Падение с Земли - Александр Тюрин

Я окончательно соскальзываю вниз по обледеневшей уже стенке. Однако есть теперь готовность к встрече с демоном. Щелкают оскаленные зубы, я приседаю на задние лапы, готовый в любой момент укусить наиболее болезненным образом.

Султанчик тоже не зевает и оснащается коротким широким мечом, который запросто появляется из его ладони.

Пора. Я распрямил пружины мускулов, шерстистое тело сорвалось с места, на лету мотнул головой, чтобы перехватить за запястье руку, направляющую клинок. Рванул зубами жилы врага, даже не жилы, а пластиковые трубки. Затем продолжил удар и выхватил из живота Султанчика клок какой-то шевелящейся требухи. Противник упал ничком, но заодно сплющился и стал похож на крокодила. Это превращение в мои планы не входило. Тем более что крокодил сразу сделал выпад и чуть не отчикал мне переднюю лапу.

6

Подбежавшие рабочие не могли долго вытерпеть того, что происходило в канаве. Полуволк, то есть вурдалак, бился с пол у крокодилом. Вурдалак, ощерившись дециметровыми клыками, пытался ухватить гада за шею и увернуться от его усеянных зубами челюстей. Пару раз ему удалось полоснуть противника. Однако на боку у вурдалака уже появились глубокие борозды, сквозь которые проглядывались подвижные, а то и просто червивые внутренности. Рабочих стало тошнить да пучить от страха и отвращения, вдобавок всех колотило от холода, вследствие чего товарищи Крюкова разбежались кто куда.

А вурдалак, перемахнув через пресмыкающегося гада, тоже рванулся прочь. Вначале вдоль канавы, где оставил ледяную дорожку. Когда она кончилась, выпрыгнул наверх уже в виде большого-пребольшого, но все ж вполне нормального пса.

Человек, который стоял на посту подле мощных высоких ворот, был вырван резким властным голосом из послеобеденной дремы, насыщенной перевариванием цыпленка. Вызывал по дряхлому телефону Начальник Порядка, и приказ у того был повергающий в смятение, как говорили встарь, неоднозначный. Чтоб убил служивый человек собаку, перебирающуюся с Завода в город. «Я освобождаю вас от химеры, называемой совесть», — пошутило напоследок начальство, но тон его не оставлял сомнений. И приказ вошел в стражника, как иголка в бабочку. Ведь охранный воин не подозревал, что Начальник Порядка сейчас валяется, уронив голову в корзинку для бумаг, а из его будки выходит странный посетитель с челюстью, свисающей на грудь, в большом плаще, из под которого виднеется кончик зеленого хвоста..

Стражник пригляделся — по обочине дороги чуть боком трусила навстречу приговору истории облезлая помесь дога с носорогом, здоровенная псина с шрамами от некогда глубоких порезов на боках. Борьба человека с совестью длилась недолго, и та уползла зализывать побои в свое логовище.

Страж Ворот вытащил из кобуры большой пистолет, изготовленный тут же на Заводе и приспособленный под винтовочный патрон. Однако хитрозадая псина притормозила в десяти метрах и вопросительно посмотрела. «Ну что ты, что ты, песик, проходи, вохра дает добро». Однако «песик» основательно засомневался и решил не доверять краснорожему детине. Наоборот, стал припадать на передние лапы и урчать утробным голосом, вытаскивая на свет два щербатых клыка. Стражник почувствовал, как разгуливается в нем злость на вредную тварь, которая не дает себя убрать быстро и благопристойно. Не зря ее, падлу, приговорили к расстрелу — начальство понимает, Наверняка этот пес — людоед. Сейчас людоедов много развелось.

Стражник, расставив ноги и слегка присев, принялся активно ловить на мушку неприятельское животное, которое, к тому же, коварно сновало и цинично вертелось. Но в разгар охоты к воротам подъехал со стороны цехов паромобиль, нагруженный палицами, секирами и моргенштернами.

Охранный воин готов был поклясться на Уставе Стражи и других священных книгах, что собака вдруг запрыгнула на капот свистящей и гудящей машины. Затем ударом морды пробила ветровое стекло, ухватила машиниста зубами за воротник и вышвырнула его вон.

Шофер, лежа на земле, сучил ногами и изрыгал мерзости, машина же медленно, как полагается паровым повозкам, стала набирать скорость.

Вдруг очнувшийся стражник с театральным воем: «У-у-умри, тварррь» стал всаживать в кабину винтовочные пули. Но без толку. Паромобиль был угнан, причем непонятно кем и чем.

7

Машинист-водитель, оказавшийся «за бортом» не по своей воле, мигом оповестил Воинов Дороги об угоне. Те, находясь на службе у Березовского князя и кормясь поборами, хохотнули довольно и быстро выехали со своей заставы. Догнать паромобиль на дизельной повозке не стоило больших трудов.

При въезде на бывшее магистральное шоссе Воинам Дороги удалось перегородить путь угонщику. Тот пытался развернуться на рытвинах и ухабах, но лишь забодал лошадь с телегой.

В итоге все участники дорожно-транспортного происшествия свалились в придорожную канаву, образовав кучу-малу, почему-то покрытую инеем и даже ледяной корочкой. Однако наблюдателям пришлось удивиться, когда коняга выбрался из кучи, особенно не пострадавший, с телегой, но без возницы. И вдруг как бешеный помчался по дороге, отчего-то оставляя передними ногами собачьи следы. Досмотр обломков паромобиля убедил Воинов Дороги в том, что угонщика ни в трупном виде, ни живьем там нет. Более того, им стало ясно, что мерзавец как-то замаскировался и ускакал.

Тогда Властелин Неба поднял в воздух летак-биплан, чтобы тот ликвидировал безобразие в назидание всем и каждому. Однако ни лошадь, ни телега особо не прореагировали на пулеметные очереди и даже бомбу. Тогда пилот биплана Стуков с виража стал пикировать на цель, ведя по-прежнему плотный огонь.

Что потом произошло — народная молва расходилась во мнениях. По крайней мере, от Стукова по радио успели услышать, что лошадь превратилась в большую полуптицу, которая летит навстречу. А потом новоявленный Пегас лягнул копытами ероплан, отчего тот вскоре шмякнулся на землю.

Стуков так упал, что мощные колдуны едва-едва собрали его потом, но все ж остался в списочном составе Небесного Воинства. Оправившись, летчик рассказывал, что крылатое — существо, пробив копытами фонарь, просунуло внутрь кабины человеческие руки, которые ударили по шлемофону и в глаз.

8

Большая гордая птица волочила перебитым крылом неподалеку от места авиакатастрофы. Наконец она заползла в кусты бузины и больше не появлялась, зато листочки с ягодками покрылись инеем. Когда они оттаяли, оттуда вылез обшарпанный бродяга, который направился к крепости-филиалу. Таких, как он, шаталось много по дорогам. После развала индустриальной оболочки Земли деревенский труд принял в свои корявые объятия сотни миллионов граждан, желающих самостоятельно вырастить себе харчи. Но кое-кто, из особо одаренных, понял, что проще будет нарвать яблок с придорожного дерева или попросить гнусавым голосом на пропитание.