Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии. - Каринэ Христофоровна Кушнарева

1 км к югу от сел. Кафыркумух). Изученные здесь два прямоугольных склепа (внутренние размеры их 3,40×1,60 м при высоте 2,15 и 2×1,10 м при высоте 1,30 м) были перекрыты огромными плитами (толщиной до 0,30 м), щели между которыми оказались забитыми камнями и глиняным раствором. Каждая из гробниц размещалась в специальной яме, вырытой в материке. Кладка довольно тщательная, причем наиболее крупные камни положены у основания. В одном из склепов подмечены следы применения глины в качестве раствора. Галечный пол в ней также был промазан жидкой глиной. Меньший склеп сложен насухо. Внутри склепов найдены остатки деревянных колод, в которых, очевидно, одиночные умершие лежали вытянуто на спине (Магомедов М.Г., 1977, с. 14–18, табл. 1). Инвентарь склепов состоял из пяти сосудов: двух удлиненно-округлой формы, с хорошо выделенной шейкой (высота 28 и 23 см), одного — с сильно вздутым корпусом (у него вместо ручек приделаны с одной стороны два выступа с вертикальными отверстиями; высота его 35,5 см, диаметр тулова 37,5 см) и пары двуручных мисок (диаметры устья у них 50 см, табл. 99, 1–3).

Таблица 99. Дагестан. Материалы эпохи бронзы.

1–7 — предметы из могильника Гентал у сел. Кафыркумух (по М.Г. Магомедову); А-Г, 8-22 — погребальные сооружения и инвентарь могильника Гинчи у сел. Тидиб (по М.Г. Гаджиеву) (А, Б — склеп 8, планы захоронений I и II ярусов; В — захоронения в склепе 12; Г — захоронения верхнего яруса в склепе 15).

1–3, 8-22 — керамика; 4, 5 — камень; 6, 7 — бронза.

В могильнике Гентал найдены три грушевидные каменные (мрамор?) булавы, бронзовый черешковый нож (или наконечник дротика) листовидной формы, четырехгранное шило (табл. 99, 4–7), две подвески, свернутые в полтора оборота из раскованного листочка золота, и близкая по форме серебряная подвеска. Исследователь справедливо сопоставил этот материал с находками Манаского кургана, вскрытого в 1970 г. Но сравнение Гентальских гробниц с Утамышскими курганами представляется нам менее убедительным (Магомедов М.Г., 1977, с. 17–20). Эти памятники хронологически не связаны между собой. Гентал скорее всего более близок по времени возникновения такому известному могильнику, как Гинчинский, к описанию которого мы переходим.

Могильник Гинчи был открыт в 1956 г. в Гидатлинской долине — близ высокогорного сел. Тидиб у хут. Гинчи (правый берег р. Гидерил-ор). Раскопки его в разные годы вели М.И. Пикуль, Д.М. Атаев, В.М. Котович. Полное его изучение и монографическое описание принадлежит М.Г. Гаджиеву, который сумел определить культурное и хронологическое место этого памятника среди древностей Северо-Восточного Кавказа (Гаджиев М.Г., 1962, с. 166–188; 1964а, с. 233–259; 1969а, с. 10 и след.).

На территории могильника вскрыто 15 склепов, две детские гробницы и 15 захоронений в глиняных сосудах. Склепы представляли собой сооружения, впущенные в специально подготовленные ямы. Стены их, сложенные насухо из хорошо подобранных, но необработанных камней, образовывали камеры двух форм — четырехугольные и овально-круглые. В этом смысле сооружения Гинчинского могильника несколько напоминают Чохские склепы, но, пожалуй, склепы Гинчи имеют более развитые формы. Так, для склепа 5 М.Г. Гаджиев предполагает «своеобразный способ перекрытия в виде невысокого ложного свода, центральные плиты которого, по-видимому, поддерживались четырьмя столбами (из дерева — В.М.), опиравшимися на ниши» (Гаджиев М.Г., 1969а, с. 103). Для перекрытия некоторых из склепов использовались, помимо каменных плит, деревянные настилы.

