Золотая ветвь - Джеймс Фрезер

Дух хлеба в обличье свиньи (борова, кабана). Перейдем к разбору последнего животного воплощения духа хлеба, а именно свиньи или кабана. Когда ветер колышет хлеба, жители Тюрингии иногда говорят: «Это по хлебам проносится вепрь». Эстонцы острова Эзель зовут последний сноп Ржаным кабаном, а того, кто его срезает, приветствуют криком: «У тебя на спине Ржаной кабан!» В ответ тот затягивает песню, в которой просит о ниспослании изобилия. В селении Колервинкель (близ Аугсбурга) в конце уборки урожая последние колосья жнут по очереди все жнецы. Тот, кто срезает последний колос, становится «обладателем свиньи» и предметом насмешек. «Обладателем свиньи» или «обладателем Ржаной свиньи» зовут такого человека и в других швабских селениях. В селении Болинген (вблизи Радольфцеля, в Бадене) последний сноп, смотря по возделываемому злаку, зовут Ржаной или Пшеничной свиньей. А в Рёрнбахе в том же Бадене человека, который приносит последнюю охапку колосьев, зовут Овсяной или Ржаной свиньей. В Фридингене (в Швабии) жители зовут Свиньей того, что наносит последний удар цепом; точнее, в зависимости от посева — Ячменной, Пшеничной свиньей и т.д. В Остметтингене про человека, который наносит последний удар цепом, говорят, что он «заполучил свинью». Такого человека часто обвязывают колосьями и таскают по земле на веревке. Этот обычай распространен по всей Швабии. Впрочем, в Швабии неудачливый молотильщик может отделаться от оскорбительного титула: для этого ему достаточно сплавить отличительный признак своего «свинства» (жгут из соломы) соседу. Для этого он подкрадывается к дому соседа и с криком: «Вот, получите свинью» — запускает в него этим жгутом. Все обитатели дома пускаются за ним в погоню. Если им удается его настичь, они его дубасят, на несколько часов запирают в свиной хлев и заставляют забрать «свинью» назад. В обязанность человека, который окончил обмолот последним, в разных частях Верхней Баварии входит нести чучело свиньи или связку соломенных жгутов. Он направляется с этим грузом к соседней усадьбе, на которой еще продолжается молотьба, и бросает его на гумно. Попадись он в руки молотильщиков, ему не поздоровится: те его отколотят, вымажут лицо сажей или грязью, привяжут ему на спину свинью и т.п. Если попадается женщина, ей остригают волосы. За жатвенным ужином или обедом крестьянин, который нес свинью", получает одну или несколько клепок в форме свиньи. Когда служанка подает ему эти клецки, все участники застолья, как бы подзывая свиней, кричат: «Зюц, зюц, зюц». В иных случаях после еды человеку, который «нес свинью», вымазывают лицо сажей. В таком виде приятели сажают его на телегу и в сопровождении толпы людей, выкрикивающей «зюц, зюц, зюц», как свинью, возят его по всей деревне. После этой прогулки его нередко бросают в навозную кучу.

Дух хлеба в облике свиньи фигурирует не только во время жатвы, но и во время сева. Когда к севу ячменя приступают в селении Нейаутц (в Курляндии), хозяйка усадьбы, отварив филейную часть и хвост свиньи, приносит их в поле сеятелю. Тот съедает свинину, а хвост отрезает и зарывает в поле. Считается, что хлебные колосья достигнут той же длины, что и хвост. Свинья в данном случае предстает перед нами в виде духа хлеба, чья воспроизводящая способность, как иногда предполагают, скрывается прежде всего в хвосте. Дух в образе свиньи во время сева зарывают в землю, и в том же качестве он во время жатвы вновь появляется среди спелых хлебов. Эстонцы, как мы видели, называют последний сноп Ржаным кабаном. Сходные обычаи бытуют в Германии. Жители Зальцского округа (около Мейнингена) употребляют в отношении одной из свиных костей прозвище «еврей на веялке». Во вторник на масленой неделе они варят мясо, содранное с этой кости, саму же кость держат в золе до дня святого Петра, то есть до 22 февраля, когда соседи дарят их друг другу и кладут в семенное зерно. На Сретенье или в среду Великого поста жители Гессена, Мейнингена и других областей Германии едят гороховый суп со свиными ребрами. После трапезы ребра собирают, и они висят в комнате до наступления времени сева, когда их втыкают в засеянное поле или кладут в мешок с семенами льна. Это считается безошибочным средством от листоедов и кротов, благодаря ему высоко поднимается лен.

