Паноптикум. Книга первая. Крах - Александр Гракх

Предписанная бюрократами жена, с которой Шао встретился в семейном кубрике № 103, убила все его надежды на семейное счастье в этом железобетонном склепе. Сутулая и неказистая, Лифен Шу — так звали жену Чжэна, не только не была, по мнению самого Шао, женственной, но и, напротив, обладала широкими скулами и крупным носом, которые делали её похожей на мужчину. Она явно не следила за собой и ко всему прочему была очень холодна в общении со своим названным мужем. С первого дня знакомства они спали порознь, а их речевые коммуникации сводились в основном к бытовым проблемам. Даже 15 октября 2218 года, в день столкновения «Анубиса» с Землёй, «насильные молодожёны» не посчитали нужным обсудить между собой серию мощных подземных толчков, последовавших после удара. Лифен заперлась в своей комнате, оплакивая родственников, а Шао весь вечер пролежал в кровати, предаваясь охватившей его депрессии.

После катастрофы появилась куча проблем, особенно со связью, поэтому молодой инженер — физик нашёл себя в работе, связанной с созданием сложного антенно— программного комплекса, способного отфильтровывать сигналы от многочисленных электромагнитных помех. Помехи создавало не только неспокойное расплавленное ядро многострадальной планеты, но и частицы, поднятые в её атмосферу в результате столкновения с астероидом.

Лифен, будучи профессиональным агрономом, пропадала в оранжерее, где сражалась с грибами, чей мицелий губил некоторые виды флоры. Занимаясь редактированием генома растений, Лифен пыталась создать генно — модифицированную устойчивость у разных видов, адаптируя флору к новым условиям. Такая жизнь привела к тому, что она и Шао провели в семейном кубрике невидимую линию, разграничив для себя личное пространство. Единственным обитателем комнаты Чжэна, помимо него самого, стал кот, которого он подобрал в лабораторном секторе. Забрав животное домой, он дал в локальной сети объявление о находке, но никто не откликнулся, поэтому, получив кличку Байши, кот занял почётный угол в комнате Чжэна.

В течение последующего года, скрываясь на работе от одиночества и давящих стен семейного кубрика, Шао создавал принципиально новое оборудование связи, способное подстроиться к изменившимся природным условиям. Наконец, первый сигнал был получен — это был сигнал с Марса, чьи колонисты возликовали, впервые услышав голоса людей, которые сумели пережить планетарную катастрофу, будучи на Земле.

После этого Чжэн стал довольно известной личностью среди пятитысячного населения подземного ковчега, названного его обитателями «Бэйда» — от сокращенного названия старейшего Пекинского университета, чьи выпускники составляли большую часть населения этого места. От новости первого контакта жители заметно воспряли духом, а Лифен почти на месяц перестала оставлять Шао записки с различными абсурдными бытовыми требованиями. Например, она могла потребовать, чтобы тапочки в общей прихожей стояли слева от двери, а не посередине. Могла высказать предположение, что Шао использовал её зубную щётку и не сменил наконечник, но больше всего доставалось коту, который постоянно чем — то мешал Лифен. Это была лишь часть того айсберга, который постоянно давил на Чжэна, отчего тот думал, что у его сожительницы «явно не все дома».

В течение четырёх последующих лет ковчегу «Бэйда» удавалось устанавливать сеансы связи с колонией на Марсе благодаря тем редким моментам, когда сочетались несколько факторов: небо без пылевых облаков, нужное расположение планет, отсутствие электромагнитных возмущений и частых ураганов, которые легко ломали антенные конструкции. От «марсиан» удалось узнать о том, что те сумели засечь осмысленные сигналы других ковчегов, которым удалось пробиться сквозь помехи. Обитателей «Бэйда» не могли не радовать такие новости, но основное их внимание приковывал проект марсианских колонистов под названием «ОмнИКС».

«ОмнИКС» был детищем первой межпланетной корпорации «Спэйс ИКС» и представлял собой технологию путешествий в дальние миры. Основанная на теории многопетлевой гравитации, технология давала надежду на то, что люди найдут во вселенной новый дом, способный послужить базой для дальнейшего развития человеческой цивилизации. Отчаянно борясь с враждебными условиями Марса, губительными для человечества, колонисты бросили все доступные ресурсы на реализацию проекта «ОмнИКС», прекрасно осознавая ограниченные возможности марсианской колонии.