Между постройкой круглоплановых и четырехугольных склепов нет особого разрыва во времени, на что указывает сходство инвентаря, найденного в тех и других сооружениях, однако круглоплановые постройки, типологически связанные с реально существовавшими жилыми домами эпохи раннего металла, представляются более древними. М.Г. Гаджиев пишет о гинчинских склепах: «Некоторые наблюдения стратиграфического характера, а именно сочетание обеих форм (нижняя часть круглая, верхняя четырехугольная) в одном склепе, или, в другом случае, разрушение части стены круглого склепа при сооружении четырехугольного документируют только процесс постепенного вытеснения одной формы склепа (круглой) другой (четырехугольной), сосуществовавших на протяжении определенного промежутка времени» (Гаджиев М.Г., 1969а, с. 105).

В силу сказанного представляется, что склепы Гинчинского могильника хронологически как бы смыкаются с сооружениями Чоха и урочища Гентал, являя собой следующую ступень в развитии подобных построек.

Величина Гинчинских склепов при высоте до 1,65 м довольно разнообразна. Для овально-круглых небольшие размеры — 3,70×3,40 м (склеп 2), наименьшие — 1,85×1,65 м (склеп 3); для четырехугольных — от 2,30×2,20 м (склеп 4) до 1,60×1,50 м (склеп 11), причем, как правило, все склепы к основанию расширяются на 0,10-0,25 м. Земляной пол у некоторых построек прикрыт тонкими каменными плитками (Гаджиев М.Г., 1969а, с. 14 и след.). Обряд погребения, практиковавшийся в Гинчи, довольно сложен. Лишь пять склепов в Гинчи представляли могилы, предназначенные для одного-двух умерших, основная их масса независимо от формы являлась местом коллективных захоронений (табл. 99, А-Г). Они располагались в три-пять ярусов, которые разделялись плитами или даже специальными перекрытиями (склепы 9 и 13). Количество погребенных в них весьма велико — от 16 до 50 человек. М.Г. Гаджиев рассматривает ярусность склепов и явное стремление отделить умерших друг от друга, как начало процесса замены коллективных захоронений индивидуальными (в социальном плане — обособление отдельных семей от больших патриархальных коллективов). Как пример можно привести склеп 5, в котором было погребено 50 человек, но эта могильная постройка, помимо того, что имела пять ярусов, была еще разделена вертикально поставленными плитами на отдельные отсеки, содержавшие до трех скелетов. Эти отделения М.Г. Гаджиев сравнивает с особыми погребальными сооружениями — каменными ящиками, обычно содержащими останки одного умершего (Гаджиев М.Г., 1969а, с. 110).

В склепах обнаружены скелеты в сидячем, скорченном и вытянутом положениях, причем то или иное положение характерно для каждого склепа. Так, в склепе 5 преобладали сидячие костяки, в склепе 2 — скорченные на правом или левом боку, в склепе 3-13 из 16 костяков лежали вытянуто на спине. Интересно, что положение умерших в каждом склепе от яруса к ярусу заметно меняется, хотя четкие закономерности в этом отношении пока не выявлены (Гаджиев М.Г., 1969а, с. 20–37, 40–57, 112). Умерших погребали в склепах с заметным стремлением обращать их головами на восток с отклонениями к северу или югу.

В процессе раскопок могильника обнаружены три очажные ямы, обложенные небольшими валунами, даже внутри склепа 2 найден слой кострища; кости скелета, лежавшего под ним, были обуглены. Как видно, очищение умерших огнем имело место во время похорон (Гаджиев М.Г., 1969а, с. 112–114).

Детские гробницы (их две) представляли собой такие же склепы в три-пять рядов каменной кладки (диаметр одного 0,72 м при высоте 0,40 м, диаметр другого 0,75-0,90 м, высота 0,50 м), но с костями одиночных детских захоронений (Гаджиев М.Г., 1969а, с. 90, 91, 115).