ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА - Юрий Губин

Увеличение численности в популяциях/праобщинах заставило коренные, базовые или как мы их еще назовем материнские популяции/праобщины, выделять из своей среды популяционные группы - кирпичики будущих популяций/праобщин. Это стало возможным только с появлением и распределением ролей внутри данных коллективных образований. Каким образом происходил этот процесс, что побуждало к этому, каков механизм выделения из общей массы популяций/праобщин определенного контингента, который был в состоянии продолжить распространение вида на новые территории? Попытаемся сделать предположение на основании косвенных фактов.

Возрастание количества предлюдей – поздних хабилисов вследствие улучшения жизненных условий в популяциях в процессе формирования архантропов соответственно расширяло ареалы обитания до критических значений параметров их проживания. Реализованная экологическая ниша популяций стала довольно обширной по площади, хотя, как всегда в границах, прилегающих к водоемам и их прибрежных зон. Вследствие этого полный контроль над членами данных сообществ со стороны доминирующих прамужчин - охотников, в полной мере стал невозможен. Поэтому, на отдельных участках ареала, а особенно на периферии, появлялись прамужчины с активной жизненной позицией, формально большую часть времени не подвластные доминирующей мужской части популяциипраобщины. Да и остальные обитатели периферийных участков ареала были те, кто не вписывался в систему сформированных протосоциальных и протообщественных отношений основной материнской популяции/праобщины из-за своей импульсивности и неуравновешенности характеров которые они получили в процессе жизни в протосемьях с двумя или тремя детьми, где они тем самым нарушали общее психологическое поле. Об этих индивидах и об их воспитании мы говорили тогда, когда разбирали образ жизни австралопитеков. Вот такие члены популяций/праобщин и объединялись в группы для противостояния отрицательным окружающим факторам, которые на окраинах ареала были резче.

Объединение происходило в определенных психических процессах путем подсознательного и интуитивного выявления качеств несколько отличных от существующих, в общем, социально-культурном поле праобщин. Данные отличия и определяли их поведение. Жизнь на периферии ареалов полна опасностей и поэтому там вырабатывалась в этих индивидах смелость, инициативность и склонность к импровизациям, которые пока мог представить мозг того эволюционного развития, при выработки форм защиты, отличаемых от основных, культурных констант, которым следовали члены популяцийпраобщин. Мы, современные люди, в совеем естестве представляем собой непосредственных потомков архантропов и все что наработали эти наши предки составляют огромный пласт наших психологических позывов, наклонностей и возможностей на наш современный взгляд как положительных так и отрицательных, хотя в то время они все были положительными и необходимыми для выживания. Поэтому ситуация очень четко просматривается в современной земной цивилизации где такие взаимоотношения развиваются в настоящий момент, только различие в том, что горизонтальная власть в праобщинах архантропов основанная на системе доминирования изменилась на вертикальную в современном обществе. В настоящее время интенсивно идет самоизоляция самых богатых слоев человеческого социума от остального сообщества. Из-за того, что крупный бизнес становится межнационален и космополитичен то данный процесс охватывает практически все страны мира. Таким образом на периферию цивилизации оттесняются и там накапливаются и размножаются большое количество грамотных и предприимчивых людей, без перспективы подняться в высшие эшелоны человеческого общества по причине исчезающего социального лифта. Это у архантропов было просто: объединились и ушли искать для себя другие территории, а у нас идти некуда. Так как данный процесс находится в начальной стадии то сильные мира сего и не догадываются, какую мину они подкладывают под своих внуков и правнуков.

