Сезон воронов - Соня Мармен

Лиам нахмурился.

– Потише, приятель, – осадил он Робина. – Насчет пледов я пошутил, но в таком месте, как это, лучше говорить шепотом.

Невзирая на то что в Инвернесс нас привело дело далеко не радостное, настроение у Лиама было приподнятое. Много месяцев я не слышала от него даже намека на шутку!

– Надо же! Стоило о них вспомнить, как они и явились! – сказал Дункан.

Неприметным жестом он указал на двух мужчин из клана Фрейзеров, которые как раз вошли в харчевню. Один был высоким и толстым, в штанах из тартана, обтягивавших его объемные ляжки, и красных гетрах. Из одной гетры торчал кинжал скин ду. Под небрежно наброшенным на плечи пледом виднелся камзол из такой же шерсти, что и штаны, застегнутый на все пуговицы, которые с трудом держались под напором его обильных телес. На голове у него был берет с серебряным гербом.

Второй мужчина – вне всякого сомнения, телохранитель здоровяка – носил свой плед более традиционным манером: один присборенный его край образовывал килт, а второй был наброшен на плечи и укрывал спину своего владельца от дождя. Повернувшись к нам спиной, Фрейзеры заговорили с хозяином заведения, который снова начал искоса на нас поглядывать. Наши с Лиамом ноги под столом соприкоснулись, и я ощутила, насколько он напряжен. Мы все молчали. Через пару минут Фрейзеры ушли.

– Лорд Ловат собственной персоной! – негромко произнес Дональд.

– Лучше нам здесь не задерживаться, – сказал Лиам.

Он бросил на стол несколько монет, давая понять, что мы уходим. Мы уже подошли к двери, когда мистер Росс обратился к нам дрожащим от волнения голосом:

– Не знаю, что у вас тут за дела, но вам надо поскорее уехать из города!

Мои спутники переглянулись.

– Если наши деньги вызывают у вас отвращение, мы найдем, где их потратить, сэр! – возразил Лиам, пристально вглядываясь в лицо тщедушного человечка. – А какие у нас тут дела, вас не касается!

Он собрался уже выйти из заведения, но хозяин удержал его за рукав. Лиам повернулся к нему с кинжалом в руке и свободной рукой схватил бедолагу за грудки. Я затаила дыхание.

– Вы меня неправильно поняли, сэр! – воскликнул мистер Росс, испуганно косясь на клинок. – Я только хотел вас предупредить…

– Предупредить? – переспросил Дональд. – Фрейзер в городе, мы это уже поняли.

– Нет, я совсем не об этом. Яков Эдуард… Претендент… В общем, он собирается бежать. И это случится на днях. Поэтому любого, кого подозревают в связях с якобитами, у нас хватают и бросают в тюрьму. Вам нельзя оставаться в городе!

Лиам стиснул зубы, но спустя мгновение рот его приоткрылся от изумления.

– Вас зовут Росс?

Хозяин заведения кивнул.

– Позиция вашего клана относительно последних событий мне не совсем ясна… Быть может, если вы объясните…

– Моя жена из Макинтошей, она родственница старого Борлума, – пустился в разъяснения хозяин харчевни. – И должен признать, что…

Он окинул взглядом немногих оставшихся в зале посетителей. Все они, казалось, были порядком пьяны и не обращали на кучку хайлендеров никакого внимания. Мистер Росс доверительным тоном продолжил:

– Сам я всем сердцем за Стюартов.

– Он лжет! – воскликнул Робин. – Принц ведь только что приехал! Не может же он вот так сразу…

– Возможно, это правда, – оборвал его Дункан. – В Перте об этом поговаривают тоже. И многие уверены, что восстанию скоро положат конец, причем нашей стороне придется плохо…

– Но ведь это просто слухи! – заметил Робин.

Лиам решил прояснить ситуацию.

– Откуда у вас эти сведения, Росс?

– Три дня назад ко мне зашли посыльный маркиза Хантли, который был тут проездом, и полковник Уолтер Фрейзер. Я подслушал их разговор.

Лиам криво усмехнулся.

– Понятно. Но что привело в Инвернесс посыльного маркиза Хантли? Или это был шпион, который продался врагу?

На лице мистера Росса отразилось крайнее удивление.

– Неужели вы не знаете? Хантли перешел на сторону Правительства, причем на очень выгодных для себя условиях, и часть Гордонов вместе с ним. Его жена Генриетта – англичанка, поэтому… В общем, граф Сазерленд взял его под свою защиту. Александер из Охинтула возглавил отряд Гордонов, которые остались верны принцу.

– Значит, это правда… – пробормотал Дункан. – И правда, что граф Сифорт запродал своих Маккензи правительству? В лагере ходили слухи и об этом.

– Сифорт? Нет, я не думаю.

– Что ж… – Лиам в сомнении потер подбородок. – Мы пробудем в городе ровно до тех пор, пока не уладим свое дело, и, разумеется, будем держаться подальше от шумных сборищ.

Мистер Росс задумчиво посмотрел на него.

– Могу я задать вам еще один вопрос? – спросил Лиам после паузы.

– Если я смогу быть вам полезен…

– В городе много постоялых дворов?

– Их три. Один недалеко от моего заведения, второй – сразу за городскими воротами, на дороге в Нерн, и третий – на Бридж-стрит.

– Бридж-стрит? Это совсем рядом. В такую собачью погоду…

– Но ведь есть трактир и поближе, сэр, – напомнил ему мистер Росс.

– А напротив него – местный толбут, и вокруг все время слоняются английские солдаты. Очень приятное соседство!

– Пожалуй, вы правы. Я не подумал.

– Значит, остановимся на Бридж-стрит. Как называется трактир?

– «The Bluidy Rose»[111].

– «The Bluidy Rose»?

Лиам нахмурился. Кто-то из наших засмеялся.

– И что, дела с таким-то названием идут? – прозвучал насмешливый вопрос.

– Представьте себе, идут прекрасно! Не стану обременять вас именем трактирщика, а расскажу лучше историю этого заведения. Говорят, сто лет назад или даже больше в саду за трактиром был роскошный розарий. И один куст давал особенно красивые розы. Но если жена трактирщика решалась срезать хоть одну, из цветка начинала капать кровь. Естественно, в итоге она оставила тот куст в покое. И вот однажды весной роза не зацвела. Хозяин обрадовался поводу избавиться от странного растения и приказал его выкопать. И оказалось, что куст был посажен на могиле младенца, а под могилой открылся тайник со шкатулкой, полной новехоньких фунтов стерлингов.

– Фунтов стерлингов?

– Ребенок-то этот был сыном Карла II, которого король прижил с молоденькой местной служанкой. Когда бедняжка родила, ей отказали от места и все от нее отвернулись. Тогда она утопила своего малыша и закопала его вместе с деньгами, которые ей оставили на его воспитание, а сама повесилась. Трактирщик, который нашел могилу, перезахоронил останки на кладбище, а шкатулку оставил себе. И то подумать: кому было приходить за этими деньгами? Свое заведение он переименовал в «Кровавую Розу» в честь внезапного обогащения. Дела у его семьи шли прекрасно, поэтому название прижилось. Хотя многие рассказывают, что по ночам привидение той девицы бродит вокруг трактира и зовет свое дитя… Уверяю вас, из трех трактиров этот – самый пристойный. Что до привидения девицы, то она никогда и никому не сделала ничего плохого… По крайней мере после того, как умерла.