Нигде представление о воплощении духа хлеба в обличье свиньи не проявляется столь отчетливо, как в скандинавском обычае «святочного вепря». На Рождество шведы и датчане выпекают каравай в форме кабана и дают ему прозвище «святочный вепрь». На выпечку этого «вепря» часто идет зерно из последнего снопа. Каравай простаивает на столе в течение всего Рождества. Нередко его хранят до начала весеннего сева, во время которого часть «святочного вепря» подмешивают к семенному зерну, а другую в надежде на хороший урожай дают съесть пахарю, тягловым лошадям или рабочим быкам. В этом обычае хлебный дух, пребывающий в последнем снопе, в середине зимы фигурирует в виде кабана, приготовленного из зерна последнего снопа. А его ускоряющее воздействие на рост посевов находит выражение в том, что одну часть «святочного вепря» примешивают к семенному зерну, а другую съедает пахарь и тягловый скот. Как мы видели, в середине зимы, то есть в то время, когда начинает чувствоваться отдаленное дыхание весны, крестьяне также прибегают к услугам Хлебной свиньи. В прошлом на Рождество приносили в жертву настоящего кабана, а возможно, и человека в образе «святочного вепря». По крайней мере, на такой вывод наталкивает рождественский обычай, который продолжают соблюдать до настоящего времени шведы. Завернутый в шкуру человек держит во рту клок сена, который топорщится, как кабанья щетина. Имитируя жертвоприношение, на него замахивается ножом старуха с вымазанным сажей лицом.

В ночь под Рождество эстонцы острова Эзель выпекают пирог удлиненной формы с приподнятыми краями. Этот пирог, который называют «рождественским вепрем», простаивает на столе до новогоднего утра, когда его скармливают скоту. В других частях острова «рождественский вепрь» не пирог, а мартовский поросенок, которого хозяйка откармливает втайне, часто без ведома других членов семьи. В ночь под Рождество поросенка тайком закалывают, поджаривают в печи и подают к столу стоящим на всех четырех ногах; в этой позе он выстаивает несколько дней. Другие жители острова не называют пирог «кабаном» и не пекут его в такой форме, но хранят его до Нового года, после чего распределяют половину пирога между всеми членами семьи и четвероногими. Другую половину пирога они хранят до начала сева, она также идет в пищу людям и на корм скоту. В других частях Эстонии «рождественского вепря» выпекают из ржаной муки, приготовленной из зерна первого снопа. Речь идет о пироге конической формы с крестом, начерченным на нем костью свиньи или ключом или с тремя вмятинами, сделанными пряжкой или куском угля. Этот пирог в течение всех рождественских праздников стоит рядом с лампой. В первый день нового года и на Крещение до восхода солнца небольшой кусок пирога размешивают с солью и скармливают скоту. Остаток пирога хранят до весны, когда скот выгоняют на пастбища. В такое время пастух кладет его в свой подсумок и, чтобы оградить скот от магических чар, вечером кормит им скот. В других областях Эстонии батраки и рабочий скот съедают «рождественского вепря» во время сева ячменя, чтобы он поднялся выше и был гуще.

Воплощения духа хлеба в животной форме. Вот и все о воплощениях хлебного духа в образах животных в том виде, в каком они предстают перед нами в народных обычаях крестьян Северной Европы. В них отчетливо проявляется ритуальный характер жатвенного ужина. Дух хлеба, как считается, находит воплощение в священном животном, это животное убивают, и жнецы вкушают его плоть и кровь. Во время ритуальной трапезы жнецы, к примеру, съедают петуха, зайца, кота, козу, вола и т.д., а пахари — свинью. В иных случаях для ритуальной трапезы идет не мясо самого священного животного, а каравай или клецки, приготовленные по его образу и подобию. Так, жнецы употребляют в пищу клецки, сделанные в форме свиньи, а пахарь и его тягловый скот весной съедают каравай, выпеченный в форме кабана («святочный вепрь»).

Читатель, вероятно, заметил, что между человеческими и животными воплощениями хлебного духа имеется полный параллелизм. Напомним вкратце, в чем он состоит. Когда хлеба от ветра волнуются, крестьяне говорят, что это по ним пробегает Мать Хлеба, Хлебный волк и т.д. Ребятишек предостерегают против прогулок по полям, потому что там-де скрывается Хлебная Мать, Хлебный волк и пр. Эта Хлебная Мать, Хлебный волк обитают якобы в последнем сжинаемом или обмолачиваемом снопе. Хлебной Матерью, Хлебным волком и т.д. зовут также сам последний сноп, которому придают форму женщины, волка и т.п. Старухой или Волком в зависимости от прозвища самого последнего снопа кличут и того, кто его сжинает, вяжет и обмолачивает. Жители одних местностей придают последнему снопу человеческий облик, зовут его Девой, Матерью Маиса и т.д. и хранят его до следующей жатвы, чтобы обеспечить непрерывность благодати, исходящей от духа хлеба. Жители других местностей с той же целью сохраняют до следующей жатвы Жатвенного петуха или козлятину. В одних местах крестьяне весной подмешивают к семенному зерну зерно последнего снопа, чтобы собрать обильный урожай, в других они с той же целью хранят до весны и примешивают к семенному зерну петушиные перья (в Швеции «святочного вепря»). Как в одних областях Европы часть Хлебной Матери или Девы скармливают скоту на Рождество (или лошадям перед началом первой вспашки), так в других часть «святочного вепря» весной идет на корм тягловым лошадям и рабочим волам. Наконец, смерть духа хлеба символизирует умерщвление — или инсценировку умерщвления — его представителя в образе человека или животного. Что касается верующих, то они совершают ритуальное причащение либо кровью и плотью представителя бога, либо хлебом, которому придана должная форма.