начались проблемы. Поскольку держать в строгой узде экипаж корабля, стоящего в базе, а тем более на заводе, после тяжелой боевой работы - невозможно в принципе. Точно, у кого-то крышу сорвет - и авария, как на "Нерпе" (о которой я уже говорил) это еще меньшее, что может случиться.

А подводник на берегу, это разговор отдельный… Сначала конечно, адаптация, ну нам легче, все же не все месяцы неба не видя и воздух исключительно из вентиляции, и Диксон был, и Северодвинск, и Полярный - но все равно, первые самые дни, "команду усталую берег покачивал". Ну а потом - женщины, вино, домино! - пират, вернувшийся из набега с полными карманами дублонов, та же самая психология.

А женщин тут много. И на заводе, те же малярши, подсобницы, уборщицы, да и не только, мужиков многих на фронт, кем заменить? Так даже ППСницы, милиционеры патрульные, женского пола, тут обычное дело. А о всяких связистках, медсестрах, и прочих тыловых, вообще молчу.

А мы - орлы! Гвардейский экипаж (звание гвардейского корабля нам официально утверждено) - а это, помимо прочего, и сроки выслуги, и увеличенное денежное довольствие. У всех поголовно, грудь в наградах (Отечественная, обе степени, как минимум). Звания, опять же - матросов нет вообще, самый младший, это старшина первой статьи, по-сухопутному, сержант. Что тоже, немаловажно.

Ну и почет - "с той самой лодки"? Тут даже Кириллов руками разводит - знает весь Северодвинск (ну не могу я его Молотовском называть, не привык!). Кто-то кому-то сказал, лучшей подруге под большим секретом - и понеслось. Заметил кстати разницу, мужской и женской логики - если мужика явно предупредить, это секрет, так что никому, то скорее всего, слово сдержит (намеренную подляну я не рассматриваю, эту уже по части особистов). А вот у женщин, обычное дело - "ты рассказала про это - конечно нет, я ведь не знала, что это секрет". Проверено опытом - и моим, и знакомых.

Короче, постоянно часть экипажа - неизвестно где. Нет, после отбоя понятно, по береговому расписанию, одна вахта всегда на корабле, ну а остальные, в восемь подъем флага, развод по работам, и до восемнадцати, когда всем свободным сход на берег; поскольку жилья на берегу пока что нет, то кому не повезло, в течение ночи возвращаются на "Воронеж", ну а счастливцы - лишь к подъему флага. Так ведь и днем случается - или придумывают себе предлоги, срочные дела, по заводской надобности, или просто испаряются, волшебным образом делаясь невидимками для вахты у трапа (благо, многие красавицы северодвинские здесь же на заводе и работают). Хорошо хоть, до полного маразма не доходит, как у Веллера в рассказе про морской парад.