Сердце зимы - Роберт Джордан

Шорох мягких туфель возвестил о появлении на балконе новых лиц. Через тот же вход, откуда пришли Айз Седай и Морской Народ, появилось с дюжину улыбающихся женщин в свободных синих шелковых накидках поверх платьев, похожих на куртки без рукавов, одеяния были богато расшиты золотом и волочились сзади по полу. Эти люди знали, как показать свое высокое положение. С ожерелий из тяжелых золотых звеньев свешивались большие кулоны – в виде красного овала в золотой оправе. Такой же овал повторялся спереди на узких золотых диадемах у всех женщин. У одной из них овал был не эмалевым, а рубиновым, золотой же обруч на лбу казался почти сплошь усеянным сапфирами и лунными камнями; на ее правом указательном пальце сверкало массивное золотое кольцо-печатка. Женщина была высока ростом и царственно величава; черные волосы, собранные на макушке в большой шарообразный узел, были припорошены белым, хотя на лице морщин не было. Остальные женщины были низкими и рослыми, коренастыми, худыми, привлекательными и некрасивыми, ни одной молодой, все имели властный вид, но она выделялась среди них не только драгоценностями. В ее больших темных глазах светились мудрость и сострадание, и она не то чтобы имела властный вид, от нее буквально исходили волны властности. Шалон и без объяснений поняла, что это и есть та самая Первая Советница, но женщина все равно громко объявила:

– Я – Алейс Барсалла, Первая Советница Фар Мэддинга. – Мелодичный глубокий голос – весьма подходящий для оглашения официальных заявлений, за которыми должны следовать приветственные крики; сейчас их заменило слабое эхо, отраженное куполом. – Фар Мэддинг приветствует Харине дин Тогара Два Ветра, Госпожу Волн Клана Шодейн и Чрезвычайного Посла Госпожи Кораблей Ата’ан Миэйр. Да осияет вас Свет и да увидите вы процветание. Ваше появление радует все сердца в Фар Мэддинге. Я рада возможности узнать побольше об Ата’ан Миэйр, но вы, должно быть, устали после утомительного путешествия. Я распорядилась предоставить вам достойные апартаменты в своем дворце. Когда вы отдохнете и подкрепитесь, мы побеседуем – к нашей взаимной выгоде, да будет то угодно Свету.

Остальные раскинули юбки своих одеяний и склонились в полупоклоне.

Харине чуть склонила голову набок, в ее улыбке угадывался намек на удовлетворение. Наконец-то хоть здесь нашлись те, кто выказал ей надлежащее уважение. К тому же они не пялились, как другие, на необычные украшения Морского Народа.

– По-видимому, Алейс, посыльные от ворот добежали, как всегда, быстро, – промолвила Кадсуане. – А меня приветствовать не будут?

На миг, когда Кадсуане встала рядом с Харине, улыбка Алейс сделалась напряженной, а с лиц некоторых других Советниц улыбки и вовсе пропали. Те же, что все-таки улыбались, явно были не рады Кадсуане. Одна хорошенькая женщина с серьезными глазами даже бросила на Айз Седай недовольный взгляд.

– Мы благодарны вам, Кадсуане Седай, что привели сюда Госпожу Волн. – Особой благодарности в голосе Первой Советницы не слышалось. Она выпрямилась во весь рост и глядела прямо перед собой поверх головы Кадсуане. – Уверена, до вашего отъезда мы найдем способ показать всю глубину нашей благодарности.

Яснее предложения удалиться Алейс высказать не могла, разве что прямо приказала бы уйти, но Кадсуане, глядя на нее, улыбнулась. Улыбку нельзя было назвать зловещей, но и ничего веселого она не предвещала.

– Мне пока нельзя удалиться, Алейс. Я благодарю тебя за предложение о приюте и принимаю его. Дворец на Круче всегда предпочтительнее самой лучшей из гостиниц.

Глаза Первой Советницы изумленно расширились, потом решительно сузились. Но прежде чем Алейс успела заговорить, Харине произнесла полузадушенным голосом:

– Кадсуане должна остаться со мной. Где не рады ей, там не будет и меня.

Это было частью навязанной ей сделки, благодаря чему Морскому Народу разрешили сопровождать Кадсуане. Среди прочих условий они должны были идти, куда и когда она скажет, пока они не присоединятся к Корамуру, а также добиваться того, чтобы Кадсуане была приглашена всюду, куда получают приглашение Ата’ан Миэйр. Последнее условие представлялось мелочью, особенно на фоне всего остального, но похоже, Кадсуане точно знала, на какой прием могла рассчитывать.

– Не падай духом, Алейс. – Кадсуане доверительно склонилась к Первой Советнице, но голоса не понизила. Эхо под куполом подчеркнуло ее слова. – Уверена, у тебя больше нет дурных привычек, которые мне нужно исправить.

Лицо Первой Советницы залилось румянцем, прочие Советницы у нее за спиной обменялись задумчивыми хмурыми взглядами. Некоторые пристально посмотрели на Алейс, словно она предстала перед ними в новом свете. Интересно, как они достигают своего поста и как его теряют? Не считая Алейс, их было двенадцать, наверняка это совпадение, но Первые Двенадцать среди клановых Госпож Парусов избирают Госпожу Волн, обычно из своего числа, так же, как Первые Двенадцать среди Госпож Волн выбирают Госпожу Кораблей. Потому-то Харине и выслушивала странные речи этой девушки, что та была из Первых Двенадцати. А еще потому, что две Айз Седай сказали, что девушка по-настоящему прозорлива. Госпожу Волн или даже Госпожу Кораблей можно сместить с поста, правда, по очень веской причине, например, за вопиющую некомпетентность или если она сойдет с ума, и Первые Двенадцать должны высказаться за такое решение единодушно. Судя по всему, на суше дела вершатся по-иному, и зачастую неряшливо. Взгляд Алейс, прикованный к Кадсуане, был полон разом ненависти и затравленности. Возможно, она чувствовала двенадцать взглядов на своей спине.

Но если Кадсуане вздумалось влезать здесь в политику, то зачем? И почему так грубо, напролом?

– Мужчина только что направлял Силу, – вдруг промолвила Верин. К остальным она не присоединилась, а, стоя шагах в десяти в стороне, смотрела за ограждение. Купол отчетливо донес ее голос. – Первая Советница, в последнее время много случаев, когда направляют мужчины?

Шалон посмотрела вниз и заморгала. Прозрачные прежде клинья теперь почернели, и вместо того, чтобы указывать в центр зала, каким-то образом повернулись приблизительно в одном и том же направлении. Одна из женщин внизу встала и, нагнувшись, вглядывалась в то место на металлическом кольце, куда указывал тонкий кончик клина, а две другие женщины уже торопились к проему с полукруглым верхом. И Шалон вдруг поняла. Триангуляция – штука простая и известна любой Ищущей Ветер. Где-то за аркой находится карта, и вскоре на ней отметят точку, где мужчина направлял Силу.

– Будь это женщина, цвет был бы красный, а не черный, – почти шепотом промолвила Кумира. Она по-прежнему не подходила к перилам близко, но вцепилась в них обеими руками и наклонилась, заглядывая вниз. – Он предупреждает, определяет место, защищает. Что еще? Наверняка создавшие его женщины стремились к чему-то большему, им нужно было большее. Очень опасно не знать, какое у него еще может быть назначение. – Но испуга в голосе Кумиры не слышалось. Только возбуждение.