Ранее, когда земляне работали в колонии Марса вахтовым методом, срок пребывания по контракту ограничивался годом. Но теперь, когда колонисты оказались заперты на красной планете, срок пребывания казался бессрочным. Гравитация планеты, названной в честь древнеримского бога войны, составляла лишь 38 % земной, поэтому колонисты, работавшие преимущественно в условиях низкой гравитации, начинали страдать от потери костной массы, которая приводила к ряду хронических болезней. Находясь в весьма стеснённых условиях на обоих планетах Солнечной системы, человечество пыталось вырваться из цепких лап естественного отбора, лавируя на грани той черты, за которой биологические виды становились эволюционными аутсайдерами.

Но под конец 2223 года связь с колонией пропала. Виной всему стали участившиеся электромагнитные бури, постоянно выводившие электронику ковчега из строя. Тот год запомнился Шао ещё и тем, что в секторе связи, которым он заведовал, появилась молодая женщина — криптограф, которую звали Джия Ли. Она выдвинула весьма сомнительную гипотезу о том, что помехи имели искусственную природу, но математический анализ лишь подтвердил её предположение.

Для Чжэна это была любовь с первого взгляда, и он, энергично подключившись к работе Ли, выяснил, что та живет абсолютно одна. На третий год пребывания под землёй, её муж, неожиданно для всех обнаружил в себе все признаки клаустрофобии. Стены замкнутого пространства так давили на его психику, что однажды, от сильного приступа, он самостоятельно выбрался на поверхность, где то ли замерз от многолетней затяжной зимы, то ли отравился скопившимися в низине газами. Его полуобглоданный труп нашли по вживлённому под кожу радиомаячку, который чудесным образом не оказался в желудке обедавшей тут твари.

Шао внутренне даже обрадовался этому обстоятельству, но внешне всегда был солидарен в печали с Джией Ли, которая иногда грустила о своём ушедшем навсегда муже. Но и Чжэну Джия тоже уделяла внимание, а три месяца их совместной работы вообще закончились бурным сексом на кафедре после того, как они решили задачу по вычислению местоположения источника помех, который, согласно расчётам, оказался в восточной Африке.

Тот вечер, наполненный телесными удовольствиями, закончился разговорами на кухне кубрика, где жила Джия.

— Как ты думаешь, мы сможем выжить? — задумчиво спросила она.

Сидя на коленях Чжэна, женщина поедала овощи, выращенные в громадной оранжерее с помощью оборудования автоматизированной гидропоники.

— Я об этом не думаю, — прошептал Шао, обнимая Джию за талию, — я думаю только о тебе…

— О, а ты романтик! — промолвила она, улыбнувшись. — Может, примеришь на себя роль сталкера — разведчика?

Вопрос был несколько неожиданным, но Шао, не задумываясь, утвердительно кивнул головой, боясь показаться несколько нерешительным.

— А почему бы и нет, — ответил он, пожав плечами.

— Уф, хорошо, — сказала Джия и провела ладонью по высокому лбу, словно избавляясь от тяжкого груза. — Профессор Хэй Ши просил меня по окончании расчётов найти добровольца… Ну, раз ты не против, я завтра же сообщу ему о твоём решении…

Сдавать назад было довольно некрасиво, да и не по — мужски, поэтому вот так, внезапно для себя, Шао Чжэн стал участником вылазки из ковчега, которая полностью перевернёт всю его дальнейшую судьбу…

После пяти лет жизни в довольно стиснутом и ограниченном пространстве, Шао не сразу привык к тому, что наблюдал за пуленепробиваемыми стёклами разведывательного скутера, мчащегося к точке назначения сквозь грозы, черный снег и вулканическую пыль, витающую в атмосфере. Иногда, когда видимость улучшалась, ему удавалось разглядеть на поверхности Земли руины городов, разрушенных планетарной катастрофой. Кое-где виднелись слабые точки костров, но Чжэн почему-то склонялся к мысли, что это результат частых гроз, а не деятельность тех людей, которые стремились выжить в наступившую постапокалиптическую эру.

Но большую часть времени полета видимость была минимальной, поэтому Шао двигался по приборам, пытаясь держаться на приличном расстоянии от земли. Связь с ковчегом отсутствовала, так что Чжэн либо слушал музыку, либо ловил тишину, думая о Джии и её прелестях. Так как он не мог как следует размяться в стиснутой кабине разведывательного скутера, мышцы его тела, облачённого в весьма неудобный скафандр, немного затекли. Но эта была лишь малая беда по сравнению с той бедой, которая надвигалась ему навстречу: приборы зафиксировали гигантский торнадо, превращающий массы хаотично двигающихся в атмосфере частиц в упорядоченный хоровод вокруг воронки в два футбольных поля.