Гибель советского кино. Интриги и споры. 1918-1972 - Федор Раззаков

Между тем все эти рокировки не были случайными, а являлись следствием той обстановки, которая складывалась в мире вокруг Советского Союза. После чехословацких событий Запад хотя и осознал, что советское руководство умеет проявить жесткость, однако не собирался отказываться от своей стратегии нагнетания напряженности. Только теперь она стала выглядеть более гибкой: западные стратеги «холодной войны» стремились совмещать оборонительные акции с наступательными. Например, в апреле 1970 года США подписали с СССР Договор об ограничении стратегических наступательных вооружений (ОСВ), а ФРГ в августе – Договор о признании послевоенных границ в Европе, положивший начало серии договоров ФРГ с восточноевропейскими странами.

В то же время при активном участии США на СССР был в прямом смысле натравлен Израиль. Американцы знали, что делали: они были в курсе того, что после Праги-68 еврейская элита в СССР в большинстве своем осудила действия своих властей, поэтому и использовала Израиль в качестве тарана для дальнейшей радикализации советского еврейства. В итоге в 1970 году Израиль объявил Советский Союз своим главным стратегическим противником и подверг массированным атакам его союзников на Ближнем Востоке – в частности, Египет.

Новый премьер-министр Израиля (с 1969 года) Голда Меир призвала евреев к «тотальному походу против СССР». По словам израильтянина Вольфа Эрлиха, «с этого момента в Израиле Советский Союз стал изображаться как враг номер один всех евреев и государства Израиль. В детском саду, в школе, в университете израильский аппарат делал все, что в его силах, чтобы укоренить подобное изображение СССР как аксиому».

Естественно, подобная политика не могла не отразиться на евреях, которые проживали в Советском Союзе. Правда, у нас в школах и университетах антисемитизм открыто не практиковался, однако определенные притеснения евреев имели место. Например, после того как к руководству Гостелерадио пришел Сергей Лапин, с голубых экранов исчезли многие эстрадные артисты-евреи, причем достаточно популярные (Майя Кристалинская, Вадим Мулерман, Аида Ведищева, Нина Бродская, Лариса Мондрус и др.), а им на смену пришли представители союзных республик: София Ротару (Украина), Роза Рымбаева (Казахстан), Як Йоала (Эстония), Надежда Чепрага (Молдавия), ансамбль «Ялла» (Узбекистан) и др.

Однако все эти акции были следствием действий руководства Израиля, а не прихотью советских властей. Здесь в точности повторилась ситуация конца 40-х годов: тогда тот же Израиль «кинул» СССР, переметнувшись к США, в результате чего советские власти начали борьбу с космополитизмом. В начале 70-х годов было то же самое: Израиль, по наущению США, повел массированное идеологическое наступление на СССР, на что тот ответил такими же акциями.

Небезызвестный нам киновед М. Черненко, описывая те времена, с негодованием отмечает, что они в СССР были проникнуты «атмосферой оголтелой „антисионистской“, а на самом деле антисемитской пропаганды, заполонившей и органы печати, и телевизионные программы, и тематические планы документальных и хроникальных киностудий: этот специфический „жанр“ советского документального кино сохранялся на советском экране до самого начала перестройки, благо события на Ближнем Востоке позволяли мастерам этого жанра (Олегу Уралову, Владимиру Копалину, Олегу Арцеулову и другим) пребывать в состоянии неугасающего идеологического оргазма на протяжении десятилетий...»

Между тем маститый киновед забыл напомнить читателю, что в еще большем «идеологическом оргазме» в те годы находились деятели искусств США и Израиля, которые с куда большим рвением клепали антисоветские фильмы, причем не только документальные, но и художественные. Только за пятилетку после Праги-68 (1969–1973) в одних США вышло более 20 игровых антисоветских картин, где советские люди были представлены в лучшем случае дебилами, в худшем – кровожадными монстрами, готовыми без сожаления развязать третью мировую войну. На самом деле поджигателями войн были те же американцы, которые в те самые дни напалмом сжигали десятки мирных вьетнамских деревень (в результате вьетнамской войны американской армией будет уничтожено более 1,5 миллиона вьетнамцев).

