Сердце бури (СИ) - "Раэлана"

План был дерзким, и шансов на успех даже по самым смелым прикидкам казалось маловато. Но Лея загорелась им. Это была именно та цель, о которой она мечтала, мыслями о которой успокаивала себя все эти долгие два месяца. Она решила, что стоит рискнуть — быть может, это последний безумный риск в ее жизни. Последнее отчаянное приключение, каковыми их компания славилась в молодости.

Оставалось надеяться, что друзья и единомышленники в Сопротивлении поддержат ее порыв. Впрочем, она оставляла выбор за ними. Ее задача — лишь отворить дверь, но войти или нет, пусть решают другие. Это им предстоит сокрушить цитадель или погибнуть, если что-то пойдет не так. К тому же, генерал Органа уже не имела формального права отдавать приказы всем этим людям.

Итак, R2 скопировал всю необходимую информацию из своей памяти в память BB-8; генерал тайком от своих надзирателей записала небольшое сообщение для Сопротивления — и малыш-дроид отправился навстречу своей судьбе на небольшом торговом суденышке, которое неизвестно каким чудом затесалось среди передовой первоорденской военной техники. Первая часть плана сработала как надо. По крайней мере, Лее хотелось в это верить.

Между тем, она почти каждый день видела Сноука. Иногда ей приходилось бороться с леденящим душу ощущением, что он знает обо всем. Что он ведет свою тайную игру; что это он водит ее за нос, а вовсе не она — его. Что черная бездна его глаз видит насквозь всех и вся. Так пугал ее этот странный, непредсказуемый человек.

Лея Органа была отнюдь не робкого десятка. Но Галлиуса Рэкса она по-настоящему боялась. В нем и прежде было что-то возвышенно-жутковатое, но сейчас, преобразившись в Верховного лидера Сноука, Рэкс как будто окончательно сбросил покров человеческого обличья.

Немощь и величие переплелись в нем самым причудливым, самым невероятным образом. Одно казалось естественным продолжением другого. В уродстве его лица присутствовала некая одухотворенность. Сквозь клеймо былых страданий виднелась печать бесконечной мудрости. Огромная власть, скрытая за внешним убожеством. Золото, сверкающее во мраке. Наполовину мертвец, наполовину божество. Непонятно какие силы позволяли жизни держаться в этом худощавом, иссушенном теле; но казалось, стоит Верховному лидеру поднять руку — и любой здоровый, сильный человек обратиться перед ним в пыль.

Но главное, что пугало пленницу, была его обходительность, его бессовестная лесть. Куда охотнее Лея предпочла бы разговаривать с ним в других интерьерах, более подходящих для узницы и тюремщика, и не говорила об этом Рэксу лишь по одной причине: подобные слова были для нее равносильны признанию поражения.

С каждым днем она понимала все яснее, что не только Бен и Рей являются его целью. Что Рэксу нужно что-то и от нее самой. И опасалась однажды не устоять против его напора — отчасти потому что и вправду находила его речи разумными.

Однажды он уже выразился вполне однозначно: леди ситхов, наследница своего отца.

Другой раз он был еще более прямолинеен:

— Что бы вы сказали, генерал, если бы я предложил вам возглавить мою Империю?

Поначалу разум Леи Органы попросту отказался воспринимать услышанное всерьез.

— Что бы я сказала? Очевидно, что вы разучились шутить.

— Почему вы решили, что я шучу? Поглядите-ка на меня, ваше высочество. Я — живой труп. Один мой облик вселяет отвращение. А вы — легенда. Лея Органа, героиня Альянса. Дочь Избранного. Мать Кайло Рена. Вы — путеводная звезда для множества людей. Вами восхищаются миллионы, я уже говорил, что сам в их числе. Сделайте только шаг навстречу…

Наконец генерал угадала, что это вовсе не штука, и в ее груди вновь вспыхнула искра страха. Значит, вот какие цели преследует Верховный лидер! Покорить ее. Предъявить галактике еще одну эмблему своей тирании.

Еще одно безвольное подобие Вейдера.

Лея не выдержала. Короткий злой смех вырвался из самых недр ее души. Все это было до смешного очевидно.

