Проклятие любви - Паулина Гейдж

И вот сверкающим зимним утром он распростерся ниц перед фараоном, поцеловал царственные ноги и прижался губами к гладкой коже на голени Анхесенпаатон. Хоремхеб уже явился, тщательно накрашенный и одетый в желтое платье, он стоял со сложенными на груди руками среди своих приспешников и нескольких военных. В зале для приемов собрались управители, вельможи и молодые друзья фараона. Тутанхатон сделал знак, и Эйе поднялся. Улыбаясь, мальчик указал на кресло у подножия трона.

– Ты можешь сесть, дядюшка, – сказал он. – Ты тоже, военачальник. Надеюсь, сегодня мне скажут, что я должен делать.

Встретив его пытливый взгляд, Эйе с тревогой осознал, насколько проницателен мальчик.

– Нет, Драгоценное Яйцо, – быстро возразил он. – Ни один человек не осмелится указывать божественному воплощению, что он должен делать. Однако сердце мое болит о судьбах Египта, и я умоляю с благосклонностью выслушать мои предложения.

Хоремхеб остался стоять, но Эйе не стал возражать. Военачальнику сегодня понадобится любое преимущество. Тутанхатон кивнул, и он продолжил:

– Как, без сомнения, известно царевичу, пропасть между божественным воплощением и людьми никогда не была шире, чем теперь. Твой предшественник не только удалился из священного города Амона, но еще и лишил людей их богов, их средств к существованию и их империи. Только тебе принадлежит право вернуть им то, что отнял твой отец. – Тутанхатон вежливо слушал, но Анхесенпаатон нахмурилась. – У тебя есть не так много управителей, к которым можно обратиться за советом, – осторожно продолжал Эйе. – Прежде всего, я обратил бы внимание на то, что казна истощена. И поэтому в настоящее время невозможно одновременно сделать все, что, я уверен, желает сделать Владыка Обеих Земель. – Хоремхеб улыбнулся, и Эйе понял, что военачальник догадался, куда он клонит. – Посему тебе предстоит решить, какие вопросы имеют для нас первостепенное значение. – Он быстро взглянул на Хоремхеба. – Военачальник станет убеждать тебя в том, что, прежде всего, мы должны восстановить империю. Я согласен, каждый египтянин со стыдом и болью думает о том, что весь мир больше не склоняется перед нами. Но сейчас принятие мер по восстановлению империи вряд ли порадует твоих подданных. Семьям придется проводить мужчин, которые уйдут на войну, а святилища богов останутся прибежищем сов и шакалов. Война только увеличит страдания людей.

Тутанхатон поднял руку.

– Это действительно то, что ты хотел предложить, военачальник?

Хоремхеб кивнул.

– То, что говорит твой дядюшка, правда. Я верю, что, только восстановив империю, мы наполним казну и вновь добьемся процветания Египта. Первая, и самая важная, задача на этом пути – снова закрепиться в северной Сирии, Ретенну, Амки и Амурру. Царевичи этих народов теперь стали союзниками Суппилулиумаса. В любой момент хетты могут вторгнуться на нашу землю, и тогда мы потерпим поражение.

– Если бы Суппилулиумас планировал вторжение в Египет, думаю, к этому времени он бы уже предпринял попытку, – быстро вмешался Эйе. – Но Египет находится далеко от страны хеттов, а империя Суппилулиумаса уже и без того очень обширна. Думаю, он не решается на вторжение, потому что знает, что пока ему не под силу удержать захваченные у нас земли. А значит, у нас есть время для решения других, более важных задач. Если Египет начнет войну, твое золото не сможет пойти на исцеление Египта.

– Тогда что ты посоветуешь?

Ясные глаза внимательно рассматривали его. Эйе твердо встретил взгляд фараона.

– Прежде всего, отстрой заново Карнак и дай Мэйе полномочия назначить новых жрецов. Позволь людям увидеть, что бог, который принес процветание Египту, снова почитаем. Потом разошли своих архитекторов по всей стране для того, чтобы восстановить местные святилища. Позволь восстановить дворец в Малкатте и вернись в Фивы.

