Путь домой. Четыре близнеца - Наталья Щёголева

молнию в столь ненавистное ему в эту минуту создание, Антуан почти бегом бросился прочь. Как можно дальше! Только бы не видеть её!!! Он сам не заметил, как обогнул дом и вот там, около недавно собранной кладки дров, натолкнулся на нежившегося на солнышке Жана.

Зрелище этого абсолютного счастья оказалось для Антуана невыносимым. Словно грозовая туча он навис над братом. Почувствовав холод этой тени, Жан раскрыл глаза и увидел перекошенное в кривой гримасе злобы лицо Антуана.

– Мои поздравления, двуличная тварь! – зарычал тот, – Так-то говорить о справедливости! Ну, ну, что ещё можно было ожидать от воспитанника бандита с большой дороги! Что ж, получай её, но особо не радуйся. Она сделала свой, так сказать, выбор, кинув жребий! Тебе ясно? Ты тоже в её руках лишь мимолетная игрушка?!

Жану потребовалась одна секунда, чтобы понять, что произошло, и вот он уже на ногах, а глаза его стали почти чёрными:

– Где она?!

– Не сомневаюсь, хвастает своими подвигами перед братцем. Да, не забудь от всего сердца поблагодарить его за протекцию, только не уверен, что это принесёт тебе радости…

Но Жан уже не слушал раздражённую речь Антуана, которая тем временем всё больше и больше окрашивалась в траурные тона…

* * *

Казалось, что слова Антуана превратили Марианну в статую. Она так и застыла там, где он её оставил, ничего не слышала, ничего не видела. В голове девушки поднялся страшный гул, и не было никаких, абсолютно никаких мыслей. И кто знает, как долго она так простояла бы, но тут вдруг маленькая Анжелика дёрнула старшую подругу за платье и, недолго думая, вставила ей в руки кружку молока, в ответ Марианна перевела на неё непонимающий взгляд.

– Мама велела отнести это к Анри, – отрезала девочка и убежала.

Что ж, Марианна, медленно кивнула и направилась в комнату брата, по-прежнему ничего не осознавая, просто подчиняясь полученному приказу. Войдя в комнату, она остановилась, как вкопанная, а её невидящий взгляд уперся в стену над головой брата. Сердце Анри похолодело, и он не сразу решился окликнуть сестру:

– Марианна!?

Звук его голоса чуть-чуть прояснил сознание девушки. Она бросила на него всё ещё рассеянный взгляд и, подойдя к тумбочке, освободила руки от кружки с молоком. И тут Анри изловчился, поймал руку сестры и так вынудил её присесть. Что ж, она подчинилась.

– Сестрёнка, что случилось? Ты меня пугаешь! – взмолился юноша.

Марианна развернулась брату, и по мере того, как взгляд её прояснялся, глаза стали наполняться слезами. Только теперь она с ужасом осознала, что находится в комнате Анри! Это открытие обожгло её, словно раскалённое железо! Ведь ей совсем не хотелось посвящать брата в подробности этой истории! Вот прямо совсем-совсем!

– Как я здесь оказалась?! – и девушка в ужасе схватилась за голову.

– Ты принесла мне молоко…

– О Боже! – Марианна резко вскочила, и взгляд её заметался.

А уже в следующий миг она бросилась к выходу.

– Марианна! Стой! – закричал ей в след Анри.

Но Марианна не слышала брата. Ужас нес её к двери, мысленно она уже была в лесу, или под подушкой, где угодно, только одна, и потому она вздрогнула всем телом, когда в самом проёме дверей её остановил тоже разгорячённый Жан:

– Что он тебе наговорил?!

Марианна подняла на него влажный, плохо осознающий происходящее взгляд:

– Ты?!

– Марианна… – эхом откликнулся Жан.

Девушка заметила в его взгляде этот возбуждённый огонь, в пылу неправильно истолковала его и сердито топнула ногой:

– Зачем ты здесь!? Что?! Пришёл, чтобы тоже сказать, что я легкомысленная дура, и ты глубоко оскорблён тем, что я ни во что не ставлю твои чувства?! Что я… я играю ими, словно лентой от платья?! Или, быть может, раз «жребий» пал на тебя, ты прибережёшь эту речь для другого случая?! Так знай – я вас обоих ненавижу! Слышишь!!! НЕНАВИЖУ!!!

И Марианна предприняла ещё одну попытку проскочить мимо Жана, и ей снова не удалось это сделать. Он ловко перехватил её и сжал крепкими руками её хрупкие плечи. Девушка начала изо всех сил вырываться, но стальные объятия Жана скоро усмирили её пыл. Вконец обессилев, она вдруг затихла. Тогда и хватка Жана ослабла, только теперь он осмелился прижать её к своей груди – тихо, нежно. По лёгкому содроганию плеч девушки, стало ясно, что она больше не может сдерживать слезы, и вот уже они предательски заструились по её щекам.

Анри, чьё лицо до сих пор было наполовину закрыто бинтами, лежал, не шелохнувшись, остановившимся взглядом наблюдая за происходящим. Но Жан заметил, каким гневом исполнился единственный, свободный от бинтов глаз друга. Было ясно, если бы не эта вынужденная немощность, тот бы прямо сейчас бросился к Антуану и стёр бы его в порошок. Отлично поняв друга, Жан печально улыбнулся ему, мол извини, я сам.

Через несколько минут, всё ещё держа Марианну за плечи, Жан аккуратно отстранил её и заглянул ей в глаза:

– Марианна, ты слышишь меня? Хорошо. Тогда повторяй за мной – мне на вас обоих наплевать! НАПЛЕВАТЬ! Ничего не было! Никакого выбора, никакого жребия! Ты свободна как вольный ветер! У тебя начинается новая, счастливая жизнь! Ты нашла брата! Ты найдёшь и своё счастье! Только запасись терпением, и всё… Всё очень просто!

– Виктор… – вдруг всхлипнула девушка.

– Он и я только люди, горячо тебя любящие, но… всего лишь люди. Я понимаю, тебе сейчас невыносимо видеть нас. Так и пошли нас обоих к чёрту! Ведь мы не стоим твоих слёз! Сейчас тебе надо знать только одно! Ты лучше всех! Красивее всех, и мудрее всех! И только тебе решать, когда, что, кому и как говорить и делать! Ты меня поняла? Ну же, улыбнись!.. Всё!? Ничего не было!!!

И Жан заботливо помог ей опуститься на кровать Анри.

– Позаботься о сестре, друг. И вообще, тебе не кажется, что уже пора вставать? Мы с Виктором до смерти надоели твоей сестре…

Анри, не обращая внимания на этот никчёмный трёп друга, нежно взял руку Марианны в свою руку и только обронил:

– Иди к чёрту, Жан. Оставь нас вдвоём.

Жан печально улыбнулся и, не мешкая, вышел из комнаты. Марианна ещё с минуту сидела, сверля остановившимся взглядом стену напротив.

– Марианна! Сестричка! – тихо окликнул её Анри.

Марианна развернулась и… рухнула-таки к нему на грудь. Она плакала беззвучно, но так горько, как с ней то было лишь однажды – при известии о смерти бабушки. Анри, проклиная свою немощность, смог только чуть выше приподняться на кровати, и теперь нежно гладил волосы сестры.

Сколько они так провели, оплакивая глупость сложившейся ситуации, трудно было бы сказать определённо, но, когда в комнату ворвалась Анна, Марианна уже немного успокоилась.

– Вот ты где, Марианна! Скорее, пойдём! Надо что-то сделать!

– Что произошло? – Анри не спешил отпускать