Выбор Проклятого - Юрий Соломин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аня, чуть не выронив кота, отскочила к стене. Ее плечи поникли.
— Он хватал меня..., — прошептала девочка, из ее глаз потекли слезы.
— Марина, — Виктор наконец-то сумел подняться.
Его лицо представляло собой сплошную рану, кисть правой руки распухла, один из ударов пряжкой ремня пришелся по пальцам.
— Она лезла ко мне и грозила, что расскажет всем, что это я приставал, а — тут он сильно закашлялся — а зачем мне малолетка? — закончил он.
— Он врет, все врет! — закричала девочка, но Марина уже не слушала.
Она схватила с пола ремень, тот самый с которым познакомился Виктор, и с яростью набросилась на дочь.
— Ах ты мелкая сучка! Что ты себе позволяешь?!
Аня увернулась от первого удара, а второй пришелся в плечо.
— Завидуешь мне, не хочешь мне счастья?! — бесновалась мамаша, нанося беспорядочные удары.
Но вдруг замерла. Ремень завис в воздухе, и пытаясь нанести удар, она чуть не сорвала кожу с ладони.
— Отпусти, — тихо прошипела она.
— Нет, мама, — Аня попятилась, — я не виновата!
— Отпусти ремень, ведьма!
Все-таки ребенку в таком возрасте почти невозможно спорить с матерью, и сила поддерживающая ремень исчезла, и тот со стуком упал на пол.
— Пошла вон, с глаз долой, — проорала Марина, и бросилась к Виктору.
— Тебе больно? Пойдем, я помогу — хлопотала она, помогая ему подняться.
Аня же, тихой тенью выскользнула с кухни в свою комнату, неся на руках бедного Пушистика. Она собиралась одеться и пойти к Ире, попросить ее, чтобы помогла похоронить котика и пустила пожить. Оставаться в доме ей больше не хотелось.
Глава 19. Вечер воспоминаний
Миша расслабленно откинулся на талию жены. Ира сидела в кресле с бокалом вина, он же нагло оседлал ее ногу, и прихлебывал пиво из своей чашки. Ночную тьму разгонял лишь свет одинокой свечи, что создавало романтическую обстановку.
Проклятому было хорошо. Немного огорчало лишь то, что для наполнения своей кружки приходилось вставать, подходить к подлокотнику и там зачерпывать из блюдца новую порцию. Ну, еще и то, что Ира пару раз, пока не приспособилась сидеть вот так «в обнимку», иногда излишне сильно дергалась, и он обливался пивом.
Миша так и планировал уснуть прямо тут, возле талии супруги, зная что потом она отнесет его в кабинет и уложит в постель. Но пока сон не шел он вспоминал, вспоминал то, что произошло с ними за эти долгие десять дней.
Сразу вспомнилось его безумное приключение в снегу. Проклятый невольно поежился, словно опять погрузился с головой в сугроб.
Тогда, пригревшись в перчатке, он смог уснуть. По плану, Миша должен был вести Иру к магу продолжать тренировку, так что его визит в Солимбэ не требовал никакого дополнительного согласования.
На этот раз Миша разбудил только жену, у него было слишком плохое настроение даже для кратковременных игр с ребенком.
— Мишка! Ты где? — вскочила она.
— В Караганде, — хмуро ответил Проклятый, — идем, по дороге все расскажу.
Он некоторое время молчал, собирался с мыслями, и лишь после того как они вышли из Солимбэ и оказались на дороге к лестнице, он начал рассказ:
— Я расслабился. Излишне расслабился после Этании. Пошел исследовать этот коридор и совсем не подумал о последствиях. — Миша замолчал, оставались последние шаги, и он не хотел отвлекаться. Ира, хорошо знающая своего мужа, терпеливо ждала продолжения.
Проклятый продолжил лишь тогда, когда они оказались на балконе.
— Я вышел с земной изнанки и сразу оказался в снегу.
— Мишка! — воскликнула она, — ну как так?
— Вот так, — ответил он. — Ссразу замерз, и видимо из-за этого не смог найти дорогу обратно, не смог вернутся на изнанку.
Ира молчала. Ее муж рядом с ней, в Этании. А это скорее всего означает, что он жив и на Земле, и она не торопила его с вопросами. Но она еле сдерживалась, манера мужа замолкать когда он рассказывал что-то важное, иногда доводила ее до исступления
— Мне повезло, наверное. — Он снова замолчал, глядя куда-то в сторону, а затем продолжил.
— Знаешь, я думал что оказался в лесу, или в парке. Конечно, это ничего не значит, с моими габаритами я и десяток деревьев за лес приму, но дело не в этом. Все выглядело так, словно я где-то вдали от людей, но видимо я ошибся.
Миша снова замолчал, и Ира, несмотря на все свое терпение поняла, что хочет отвесить ему подзатыльник. Ну, нельзя же так тупить!
— А потом мне повезло.
— Ты повторяешься, — не выдержала она.
— Да. Какая-то барышня отошла в кустики, а сумку кинула на землю рядом со мной. И мне удалось забраться внутрь.
— Тааак, — протянула супруга.
— В сумке я залез в перчатку, или во что-то похожее на нее, с мехом внутри.
— Мишка, извини, но лезть в перчатку, это не самое умное.
— Знаю, но когда у меня начался отходняк, меня стало лихорадить, и я просто не смог снова лезть на холод. Точнее, я вообще не был способен пошевелиться.
— Ясно, а что планируешь делать дальше? — вздохнула Ира
— Зависит от того найдут меня или нет пока я сплю, ну и от физического состояния. Если мое уменьшенное тело способно восстанавливаться и после обморожения, и меня никто не найдет, то попробую незаметно выбраться из сумки и поискать выход на изнанку. А там уже вернусь домой.
— А если?
— Ну, если он наденет перчатку, то я подпорчу бедной женщине не только маникюр. Но и....
— Мишка! Даже не шути так.
— Согласен, маникюр это святое.
Ира промолчала, он понимала что за этими шуточками скрывается страх, и лучше пусть шутит чем паникует.
— Ладно, если они меня найдут, попрошу помощи — Миша стал серьезным.
— Какой? — удивилась она.
— Для начала постараюсь выяснить куда я попал. А потом либо найду выход, либо, если его там нет, ну или меня решат посадить в клетку и показывать на выставке, приду к тебе в Солимбэ и ты меня вытащишь.
— Да, пожалуй это может сработать, — кивнула супруга, — но сам понимаешь, вряд ли те кто тебя