Лично мне в 70-м году было 8 лет, и я хорошо помню то время. Никакого антисемитизма, к примеру, в нашей среде не было и в помине. В моем классе училось несколько евреев (мальчиков и девочек) плюс чуть ли не половина школьных учителей тоже были евреями. И я не помню ни одного случая, чтобы кто-то упрекнул их в том, что они евреи и каким-то образом связаны с тем, что происходит в Израиле. Все эти «антисемитские» разборки происходили разве что в интеллигентской среде, а простым людям даже в голову не приходило устраивать разборки по национальному признаку. К примеру, в нашем дворе по соседству с Курским вокзалом мирно уживались люди самых разных национальностей: русские, украинцы, евреи, узбеки, татары, азербайджанцы, армяне и т. д. Не спорю, что порой и в нашей среде находились недоумки, которые могли бросить в лицо еврейскому сверстнику «жидовчик» или «пархатый», но от подобных выпадов, увы, не был застрахован никто: мусульман или кавказцев, например, могли так же обозвать «черножопыми». Но это были единичные случаи, которые не могли вытравить из людей десятилетиями прививаемые чувства многонациональной дружбы.

Между тем массированные атаки западных идеологических центров главной целью ставили внесение раскола именно в элитарную советскую среду. Главным было это, а народ, как говорится, подтянулся бы позже. Практически все западные радиостанции, вещавшие на русском языке, львиную долю своего эфирного времени посвящали именно «еврейской проблеме» в СССР. Хотя подобная проблема была во многих странах мира, например в тех же США. Как пишет А. Солженицын, опираясь на слова М. Медведа:

«В то же время внутри Соединенных Штатов, где евреев очень можно охарактеризовать как... самое привилегированное меньшинство и где они достигли беспрецедентных позиций, большинство американских евреев все равно находят ненависть и дискриминацию со стороны христианских сограждан, но утверждать это вслух – не звучало бы правдоподобно, и поэтому еврейского вопроса нет, и замечать его и говорить о нем – не положено и неприлично...»

Массированная идеологическая атака на умы советских евреев со стороны западных центров «холодной войны» возымела свое действие. Уже не сотни, как раньше, а тысячи советских евреев стали добиваться выезда из страны. Чтобы сбить эту волну, советские власти вынуждены были прибегнуть к ответным мерам пропагандистского характера: например, наряду с антисионистскими фильмами снимали документальные ленты о вполне благополучной жизни евреев в СССР, проводили публичные митинги и собрания с их участием.

Одно из первых таких мероприятий прошло 4 марта 1970 года в столичном Доме дружбы: там состоялась пресс-конференция для советских и иностранных корреспондентов по вопросам, относящимся к положению на Ближнем Востоке. На вопросы журналистов отвечали видные деятели еврейского происхождения: депутат Верховного Совета СССР В. Дымшиц, кинорежиссер Марк Донской, театральный режиссер Валентин Плучек, актеры Аркадий Райкин, Элина Быстрицкая, Майя Плисецкая, писатели Александр Чаковский, Лев Безыменский, историк Исаак Минц, генерал танковых войск Давид Драгунский и др. Суть их выступлений сводилась к одному: евреям в Советском Союзе живется хорошо. Вот, к примеру, что рассказал председатель колхоза «Дружба народов» в Крыму И. Егудин:

«Недавно наш колхоз посетил Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев. У меня, в еврейском доме, за еврейским столом, обедал Генеральный секретарь Центрального комитета нашей партии. Когда, где, в какой стране это возможно? В моем доме был первый заместитель председателя Совета Министров Дмитрий Степанович Полянский. Недавно мы принимали у себя председателя Совета Министров РСФСР Геннадия Ивановича Воронова. Побывал у нас гость из Швеции – Эрландер. С ним приезжало 40 корреспондентов, и вы можете спросить у них о нашей жизни. Нам прекрасно живется в нашей стране, и мы никуда не поедем...»

Кстати, именно в те дни тучи нависли и над самим Брежневым: была предпринята попытка сместить его с поста Генерального секретаря ЦК КПСС. В качестве заговорщиков выступила группа влиятельных членов Политбюро в лице Михаила Суслова, Александра Шелепина и Кирилла Мазурова, которые были недовольны брежневской политикой «двуглавого орла»: то есть компромисса между державниками и западниками. По мнению заговорщиков, в свете последних мировых событий эта политика перестала быть актуальной и должна была быть свернутой в пользу одной из сторон – державников. В итоге на мартовском Пленуме ЦК заговорщики собирались выступить с критикой политики Брежнева и потребовать его ухода с поста генсека. Однако тот, узнав об этом, предпринял упреждающие шаги.