Гулы - Сергей Кириенко

Мимо них с шумом пронеслась еще одна медицинская машина.

— Ведь мы действительно много знаем. Везти нас в комиссариат — это ошибка. Дайте нам объясниться здесь.

— У вас уже была такая возможность. — Гольди не отрывал глаз от дороги: шоссе, ведущее к северной оконечности города, уже заканчивалось — далеко впереди показалось одноэтажное, сверкающее стеклом и зеркальными вывесками здание пиццерии Бранко. — Но вы ею не воспользовались.

— Но мы действительно были в монастыре. Черт побери, мы отобрали автомат у одного из тех, кто перестрелял там кучу людей! Откуда, вы думаете, у нас оружие?.. Кроме того, мы знаем, что будет дальше. Ведь убийцы ушли от монастыря. Как вы думаете: куда?

Гольди стиснул зубы. Мысли в его голове метались, не давая сосредоточиться и сделать вывод из всего услышанного, к тому же мужчина не останавливался и продолжал:

— Теперь же мы теряем инициативу. Все эти переезды, допросы, которые вы хотите устроить, отнимут время. Этого нельзя допустить. Мы должны действовать немедленно. Мы шли к вам в надежде на помощь. Неужели сейчас вы сделаете самую большую глупость в вашей жизни, комиссар?.. Выслушайте же меня!

Неожиданно Белов ударил кулаком по решетке. Гольди повернул голову, процедив:

— Прекратите!

— А вы остановите машину и выслушайте меня!..

Комиссар перевел взгляд на дорогу, краем глаза заметив побледневшее лицо Джей.

— Каждая упущенная минута, возможно, решающая. Вы же делаете большую глупость. Вместо того чтобы действовать, трусливо прячете голову в песок, словно страус, и воображаете, что охотник ушел!

Неожиданно Белов замолчал, отчего свист ветра в окне стал слышен по-особенному ясно. Джей Адамс с напряжением смотрела на комиссара, мужчина в зеленом ждал ответа, подавшись на сиденье и вцепившись пальцами в прутья решетки, старик же снова занялся своей рукой.

Какое-то время Гольди молчал, глядя на стремительно несущуюся дорогу, потом процедил:

— Вы утверждаете, что были в монастыре и отобрали автомат у одного из убийц… Согласен: я остановлю машину, но только в том случае, если вы дадите ответы: кто стрелял в монастыре, куда они ушли и что будут делать дальше. Сможете?

— Да, — твердо ответил Белов.

Гольди бросил взгляд в зеркало — на искаженное гримасой боли лицо старика — и перевел рычаг скоростей в нейтральное положение…

Полминуты спустя, проехав последние сто метров шоссе, «ланча» оказалась возле пиццерии Бранко. Гольди свернул на придорожную стоянку, огороженную с одной стороны кустами жасмина, с двух других — рекламными щитами, и остановился. Заглушив двигатель, повернулся назад и сказал:

— Говорите.

Белов наклонился вперед — точно так же, как недавно это делал старик, — и принялся выплескивать слова:

— Комиссар, забудьте на время о том, что говорил Аз Гохар. Конечно же, в вашем городе нет никаких дьявольских созданий — это фантазия воспаленного мозга этого человека. Но ситуация от этого не менее серьезна — в Террено появилась организация, проповедующая культ насилия. Нам неизвестно точно, когда она появилась, но теперь она довольна сильна. Доказательство тому — то, что произошло в монастыре.

— Кто они такие? Вы знаете, кто входит в эту организацию?

— Вы имеете в виду имена? — Увидев качнувшуюся голову комиссара, Белов пожал плечами. — Мы не знаем имен, но некоторых ее членов знаем в лицо. Эти люди заманивают в свои сети многих. Вы удивитесь, когда узнаете, кого им удалось привлечь. Среди них может оказаться ваш сосед, ваш близкий друг, коллега или приходской священник, одним словом — любой.

— Чего они хотят?

— Я уже сказал: их культ — насилие. Они проповедуют его, как священники — религию. Насилие в повседневной жизни — их норма, высшая же цель — смерть. И чем больше умрет людей, тем лучше.

— Что произошло в монастыре?

— В монастыре?.. — Мужчина в зеленом приблизился к решетке и заглянул в глаза Гольди. — А вы еще не поняли, комиссар? В монастыре произошло то, что на военном языке называется артподготовкой. Я в вашем городе всего лишь два дня и плохо знаю его, но примерно понял, что произошло этим утром… Члены организации подстроили встречу двух враждующих групп, контролирующих город, и когда те оказались лицом к лицу, уничтожили их. После этого, когда в монастырь приехала полиция, они уничтожили и ее. Слова Аз Гохара, несмотря ни на что, содержат в себе долю истины: они уничтожили «воинов» — людей, способных защитить себя и других. Теперь ваш город на какое-то время остался без защиты. Вы понимаете это, комиссар?

Глядя в пронзительные глаза Белова, Гольди лихорадочно прокручивал в уме услышанное. Слова этого человека действительно были похожи на правду. И уж тем более были более реальными, чем бред старика о дьявольских существах, появившихся в Террено. Впрочем, от последнего ему было не легче. То, что убийства объяснялись деятельностью некой организации, было и проще, и страшней. Потому что, если это было правдой, он уже мог представить, что произойдет дальше: действуя в худших традициях Красных бригад, члены этой организации могут провести в городе массовые теракты и получат сотни, если не тысячи, жертв… «Господи, — подумал он, — ведь этот человек прав — сейчас Террено остался без защиты: уничтожена половина городской полиции, кроме того, теперь в городе нет и тех, кто из тени держал улицы в повиновении, а значит, любой человек с оружием становится хозяином Террено…»

— Вы знаете, что они предпримут дальше? — хриплым голосом спросил комиссар.

— Точно — нет. Но знаю, что действовать они намерены в ближайшие часы, возможно, они уже начали действовать — во всяком случае, от монастыря они успели уйти.

— Откуда вы это знаете? — Комиссар вдруг почувствовал, как пересохло во рту.

— Когда мы уходили от монастыря, мы видели их — они направлялись к городу…

Гольди застыл, словно пораженный ударом молнии. Слова этого человека подтвердили его собственное ощущение, возникшее у него, когда он находился возле монастыря и вместе с уцелевшими полицейскими пытался установить масштабы трагедии: вокруг поляны с трупами никого уже не было, неизвестные убийцы ушли в Террено.

— Надеюсь, теперь вы понимаете, как важно не терять времени? — продолжал Белов. — Скорее всего, они уже в Террено и начинают осуществлять задуманное. Человек, у которого мы отобрали автомат, сказал, что сегодня этот город захлебнется в крови. Это его дословное выражение.

Гольди вздрогнул и обвел быстрым взглядом всех сидящих в машине. На лице Джей Адамс была написана тревога, лицо Франческо Борзо было искривлено отчаянным напряжением, в глазах старика светилась боль — но непонятно, что ее вызывало: то ли физические страдания от полученной раны, то ли душевные переживания. Человек по фамилии Белов продолжал пристально вглядываться в лицо комиссара, держась рукой за решетку.