– Но, Эйе, – неуверенно вставила Анхесенпаатон, – мой отец учил нас, что есть только один бог, Диск Атон. Если мы отвергнем его, нас постигнет наказание.

– Моя дорогая, – мягко ответил Эйе, глядя в искреннее юное лицо, – я не предлагаю запретить поклонение Атону и закрыть его храмы. Пусть те, кто желает, продолжают приносить ему жертвы. Но простые люди никогда не понимали чистоты Атона, они не чувствуют себя в безопасности без покровительства древних богов. Пришло время твоему мужу заявить о себе как о воплощении Амона на земле.

– И кто заплатит за всю эту суету вокруг богов? – горячо перебил Хоремхеб. – Ты сам сказал, что казна пуста. Все эти меры потребуют длительного времени. Война же за объединение империи – мера быстрая и решительная, и она принесет немедленную компенсацию в виде трофеев и дани!

– В том случае, если мы победим, – сухо сказал Эйе. На мгновение их глаза встретились. Эйе знал, что Хоремхеб еще страдает от стыда за поражение Египта в сражении с хеттами и стремится восстановить свое доброе имя. – А если нет, то народу придется терпеть еще большие тяготы и лишения, и любая возможность вернуть себе наших вассалов будет навсегда утрачена. Египет сам станет вассалом Хеттского царства. Ты хочешь пойти на такой риск?

– Прекратите! – отрывисто сказал Тутанхатон, и они оба, только что почти забывшие о его присутствии, замолчали и повернулись к нему. – Военачальник дело говорит, дядюшка. Восстановление власти богов потребует и времени, и много золота. Откуда мы возьмем сейчас такое богатство?

– Из сундуков твоей знати и царевичей, – ответил Эйе. Он был вынужден повысить голос, чтобы перекричать негодующий ропот, пронесшийся по залу. – Твой отец забрал себе земли Амона в Дельте, отнял его скот и рабов, чтобы платить за подношения Атону. Некоторые наделы он раздал тем, кто хорошо служил Диску. – Он ступил на зыбкую почву, не желая перед сыном обвинять его отца в том, что тот покупал дружбу за золото. – Я предлагаю, чтобы ты вернул Амону его земли в Дельте и обеспечил служителей бога скотом из поместий знати в количествах, достаточных для разведения. Дай им также семян для посева и отбери виноградники Амона у тех, кто приобрел их в последнее время. В этом случае Мэйя и его жрецы смогут восстановить благосостояние Амона собственными силами.

– И надо полагать, ты хочешь восстановить также и казну бога? – презрительно фыркнул Хоремхеб.

– Отчасти, да. Богатства были несметными, и большая часть была потрачена на строительство нового города, но я прошу от имени Амона опорожнить часть сундуков Атона. Жрецы Диска смогут жить на средства от подношений верующих. Но ты не должен останавливаться только на восстановлении Амона. – Он повернулся к Тутанхатону и побелевшей Анхесенпаатон. – Наделы земли, принадлежавшей местным божествам, были переданы в собственность управителей твоего отца, Гор. Если ты вернешь их, ты завоюешь любовь всех своих подданных. – Он теперь стоял, повернувшись лицом к помрачневшим придворным. – Я обращаюсь ко всем вам! Вы знаете, что это должно быть сделано. Вы – богатейшие мужчины и женщины Египта, сыны и дочери управителей Осириса Эхнатона. Если вы думаете встать на сторону Хоремхеба и таким образом сохранить свое богатство, вы ошибаетесь. Он отберет его у вас для своих войн. Отдайте его богу, который никогда не обманывал надежд своего народа, и в конце концов вы будете процветать. – Выражение их лиц не изменилось, но ропот затих. Он понизил голос так, чтобы его могли слышать только Хоремхеб и царственная чета. – Военачальник, ты покинул свою императрицу, мать фараона, для того, чтобы переехать в Ахетатон, потому что Осирис Эхнатон отдал тебе монополию на нубийское золото, которая прежде принадлежала Амону. Если ты вернешь ее в руки Мэйи, это ускорит восстановление святилищ.