Выход этих спонтанно организованных популяционных групп с территорий коренных популяцийпраобщин служил инструментом сброса накапливаемых в них социокультурных напряжений из-за перенаселения выражавшихся в борьбе за место на иерархической лестнице в мужской части праобщин. Она возрастала по мере постепенного увеличения определенного количества мужских индивидов, активно добивавшихся установления своего статуса на высших ступенях иерархии, но куда они не могли пробиться из-за своих психических особенностей младших сыновей в протосемьях, о которых мы говорили в предыдущей главе. Поэтому популяционные группы в основном состояли из молодых индивидов обеих полов. Но отрыв популяционных групп от основных, базовых популяцийпраобщин, служил не только для сброса накопившегося напряжения в социокультурной системе из-за перенаселения. Данный процесс был необходимым элементом механизма познания окружающего среды для последующей конкретизации и дополнения протокартин мира. То есть эти группы, возвращавшиеся в материнскую популяциюпраобщину, предлагали новые поведенческие традиции(212), которые или закреплялись в ее культурном поле в силу своих адаптационных возможностей или отвергались как ненужные и даже вредные. Все это совершалось посредством процессов межгрупповых влияний, которые происходили на территории базовых популяцийпраобщин, в результате наблюдения за действиями соседней возвратившейся группы, взаимной имитации в новых приемах адаптации, которые имела силу убеждения и научения.

В случаях противоречия культурных констант, которым следовали популяции поздних хабилисов/ранних архантропов, каким-либо феноменам окружающей среды, они отвергались как незначимые факторы. Отрицались теми внелогическими проявлениями психики, которые служили фундаментом, а в то время и каркасом для создаваемых в подсознании образов, формировавшихся поколениями данного вида, на основании жизненного опыта и действия биологически активных веществ. Элементы его и превратились, в конце концов, в протокультуру. Точнее в ее незыблемую часть – культурные константы, эти бессознательные комплексы и компоненты обобщенных сценариев жизни, зарождавшихся в процессе адаптации. Ведь это в них наши предки подсознательно ощущали целостность, упорядоченность и гармоничность, а самое главное уверенность в защите от опасностей окружающего мира. Фактически функция культуры как человеческого феномена, это психологическая защита, которая заключена именно в ее адаптационных возможностях.

Вот таким образом, хотя и медленно происходила реализация адаптационнодеятельностных, прогрессивных приемов в жизни наших предков. Изменения в структуре возможностей предлагаемых праобщинами ни в коей мере не принуждали изменять какие-то моменты в протокартинах мира, но зато, в целом, предоставляли потенциал для более эффективной адаптации к окружающей среде, т.е. в изменении надстроек культурных констант. Это были приемы выбора ценностных блоков ориентаций в адаптационных стратегиях при незыблемости культурных констант.

Не потому ли мы до сих пор очень терпимы, например, к другим религиозным конфессиям, но крайне агрессивны к каким-то течениям и сектантству внутри своих и очень плохо, если какое-либо сообщество считает свою идеологию главной на всей Земле. В таких случаях все остальное полагается неправильным, и не соответствующим данной идеологии и нет придела жестокости в насаждении ее в другие сообщества.

Наверно подсознательно, с тех дальних времен, мы понимаем, что привнесенные новые детали протокартины мира в устоявшуюся действительность, построенную многими поколениями в течение длительного времени, более разрушительны для популяции, чем чуждые конфессии, существующие параллельно на одной территории. Поэтому они в большинстве случаев не могут привести к гибели данное коллективное образование. И только потому мы сейчас так бережно относимся к деталям картины мира, которые существуют у нас в настоящее время и какие-то революционные идеи в данной состоявшейся среде мы воспринимаются всегда негативно и с подозрением.

Данные коллективные образования, которые покидали материнские популяциипраобщины можно назвать консорционными группами или консорциями (от лат. consortium – соучастие). В случаях, когда они оседали в подходящих ландшафтах и адаптировались к их параметрам и пищевым ресурсам, и в связи с этим теряли связь со своей базовой популяциейпраобщиной, их уже можно было называть конвиксиями - группами с однохарактерным бытом проживающих в течение нескольких поколений в одном ландшафте и связанных общностью жизни. Это значит, они имели новые адаптационные возможности, специфические сценарии и социокультурные нюансы, а значит перспективу превращения в праобщину. Консорции и конвиксии, имевшие общую протокартину мира ее надстройки и традиции, были полуформальными группами. Они, вполне возможно, но только на начальных стадиях формирования архантропов, добровольно, или из чувства общности, при необходимости или в благоприятных условиях, т.е. достаточной пищевой базе, объединялись и образовывали новые популяциипраобщины.