— Да, вы будете исполнять мою волю, — продолжал Рэкс. — Но взамен получите возможность принести мир и спокойствие народам галактики, даровать свободу и безопасность вашим товарищам из Сопротивления и наконец избавить вашего сына от тягот выбора между Тьмой и Светом, между властью и семьей. Разве это не стоит одной небольшой уступки?

Бархатные глаза гневно сверкнули.

— Не держите меня за дуру, Галлиус. Мои друзья? Сколько пройдет времени прежде чем все они окажутся в тюрьмах Первого Ордена, или прежде чем ваши наемники перестреляют их поодиночке? Мой сын? Я уже говорила, что охотнее приму смерть на эшафоте, чем позволю, чтобы Бен вновь стал вашим рабом.

— Мне казалось, вы должны знать истину, первоочередную для всех политиков: худой мир лучше хорошей войны, — сказал Сноук без тени злобы. — Признайте, что война зашла в тупик. У Сопротивления нет сил, чтобы сокрушить Первый Орден, а у Первого Ордена не достаточно власти, чтобы окончательно сломить Сопротивление. Сейчас мирный договор на взаимовыгодных условиях был бы лучшим решением для обеих сторон.

— Вы прекрасно знаете, что я больше не имею таких полномочий. Вам угодно заключить мир? Обратитесь к нынешнему руководству Сопротивления, если сумеете их разыскать.

— Полно вам, Лея! Хотя вы больше не глава Сопротивления, вы по-прежнему остаетесь их знаменем. Стоит вам показать пример, и рано или поздно ваши друзья сами сложат оружие.

— И тогда вы получите очередную покорную марионетку, на которую всегда можно давить, угрожая жизни ее сына? — холодно процедила Органа. — Нет, я никогда не пойду на это.

Ее собеседник опустил взгляд и, как бы в ответ своим мыслям, покачал головой.

— Что ж, не сегодня… — угрюмо выдавил он после небольшой паузы.

***

Лея затруднилась бы ответить, сколько прошло времени с тех пор, как маленький корабль с BB-8 на борту покинул систему Бешкек. Она прекрасно понимала, что у ее друзей не будет возможности послать ответный сигнал. Но стоит кораблям Сопротивления мелькнуть на пересечении Бисской дуги, как в цитадели тотчас узнают об этом. А значит, будет знать и R2. Дальше останется уповать на то, что первоорденцы по-прежнему будут полагаться на естественную защиту гравитации. Впрочем, даже если и нет, большая часть их кораблей сейчас находятся во Внешнем кольце, тяжелые крейсеры не успеют вовремя добраться до Бисса. Все же есть на свете справедливость! Если все сложится удачно, Сопротивление получит на руки те же козыри, что были у Первого Ордена во время нападения на Корусант.

Наступил день, когда двери ее тюрьмы открылись пропуская шесть темных фигур. Они вошли один за другим, чеканя шаг. Их сапоги отбивали дробь, которую подхватывало и разносило кругом эхо пустого коридора. Пятеро из шести были облачены в черные доспехи рыцарей Рен. А замыкала шествие капитан Фазма.

Пленница не желала верить собственным глазам. Страх и отчаяние отразились на ее лице, когда Лея наконец узнала сына в том рыцаре, что шел впереди.

Бен приблизился к ней, откинул с головы черную ткань капюшона — и у несчастной матери не осталось сомнений. Тяжелый стон сорвался с ее губ. Случилось то, чего она боялась больше всего. Ее мальчик действительно последовал за ней — прямиком в ловушку Галлиуса Рэкса.

Несколько мгновений они безмолвно глядели друг другу в глаза. Остальные тоже хранили молчание, как будто опасались нарушить священную тишину момента, важность которого ощущали, даже, быть может, не осознавая ее до конца.

Лея попросту не находила подходящих слов. Она не понимала, что происходит. Она растерянно озиралась, как будто лишь для того, чтобы убедиться в реальности происходящего. Она чувствовала, что тонет в ощущении какого-то чудовищного кошмара. Бен здесь, но почему его не схватили? Почему свободно пропустили к ней? Почему с ним остальные рыцари? Десятки всевозможных предположений взметнулись вихрем у нее в голове, но никак не могли сложиться в единую картину. Смутное чутье подсказывало, что Бену пришлось сотворить что-то ужасное, чтобы попасть сюда.